Борис Штерн - Феникс сапиенс [калибрятина]

Всем не терпелось взглянуть на книги. Крамб разрезал два ящика: книги в стопках оказались разной толщины, с разными названиями на корешках. Можно ли было аккуратно разделить смерзшиеся блоки на отдельные книги? Крамб обещал попробовать, а пока надо было срочно искать еще.

Четверо мужчин (Стим работал почти наравне со всеми) и Алека прочесали глубинными металлоискателями несколько соток поверхности льда вокруг первой находки, отметив желтыми флажками «мелкие», до полутора метров, и синими флажками «глубокие» объекты. И началась тяжелая изнурительная добыча. Каждый день впятером вырубали, выпиливали и отвозили три-четыре слабо поврежденных ящика. Сильно поврежденные оставляли в леднике. Никто не мерил температуру воздуха — казалось, стоит жара. Когда светило солнце, мужчины работали, раздевшись до пояса, иногда окатываясь ледниковой водой. Так не работают ни кладоискатели, ни старатели — только спасатели.

Команда приостановила самозабвенную добычу книг лишь к концу июля, когда морозильная камера была до отказа заполнена ледяными книжными блоками. Да и другие артефакты уже не помещались в трюме — их складывали в палатке на берегу. Настало время осмыслить, что же они обнаружили, и решить, что с этим делать дальше. Всего было добыто около двухсот ящиков. Год упаковки, выбитый на крышке, отличался от ящика к ящику, даты покрывали интервал от 2120 до 2145 года, максимум приходился на 2130-е.

То, на что наткнулись герои, не могло быть ни библиотекой, ни обычным книгохранилищем — там незачем упаковывать книги в пятимиллиметровую сталь. К тому же книги укладывались вразнобой по тематике и по жанрам — сортировались только по формату, чтобы плотней уложить их в ящики. Кола попробовала расшифровать аббревиатуру, выбитую на крышках.

— Я думаю, там трехбуквенная аббревиатура на двух языках с одним и тем же значением. Скорее всего, на русском и английском. Если использовать эту гипотезу как ключ, то что-то можно подобрать. Кажется, есть один разумный вариант. АСК — Армия спасения книг, BSA — Book Salvation Army.

— Точно! Браво Кола. Это сразу все объясняет. Люди спасали книги, тогда понятно, зачем пятимиллиметровая сталь. Спасали для какого-то будущего, где книги могут снова понадобиться, спасали от современников, от гниения, потопов, пожаров, от войны. Какие же они молодцы! Те люди ведь наверняка понимали, что все электронное достояние человечества может охряснуть в один прекрасный день.

— Интересно, кто эти люди?

— Уж точно не государственные служащие и не рабочие крупной фирмы. Тогда бы ящики были штампованными, а не сварными. Варить — сложнее и дольше, зато для сварки достаточно любого гаража. Видимо, это какое-то низовое общественное движение. Они не могли сделать большой промышленный заказ и варили ящики по мере добывания книг. Видимо, добровольцы работали как пылесос, размещали объявление о вывозе ненужных книг, договаривались с закрывающимися библиотеками и книжными магазинами, если таковые еще существовали в то время.

— Если бы я пытался уберечь книги от ядерной войны, я бы как следует пересыпал ящики песком, — заявил Стим.

— Песок во льду есть, но он есть и в других местах. Мне интересней, где «спасатели» складировали ящики? Судя по контексту, в каком-то большом корпусе из железобетонных панелей. Наверное, купили старый склад.

— Пора вызывать Давата. Он увезет только небольшую часть книг, одну тонну из двадцати, и эту часть надо отобрать.

Крамб, как и обещал, освоил неразрушающую резку книжных блоков сначала на столбики, потом и на отдельные книги. Пока что разрезали на столбики, так, чтобы читался любой корешок. Кола в мыле переводила с них названия, печатая списки на машинке: книги столбика 4/10, столбика 8/3 и так далее. В такой ситуации название книги — единственный доступный критерий ценности. Грустное обстоятельство, облегчавшее селекцию книг, заключалась в том, что большинство из них, судя по названиям и рисункам на обложке, было мусором.

Чтобы разделить труд, решили, что каждый независимо пройдется по списку названий и составит свой черный список книг — те, что надо вообще выбросить для экономии места в морозильной камере, белый список для транспортировки на материк и серый список для хранения в морозилке.

Вот начало черного списка Колы: «Сладкое клеймо сатаны», «Месть зомби», «Мои 20 мужчин», «Дневники красивой стервы», «Замок дракона», «Народ великого духа», «Миссия дракона: вернуть любовь», «Как спасти душу и вернуть любовника», «Месть охотника на ведьм», «О пользе проклятий», «Я — дрянь», «Мой рогатый дурачок», «Терновый ведьм», «Космическая красотка», «Девственница на четыре дня» и т. д.

Сэнк браковал книги по другим признакам: «Добрая и злая память воды», «Квантовый воин», «Могущество биополя», «Кармический ход судьбы», «Активация жизненной энергии», «Самоучитель астрологии», «Квантовая биомеханика тела», «Техника боя на световых мечах», «Моя прекрасная попаданка» и т. п.

Список Маны был едва ли не самым длинным: «Тета-исцеление», «Метафизика болезней и недугов», «Апокрифический трансферинг», «Диагностика и моделирование судьбы», «Мысли, творящие стройную фигуру», «Код исцеления», «Обнаженные гормоны», «Да здравствует вагина!», «Самоисцеление силой подсознания», «Здоровье через силу стихий», «Йога в час Бога», «Как похудеть, объедаясь и не парясь», «Татуировки для менеджеров».

По названиям отсеялась половина книг. Эту половину перегрузили на поляну под навес — может быть, что-то удастся прочесть, когда оттают, а нет — так и не жалко.

При сортировке пришлось разделять мерзлые книжные столбики на отдельные книги. При этом стали видны рисунки на обложках, и они в большинстве были пошлы и унылы, даже у тех книг, которые прошли первый отсев по названиям. Первыми в «мусор» пошли книги с рыцарско-драконо-зверско-дикарско-средневековыми сюжетами на обложке. За ними — сексуально-обнаженно-вооруженные. Далее страшилки с черепами и ожившими трупами. Потом голубо-белокуро-нимфо-обворожительные. И еще несколько категорий. Эти книги, конечно, тоже в своей массе были интересны, не своим содержанием, качество которого отражалось в названии или оформлении, а статистикой — тут будет над чем поработать социологам, исследующим массовые вкусы начала второго тысячелетия.

Дальше составили первый белый список: книги, которые непременно надо отправить на материк. Основу списка составляли все книги, которые удалось идентифицировать как познавательные — около 400 штук. Среди них те, что сулили надежду на сведения, до которых новая цивилизация еще не дошла (микроэлектроника, томография, чтение генома, космология, молекулярная биология). Такие книги (около пятидесяти) составили группу под названием «драгоценности».