Франсис Карсак - Чужие миры. В двух книгах. Книга 2

Ну вот: я снова понес всякий археологический вздор, как сказал бы Поль. Но это факт, о котором лишь изредка вспоминали на доброй старой Земле и о котором совсем не вспоминают на Теллусе. Те редкие современники Катаклизма, что все еще живы, в те годы были детьми. Большинство из них и вовсе не сохранило о Земле никаких воспоминаний. Что до специалистов вроде меня, то их можно было пересчитать по пальцам. Впрочем, на нас все и смотрели как на в общем-то бесполезных эрудитов. Единственными общепризнанными ценностями являлись производство и экспансия. И, однако же, я возвращался из этой экспедиции с тремя основополагающими продуктами. И добыл их лишь благодаря земной археологии, кто бы что ни говорил…

Капитан вернулся к мостику. С ним был еще какой-то мужчина; мне казалось, что я уже где-то видел это лицо.

— Поль, взгляни-ка на того типа, который сейчас с капитаном, и скажи мне: а это, случайно, не Бенсон?

— Ральф Бенсон, секретарь Министерства внешних сношений? А что, вполне возможно. Я часто видел его фото в газетах. Но что ему здесь делать? Особенно, если дело срочное — он даже не подождал, пока мы пристанем к пирсу.

— Сейчас узнаем: они уже поднимаются.

— В любом случае, если это Бенсон, выглядит он весьма молодо. Я бы не дал ему больше тридцати пяти.

— На мой взгляд, это один из самых перспективных членов федерального правительства. Не удивлюсь, если на следующих президентских выборах он выставит свою кандидатуру. К тому же…

Капитан не дал мне договорить, бросив Полю:

— Заглушите двигатели, Делькруа. К пристани мы подходить не будем. Господин Бенсон, позвольте представить вам моего старшего помощника, лейтенанта флота Делькруа, и мсье Бурна.

— Раз с вами познакомиться, господа. Я бы с удовольствием дал вам спокойно отпраздновать 14 июля, но время поджимает.

Он чувствовал себя весьма непринужденно, этот Бенсон. И говорил по-французски без малейшего акцента. Но что ему было нужно?

— Как я уже сказал, капитан, сейчас я буду вынужден вас покинуть. В общих чертах ваше задание я вам уже изложил. Более подробные указания вы получите от моего помощника, Жака Сабатье, который прибудет на судно в течение часа и отправится с вами. Что касается меня самого, то через пару-тройку дней, если в этом будет необходимость, меня доставит к вам вертолет. К пристани, как я уже сказал, подходить нет смысла: все ваше оборудование и провизию вам безотлагательно доставят на шаландах. Проследите за тем, чтобы ни один из членов экипажа не сошел на берег. Есть какие-нибудь другие вопросы?

— Не думаю… А нет, один все же имеется. Мсье Бурна, в сущности, не является членом экипажа. Кроме того, он должен выступить в Академии наук с важным докладом о результатах, достигнутых нашей экспедицией. Мне представляется, было бы досадно, если бы этот доклад пришлось отложить, по причине экономического и технического интереса, который представляют наши открытия. Вы не будете возражать, если мсье Бурна сойдет на берег здесь и присоединится к нам уже немного позднее?

— Прошу прощения — вмешался в их разговор я — но если я правильно понял, эти новые распоряжения, выданные «Любознательному», относятся и ко мне тоже. Но я человек не военный, поэтому требовать от меня беспрекословного повиновения без каких-либо объяснений было бы не совсем верно. Словом, мне кажется…

Улыбнувшись, Бенсон рассыпался в извинениях:

— Нам приходится принимать столь срочные меры, что порой мы забываем об элементарной вежливости. Извольте меня извинить, мсье Бурна. Я, действительно, уже передал капитану новые указания, но забыл уточнить, что федеральное правительство настоятельно просит вас остаться на какое-то время в его полном распоряжении. В ближайшие дни нам абсолютно точно понадобится ваша помощь. Почему, вы поймете и сами, если я вам скажу, что новым пунктом назначения «Любознательного» является Поселок Землян.

— Я готов согласиться с тем, что мои познания в земной археологии могут оказаться полезными для правительства. Но я возвращаюсь из Нового Эквадора с результатами, имеющими огромное значение для экономики и будущего развития страны. В этом я могу вас заверить. В общем, я полагаю, что прежде всего…

Бенсон снова меня прервал. Похоже, он действительно очень спешил.

— Договорились, мсье Бурна. К тому же, если вы не против, я могу и сам подкинуть вас в Союз, заодно и ситуацию объясню по дороге. Затем, как только вы выступите с докладом в Академии, вертолет либо самолет доставит нас с вами с Поселок Землян… Разумеется, так будет лишь в том случае, если вы возьметесь выполнить то задание, которое мы хотим вам поручить.

Эту последнюю фразу он произнес после секундного колебания, слегка дрогнувшим голосом. Его тон показался мне таким умоляющим, даже обеспокоенным, что мне и в голову не пришло отказать ему. Должно быть, дело было действительно чрезвычайной важности, если уж в моем распоряжении был весь Федеральный воздушный флот. Мысленно я уже попрощался с отпуском, который рассчитывал провести на Волшебном озере сразу же по возвращении из экспедиции.

Так, совершенно неожиданно, я оказался впутанным в самый серьезный из кризисов, с какими людям приходилось сталкиваться с тех пор, как они появились на Теллусе.

Федеральный дозорный катер выгрузил меня вместе с моим багажом на центральной пристани, напротив ратуши. Западный порт вывесил все свои стяги. Портовая улица и авеню Президента Кроуфорда, в которую она плавно перетекала, украсились пестрыми флажками и разноцветными лампионами [3] Лампион — фонарик из цветной бумаги или стекла, применяемый для освещения или иллюминации. . Тротуары и мостовые заполонили толпы людей. Перед некоторыми кафе громкоговорители изливали наружу потоки музыки, передаваемой «Радио-Кобальт» или даже отдельными горожанами. Года три тому назад мы запустили производство дисков, так что теперь со временем приходившие в негодность земные магнитные записи мало-помалу заменялись первыми теллусийскими микрогрампластинками.

Помогая шоферу Бенсона перетаскивать мой инвентарь в машину, я восхищался замечательным консервативным духом, побуждавшим теллусийских французов отмечать взятие какой-то Бастилии, затерянной в глубине Пространства и Времени, с теми же традиционными ритуалами и празднествами, с какими его отмечали на Земле их предки. Если подумать, то еще более занятным выглядело присутствие на улицах довольно-таки значительного числа свиссы, смешавшихся с людской толпой. Эти свиссы, еще три поколения тому назад обтесывавшие камни, уже настолько приобщились к современной цивилизации, что отмечали праздник Свободы вместе со всеми, пусть значение его и оставалось для них чисто символическим. Впрочем, как и все мои сограждане, я находил это вполне естественным: свиссы стали уже столь неотъемлемой частью нашей вселенной, что их отсутствие, вероятно, меня бы даже неприятно поразило.