Михаил Шаламов - Серая хризантема [Фантастические повести и рассказы]

В газетах об этом не было ни строчки. Десятки маленьких бипланов распылили над джунглями культуру «Проказы-бис». Может, оказывается, хоть на что-то пригодиться и бракованная продукция секретных лабораторий Пентагона!

Приехавший в Камерун военный советник Альфред С. Джайлс, полковник, бакалавр медицины, был в восторге от этого «полевого эксперимента» и в своих донесениях правительству именовал Камерун не иначе как «полигоном». А невидимые вирусы тем временем уже начали свою страшную работу.

Эдварду уже не раз приходилось видеть в джунглях гниющие трупы горилл. А одну из них, живой смердящий скелет, он пристрелил сам, за день до того страшного 25 декабря.

В газеты просочились первые, робкие еще, сведения о деятельности отряда «Альфа». Пирсона срочно вызвали в лагерь Научной Комиссии.

Гориллы напали на лагерь в ночь на 25-е.

— Я отказываю этим тварям в праве на разум!..

После «трибунала», который устроили Пирсону руководители Научной Комиссии, уже глубоким вечером, Эдвард сидел в трейлере профессора Кнутсона. Жена Кнутсона Эльза разливала по чашечкам черный кофе. Эльза тоже была биологом, но о науке с гостем старалась не говорить.

— Ужасная глушь, — щебетала молодая женщина, — кроме кофе, ничего не достать. Это, конечно, ужасно — пить на ночь кофе, но чай здесь не достать, а спиртным мы не запаслись.

— Значит, будем пить кофе, — примирительно отозвался Пирсон.

Мало-помалу за светской беседой начала прорисовываться главная тема разговора.

— Ты делаешь трагическую ошибку, Эдвард! — говорил ему скандинав. — Ваша «Альфа» даже не пытается нащупать причину той ненависти, которую гориллы испытывают к людям. А ведь причина должна быть! Помнишь, на той неделе ты рассказывал, что твои парни поймали в джунглях молодого самца? Почему ты не позволил мне поговорить с ним?

— Горилла была заражена проказой, — криво усмехнулся Пирсон, мелкими глоточками смакуя свой кофе. — Не мог же я в самом деле рисковать вашим драгоценным здоровьем!

— Но… — Эльза тоже отважилась на вопрос, всем видом своим показывая, впрочем, что лишь исключительная важность темы заставляет ее нарушить этикет, — мы слышали, что… Вы ведь ее сожгли? Как можно сжигать живое существо? Вы ведь ученый!..

— Такие поступки недостойны цивилизованного человека, — поддержал ее муж. — А все эти басни о проказе — чушь! Если бы она была опасна для человека, правительство страны не дало бы разрешения ее использовать. Ты не должен был так поступать!

— А вот это уж мое дело! — беззлобно огрызнулся Пирсон. — Сами-то вы работаете не с обезьянами, а с бумажками и кинопленками. А я сам видел парней, которых эти твари насаживали на кол, словно индюшат на вертел! И с такими — церемониться?! Это вы мне предлагаете? А знаете ли вы, гуманисты, что в моем отряде нет ни одного камерунца, у которого бы гориллы не убили кого-то из близких?! Они вступили в «Альфу», чтобы мстить, и не мне их останавливать!

— Но все-таки…

Дремавший под столом Бэби, казалось, тоже вступил в спор. Он подошел к двери, скаля зубы, глухо рыча.

— Никаких переговоров с этими тварями, — с деланным хладнокровием продолжал Пирсон. — Эти гориллы разумны ровно настолько, чтобы половчее перегрызть нам глотку. Они — слепое орудие в руках Природы. И существовать будут лишь до той минуты, пока не укокошат на этой планете последнего человека. Потом вымрут и уступят место какому-то другому виду. Камерунская горилла для человечества то же самое, что для нее самой вирус «Проказы-бис». С ними надо не дискутировать, а истреблять, пока этих бестий на планете не так уж много! Природа мстит нам, Кнутсон! Это — Природа!..

В открытое окошко трейлера влетела бамбуковая палка. Она ударила женщину в плечо и упала на стол.

— Что за дурацкие штучки! — сморщилась Эльза, потирая ушиб. Кнутсон потянулся к палке. В тот момент, когда его пальцы коснулись гладкого бамбука, из отверстия в ней высунулась острая змеиная головка с блуждающим язычком. Швед тихо охнул, отдергивая укушенную руку.

Эдвард и Эльза с недоумением смотрели на обреченного. Тело профессора еще не успело осесть на пол, а из бамбуковой трубки, шипя, уже выползали одна за другой пестрые змейки маабу. Значит, слухи о их странной дружбе с обезьянами были верны.

Пирсон снял со стены мачете, разрубил одну из змей и уже поднял клинок над другой, как дверь трейлера с грохотом слетела с петель и на пороге вырос квадратный силуэт гориллы. Бэби бросился на обезьяну и отлетел в угол под ударом мощной лапы. Но этой секундной отсрочки хватило Пирсону, чтобы вытащить револьвер.

Эдвард никогда не был хорошим стрелком, да и очки его лежали сейчас на столе, среди шипящих змеек. Он стрелял чудовищу в грудь, а попал в переносицу. Горилла беззвучно рухнула во тьму, уже пронизанную вспышками выстрелов и человеческими воплями.

В окне показалась еще одна обезьяна. Угрюмым взглядом окинула она внутренности вагончика и сунула внутрь трубку духового ружья, выцеливая женщину. Пирсон трижды выстрелил горилле в морду. Рев — и обезьяна исчезла. Тростниковая трубка духового ружья осталась лежать на подоконнике.

— Надо бежать, спасаться! — Эдвард лихорадочно перезаряжал оружие. Краем глаза он увидел, как Эльза бросилась к выходу, крикнул ей вслед, пытаясь удержать. Но было уже поздно. Откуда-то сверху, с крыши вагончика, протянулась огромная обезьянья рука, вся в клочьях отставшего мяса, схватила Эльзу за голову. И вот уже в дверном проеме качаются только ее ноги и подол зеленой юбки.

Пирсон подскочил к двери и выпустил всю обойму в потолок. Тело женщины тряпичной куклой упало к порогу. Потом ее накрыла рухнувшая с крыши туша обезьяны.

Что-то живое ткнуло Эдварда под колени. Бэби. Контуженный, окровавленный, но — живой. Пирсон отбросил бесполезный уже револьвер и, сжав в кулаке рукоятку мачете, вторую руку положил на голову пса. В эту минуту он чувствовал себя сильнее всех чудовищ Вселенной…

Воспоминания Пирсона оборвал звук пистолетного выстрела, потом раздались звон будильника и хриплый вопль:

— Карраул! Чаррлея не коррмят!

«Проснулся, — подумал Эдвард, — теперь всю ночь горланить будет!»

— Эй, Бэби!..

Цокая когтями, пришел пес.

— Мы с тобой Чарли покормить забыли. Выпусти его!

Пес ушел и через минуту вернулся с попугаем на спине. Хозяин снял птицу с подрагивающей собачьей шкуры и посадил ее на тумбочку возле дивана.

— На вот… орешков.

Поев, попугай вспорхнул на спинку дивана, притих.

К сообщению о том, что в Камеруне перебили обезьян, человечество отнеслось неоднозначно. Одним было наплевать на трагедию, произошедшую в далеком африканском государстве, у других людей сообщение о говорящих обезьянах вызвало только любопытство. Но много нашлось и таких, кто воспринял весть об истреблении камерунской гориллы как потерянный шанс установить контакт с братьями по разуму. С этими Пирсону было особенно тяжело.