Ким Робинсон - Годы риса и соли [litres]

Сенека, лежавшие в засаде, восприняли это как недвусмысленный сигнал к нападению и с боевыми кличами обрушились на сиу и сняли скальпы со всех, кого успели поймать, особо озаботившись спасением пленника, который так складно и красноречиво выражался на их родном языке.

– Как ты узнал, что мы здесь, – спросили они.

Он ответил, что висел так высоко, что видел их глаза среди деревьев.

– Откуда ты знаешь наш язык?

– На западном побережье этого острова живёт племя ваших сородичей, переселившихся туда давным-давно. От них я и научился вашему языку.

И они выходили его, и привели к себе домой, и он жил с Привратниками и народом Великого холма близ Ниагары в течение нескольких лун. Он охотился с ними и выходил с ними на тропу войны, и слух о его достижениях разлетелся среди девяти народов, и он встречался со многими людьми, и на всех производил хорошее впечатление. Никто не удивился его выдвижению на роль вождя.

Совет созвали на холме у крайнего берега озера Канандейгуа, где первыми появились ходеносауни, выползая из-под земли, словно кроты.

Люди Гор, Люди Гранита, Хозяева Кремня и Плетущие Рубашки, явившиеся с юга два поколения назад после тяжёлой стычки с заморскими пришельцами с востока, пришли с запада по тропе Длинного Дома, тянувшейся с востока через все земли лиги. Они разбили лагерь на некотором отдалении от дома советов Привратников, послав гонцов с сообщением о своём прибытии, как того требовал старый обычай. Сахемы сенека подтвердили дату совета и отправили повторное приглашение.

В назначенный день проснулись до рассвета, убрали спальные мешки и сгрудились вокруг костров, чтобы быстро позавтракать подгоревшими кукурузными лепёшками и кленовой водой. Рассветное небо было ясным, и лишь на востоке серели редкие, почти рассеявшиеся облака, напоминая тончайшую вышивку, украшавшую подолы плащей, в которые наряжались женщины. По озеру стелился туман, словно подхваченный водяными духами, скользящими по поверхности озера, чтобы успеть присоединиться к совету водяных, зеркальному отражению человеческого, как нередко случалось. Воздух был прохладным и влажным, без малейшего намёка на удушающий зной, который, скорее всего, даст о себе знать после полудня.

Приезжие племена толпами выходили на заливные луга у берега озера и занимали свои привычные места. К тому времени, когда сероватое небо высветлилось до голубого, уже несколько сотен человек собрались послушать приветствие солнцу, которое затянул один из старейших сахемов племени сенека.

Клеймо совета хранилось у народов онондага вместе с вампумом, в который наговаривались законы лиги, и теперь влиятельный старый сахем, Ключник Вампума, поднялся, протягивая руки, на которых висел вампум, тяжёлые бусы из белых ракушек. Онондага – центральный народ, и за их совещательным костром проходят все советы лиги. Ключник Вампума в танце топтался по лугу, бормоча что-то нараспев, но до большинства из них доносились только слабые крики.

В середине их круга разожгли костёр, и по кругу начали передавать курительную трубку. Могавки, онондага и сенека, братья друг другу и отцы шести других народов, расположились к западу от костра; онайды, каюги и тускароры сидели на восточной стороне; молодые народы – чероки, шони и чокто – на южной. Солнце показалось над горизонтом и осветило долину, как кленовая вода, заливая всё вокруг летними жёлтыми красками. Струйка дыма поднималась вверх, сливаясь серым и коричневым цветами. Утро было безветренным, и хлопья тумана на озере растаяли. Под пологом леса к востоку от луга пели птицы.

Из стрел тени и света вышел низкорослый широкоплечий человек, босой и одетый лишь в поясную повязку гонца. У него было круглое и плоское, как лепёшка, лицо. Иностранец. Он прошагал, сложив руки вместе, смиренно глядя вниз, мимо младших племён к центральному костру, где протянул открытые ладони Хоноуэнато, Ключнику Вампума.

Ключник сказал ему:

– Сегодня ты станешь вождём ходеносауни. По этому случаю обычай предписывает мне рассказать об истории лиги, которую хранит этот вампум, и вновь повторить законы лиги, помогавшие нам хранить мир на протяжении многих поколений и расти, когда к нам присоединялись молодые народы от моря до Миссисипи, от Великих озёр до Теннесси.

Иззапад кивнул. Его грудь испещряли глубокие зарубцевавшиеся шрамы, оставшиеся после пыток сиу с крюками. Он был серьёзен, как филин.

– Для меня это невероятная честь. Ваш народ самый великодушный из народов.

– Мы – величайшая лига народов под этими небесами, – ответил Ключник. – Мы живём здесь, на самой высокой точке Длинного Дома, откуда удобно спускаться во всех направлениях.

Каждый народ состоит из восьми племён, разделённых на две группы. Волки, Медведи, Бобры и Черепахи – одна; Олени, Бекасы, Цапли и Ястребы – другая. Каждый член племени Волка является братом и сестрой всем остальным Волкам, независимо от того, из какого народа они происходят. Их связь с другими Волками едва ли не крепче, чем отношения с представителями своего же народа. Связи перекрещиваются, подобно утку и основе в плетении корзин и сукна. Так мы становимся одним одеянием. И нашим народам нельзя иметь разногласий, иначе это разорвало бы ткань племён. Брат не пойдёт против брата, сестра не пойдёт против сестры.

Итак, Волки, Медведи, Бобры и Черепахи, будучи братьями и сёстрами, не могут породниться. Они должны искать себе супругов среди Ястребов, Цапель, Оленей или Бекасов.

Иззапад кивал в ответ на каждое слово Ключника, произносимое густым, громогласным тоном человека, всю жизнь положившего на то, чтобы наладить эту систему отношений и распространить повсеместно. Иззапада объявили членом племени Ястреба и поставили играть с соплеменниками в утренний матч по лакроссу. Теперь он не сводил с Ключника внимательного ястребиного взгляда, впитывая каждое слово порывистого старца и не обращая ни малейшего внимания на растущую толпу у берега озера. Те же, в свою очередь, разошлись заниматься каждый своим делом: женщины готовили угощение у своих очагов, а мужчины на самом большом лугу организовывали площадку для игры в лакросс.

Наконец Ключник окончил свою речь, и Иззапад обратился ко всем, кто мог его слышать:

– Это величайшая честь в моей жизни, – проговорил он громко и медленно, со странным, но понятным акцентом, – быть принятым в свои ряды лучшими людьми на свете – о большем бедный странник вроде меня и мечтать не мог. Хотя я надеялся. Много лет бродил я по этому огромному острову и надеялся.

Он склонил голову и сложил руки вместе.

– Какой скромный человек, – заметила Иагогэ – Та-Которая-Слышит – жена Ключника Вампума. – И не такой уж молодой. Интересно будет послушать его рассказы.