Николай Грошев - Павший мир. Выжившие [СИ]

Павел нажал спуск, целясь в сердце мертвеца. Гром выстрелов оглушил и его и второго узника.

Мертвец вздрогнул, пошатнулся. Из дырки на груди потекла чёрная жижа. Но основанием для повторной смерти, это для него не стало. Только к хрипу ещё и вой добавился, да решётка начала ходуном ходить, от попыток мертвеца выбраться наружу.

— А вот такого в моих глюках ещё не было… — Пробормотал узник, когда звон в ушах стих. Он с сомнением глянул на спину Павла, потом на брошенные к его ногам брикеты с концентратом.

Спустя мгновение, он собрался с силами и свалился на пол. Первый брикет был съеден в два счёта и проглочен практически без пережёвывания.

— Не верю! — Воскликнул мужчина, а из глаз его брызнули слёзы.

Павел не ответил, поднял оружие повыше и высадил несколько пуль в голову мертвеца.

Воющее существо, с тремя сквозными дырками в голове, тряхнуло решётку так, что с её основания посыпалась штукатурка.

— Хватит! — Взвыл мужик за спиной Павла, и он повернулся к нему. — Не стреляй!

— Почему он не помирает? — Спросил Павел, опустив оружие стволом к полу.

— Потому что чумной он! — Мужик потянулся ко второму батончику, но отдёрнул руку, качая головой. — Сука…, хочу всё сожрать. Но нельзя. Имплантат светит, типа сдохнуть я могу. Не буду, пожалуй…, мужик, выпусти меня, а?

— Ты сам не пройдёшь и метра. — Справедливо заметил Павел.

— Не, ты не понял. Ключ, ключ мне принеси. Я оклемаюсь как, я сам уйду, мне только бы…, мне бы ключ и всё. — Мужчина тряхнул головой, громко зевнул и снова тряхнул головой. — Бля…, спать так хочется…, я, ну, ты ключ короче…, я щас вырублюсь походу…

Он свалился на спину и затих.

Насовсем затих.

Глаза мужчины остались открытыми, он не моргал.

Павел стоял там несколько минут, пару раз окликнул беднягу, но тот не шевельнулся. Что-то убило его. Может быть, слишком обильная еда. Концентрат, всё-таки не совсем еда. Пожалуй, не стоило парня потчевать такой пищей.

А может быть, дело было в чём-то другом и спасти беднягу, уже было нельзя.

Он повернулся к мертвецу, но стрелять не стал. Значит, болезнь. Хороша знакомая этому миру болезнь, которая ныне вышла из-под контроля. То, что случилось здесь, начинает проясняться, обретать краски, глубину. Он знал, что случилось с миром, но не знал почему. Впрочем, про «что», он знал далеко не всё и, похоже, крайне поверхностно. Достаточно вспомнить то дерево и парнишку с когтями, да полной пастью звериных клыков.

Павел покинул участок. Он двинулся прочь быстрым шагом, обернулся только один раз.

И замер как вкопанный.

Полицейский, что лежал у одного из столов — он раньше не так лежал. И глаза у него, вроде бы, были закрыты. А теперь, серое лицо повернуто к нему, глаза открыты. Такое чувство, что он смотрит прямо на него…, рот мертвеца открылся и жуткий хрип пронёсся по комнате.

Павел ринулся прочь так быстро, как только позволяли ноги.

Остановился только в глухом проулке, уперевшись носом в стену. Там он развернулся, увидел мусорный бак и спрятался за его стенкой, прильнув спиной к стене здания. Здесь он затаил дыхание и обратился в слух. Тишина стояла абсолютная. Ни хрипов мертвецов, ни топота ног. Если его и преследовали, то из виду потеряли. Паника, нахлынувшая на него, постепенно сошла на нет.

Он перестал сжимать оружие, расслабил мышцы, сведённые напряжением. И обратил внимание на странность этого места. Того, в котором нашёл укрытие. Бак — стенка имеет дыру размером с арбуз. Дыра неровная, словно что-то маленькое обкусывало металл, подобно тому, как насекомые обкусывают понравившиеся им листья на полях. Само по себе это не так уж и странно — мало ли что могло такое сотворить с металлом? Простая ржавчина, плюс дефект производства.

Но ржавчины ни следа на этом баке. Зато под дырой лежит горка сероватой металлической стружки. Или чего-то, что походило на неё. Он склонился к этой куче поближе, потом ещё ближе, пока носом не упёрся в неё. И брови у него вверх поползли. Каждая «стружка», была маленьким жучком, целиком металлическим. Лапки, овальное тельце — всё из металла. Тельце просто овальная болванка, с чёрной точкой на передней части — собственно, если б не эта точка, он бы не понял, где там передняя часть, а где задняя.

Павел снова сел у стены и задумчиво стал смотреть на кучу мелких, вряд ли больше миллиметра в длину, жучков. И что это такое? И почему оно не двигается? Да и вообще, оно двигалось когда-нибудь? Может быть, это что-то вроде набора юного робототехника, выброшенного на помойку, по случаю совершеннолетия. Или ещё что. В общем, он решил оставить это на потом. Вопросов куда как больше чем ответов, а это не всегда хорошо для умственного здоровья. Ему сейчас вообще казалось, что ещё немного и свихнётся точно. А не хотелось бы. Он ведь, по большому счёту, родился не так уж и давно. В тот день, когда очнулся в медицинской капсуле. Учитывая, что память у него отсутствует, вполне можно считать это обстоятельство рождением.

Снова в путь он двинулся не скоро — лицо покойного полицейского никак не уходило из головы.

Всё казалось, что эти существа, «чумные» как сказал узник, ждут где-то там, на улице, ждут, когда он себя проявит. Конечно, это были только фантазии разыгравшегося воображения. Он вышел на улицу, готовый бежать или стрелять — по обстоятельствам. Но улица имела тот же привычный вид. Тихо, пусто, только маленький робот лежит у стены, задрав в небо все четыре лапы, да куча машин на дороге. Он постоял возле робота несколько минут, разглядывая эту странную конструкцию. Может ему кажется, но робот чем-то напоминает собаку. Толкнул в бок носком ботинка и оказавшийся неожиданно лёгким, робот, перевернулся на бок. На боку, обращённому к нему, надпись «собака». Оригинально, нечего сказать…

Он продолжил свой путь, теперь уже всерьёз размышляя над мыслью, последовать тому пути, что указал ему имплантат. Этот путь пролегал в сторону от города. Возможно, за городом, сейчас намного безопаснее. А может, нет. Неопределённость, не позволяла уйти отсюда, прямо сейчас.

Так что он шёл, ища ответы и не особо надеясь, их найти.

Вскоре, посреди одной из безлюдных улиц молчаливого города, он замер как вкопанный и ощутил, как волосы медленно встают дыбом. Судорожно сглотнув, он повернул голову туда, откуда слышался страшный звук — протяжный хрип несущийся одновременно из десятков глоток. Хрип множества мертвецов разносился по улице…, оружие уже в руках, храбрость сладко спит, ноги отнялись капитально, от страха вот-вот остановится сердце. Он смотрел на пустую улицу и отмечал, что хрип почти незаметно, но всё же стихает. Пришлось потратить несколько секунд, что б осознать до конца — он не оказался посреди улицы в компании десятков мертвецов, их тут нет. Они далеко. Просто единый хрип этих существ, был столь громок, что разносился далеко по улицам города.