Франсис Карсак - Чужие миры. В двух книгах. Книга 2

Прерывая ход моих мыслей, вовсю затрезвонили колокола собора Нотр-Дам-де-ла-Мер. Толпа стала еще чуть более густой, когда поток верующих схлынул из собора через паперть, многоцветной массой выделяясь на белоснежном фасаде, за десять лет своего существования ничуть не пострадавшем от дождей и прочих ненастий. Здесь также свиссы и люди составляли безупречное единое целое.

Как раз таки в этот момент Бенсон вышел из ратуши, куда он заходил, чтобы связаться по телефону с Союзом. Мрачный как туча, он сел в машину без единого слова, лишь знаком предложив мне расположиться рядом с ним.

Какое-то время у нас ушло на то, чтобы пробиться по запруженным людьми улицам к новой скоростной автостраде, напрямую соединившей Западный порт с Союзом. К обычным двадцати шести тысячам жителей большого порта в этот день добавились несколько тысяч курортников, так как, несмотря на отсутствие на Теллусе времен года, большинство наших сограждан по-прежнему предпочитали брать отпуск в июле и августе.

Уже на автостраде, где наш «форд» последней модели мог спокойно развить 400 км/ч и домчать нас до столицы Федерации всего за три четверти часа, передо мной открылось весьма неожиданное зрелище. За всю поездку по Западному порту секретарь Министерства внешних сношений не произнес ни слова, но то, что ждало нас за пределами города, вынудило его представить мне объяснения.

Этот регион, пересекаемый нижним течением Дордони, образует широкую равнину, где разводят главным образом зерновые культуры. Здесь расстилаются огромные поля бле и скина, рядом с которыми то тут, то там стоят крупные съежившиеся фермы, иногда даже укрепленные, что служит напоминанием о тех временах, когда первые переселенцы жили в постоянном страхе набегов черных свиссы, являвшихся с левого берега Дордони. Большинство крестьян тут канадского происхождения: достаточно услышать их, чтобы это понять; их акцент разительно отличается от выговора жителей Кобальта.

Как бы то ни было, тем утром 14 июля за городом царило поразительное оживление. С обеих сторон дороги, куда ни кинь взгляд, располагались армейские лагеря, палатки, временные казармы, самая разнообразная техника. По самой автостраде передвигались моторизованные конвои. Мы наткнулись даже на колонну броневиков, грузно направлявшихся на северо-запад. Я никогда в жизни не видел подобного сосредоточения войск.

Оправившись от минутного изумления, я повернулся к Бенсону:

— Что все это значит? Здесь что, проходят какие-то крупные маневры?

— Это не маневры, мсье Бурна. В этом регионе сейчас находится четверть всех вооруженных сил Конфедерации, готовая к маршу на север. Остаток армии стоит на левом берегу Везера и вдоль Неведомых гор.

— Но кто нам угрожает? По радио в последние дни я ничего такого не слышал.

— Лишь потому, что неделю тому назад правительство ввело цензуру в средствах массовой информации. Несмотря на наши усилия, кое-что все же просочилось. Пока что народные возмущения в основном ограничиваются районом Волшебного озера, но если новости распространятся, мы рискуем получить мятежи и восстания по всей стране.

Жестом руки он указал на все то, что нас окружало:

— Да и что вы хотите? Всего этого ведь не скроешь. Я даже не сомневаюсь, что в Западном порту уже тоже о чем-то догадываются.

— Но о чем? Что происходит? Вы же не хотите сказать, что это свиссы…

Он утвердительно кивнул головой. От удивления у меня аж рот открылся. По прошествии нескольких секунд я смог пробормотать лишь следующее:

— Ссвисы? Но это нелепо. Ничего не понимаю…

Бенсон улыбнулся с усталым, лишенным каких-либо иллюзий видом.

— И однако же все предельно просто. Видите ли, ваш идеализм скрывает от вас, французов, весьма значительную часть реальности. Большинство из вас живут с уже сложившимся представлением о добрых свиссах и злых расистах-американцах…

Он жестом остановил меня, когда я повернулся к нему, чтобы заявить возражение.

— Нет уж, позвольте мне закончить. Я вовсе не собираюсь извиняться за расизм некоторых моих соотечественников. Но согласитесь: вы практически всегда закрываете глаза на бесчинства ваших любезных друзей свиссов. Более или менее сознательно вы отказываетесь признать в них примитивные свирепость и необузданность, столь часто находящие выход. Разве нет?

— Вы преувеличиваете. Согласен с вами: инциденты порой случаются, но ни к чему сколь-либо серьезному они пока что не приводили.

— Нет, я вовсе не преувеличиваю. Известно ли вам, сколько подобных инцидентов, как вы их называете, произошло за один только 74-й год? Тридцать два, то есть раз в десять дней обязательно приключается нечто из ряда вон выходящее. И я говорю лишь о тех случаях, когда пролилась чья-то кровь. Из этих тридцати двух инцидентов лишь в девяти что-то не поделили между собой свиссы и американцы. Стало быть, причиной их возникновения является вовсе не наш «расизм».

Немного помолчав, он продолжил:

— Нет, истинная причина заключается в том, что свиссы по натуре своей — народ исключительно воинственный и сварливый. Не стану спорить с вами относительно того, что они быстро ассимилируются, когда более или менее отрезаны от себе подобных. Но внутри племен по-прежнему сохраняются давние традиции. И не забывайте, что еще семьдесят лет тому назад большинство свиссы умирали с копьем в руке, а не в собственной постели.

Я чувствовал, что он уже готов обрушить на меня новые цифры и статистические выкладки, которые мне, разумеется, было бы трудно оспорить, поэтому я поспешил вернуть его к нынешней ситуации.

— Но все эти инциденты не объясняют вот этого! — заметил я, указав на окружавшее нас массированное сосредоточение войск — Каковы эти новые факты? Те, которые правительство хотело сохранить в тайне.

— Новый факт заключается в том, что с просьбой принять их в состав Конфедерации к нам обратились сслвипы.

— Сслвипы? Быть этого не может! И они просят принять их в Конфедерацию? Как давно к вам поступило это их прошение? Что за муха их укусила?.. Но ведь это прекрасно! Просто великолепно!

Бенсон сделался еще более мрачным. Он явно не разделял моего энтузиазма. Судя по всему, моя реакция его даже в какой-то мере возмутила, и в голосе его прозвучала некоторая нервозность, когда он ответил:

— Да будьте же вы, черт возьми, хоть немного реалистом! Неужели вы не понимаете, что это ставит нас в безвыходное положение? Как, по-вашему, на это отреагировали свиссы, ваши добрые друзья красные свиссы, когда мы попытались прощупать их мнение обо всем этом?

Этот вопрос меня несколько озадачил:

— Право же… Даже не вижу, какие у них могли найтись возражения. Они — наши союзники. Почему бы и сслвипам тоже не сделаться нашими союзниками? Это стало бы решающим шагом к восстановлению мира и порядка на всем Теллусе…