Александр Шейнин - Пропавшее ущелье

— Здорово… А я тебя узнал… Лешку Кожухова помнишь? Седьмой класс «Б».

— Лешку? Кожухова? Ты?

— Я.

Бархатов схватил его руку. Они обнялись.

— Ни за что не узнал бы… Ты же был лучший футболист в школе. А теперь?

— Это все от ответственной работы, — пошутил Кожухов. — Сидишь по целым дням в кабинете. А ты молодец, замечательно выглядишь.

— Да, мне сидеть приходится мало.

— Знаю, читал о тебе, известный геолог… Давно хотел встретиться, телефон твой московский узнал, в Москве сколько раз звонил, но отвечали, что ты в отъезде.

— А что геологам в Москве делать? Там все открыто, — улыбнулся Бархатов. — А ты как здесь оказался?

— На курорт еду, в Хамза-Абад.

— И мы туда.

— С экспедицией?

— Да… Чего же ты ждешь?

— Машину должны были прислать. Да вот все нет.

— А ты садись к нам, подвезем.

— Это в кузове грузовика? — нерешительно спросил он.

— Ничего, похудеешь скорее!

— А это идея… Тогда я сбегаю за чемоданом.

— Где он у тебя.

— В камере хранения.

— Садись, подъедем к вокзалу. Нам все равно нужно туда, простимся с хозяином.

Расставание с Айбековым было трогательным. Все по очереди жали ему руку, благодарили за гостеприимство. Последний прощался Рашид. Старик сокрушенно покачал головой, вздохнул, но ничего не сказал.

Машина тронулась по живописной дороге. Девушки затянули песню, ее поддержали остальные. Но вскоре песня умолкла. Все залюбовались местами, по которым проезжали.

Щербаков любил эти поездки вглубь страны. Каждый раз узнаешь столько нового и интересного! Географические названия, которые надо было когда-то знать в школе назубок (учитель географии, Терентий Макарович, был требовательный и строгий), во время этих поездок превращались в красивые города и глубоководные реки и озера, высоченные горы.

Ферганская долина широко раскинулась в верхнем течении одной из величайших рек Средней Азия Сыр-Дарьи. Но что он знал о долине? Почти ничего. Только то, что она является хлопковой базой страны.

— Стойте, товарищи, тише! — крикнул Щербаков. — Василий Яковлевич, расскажите нам о Фергане.

— А остальные хотят послушать? — отрываясь от разговора со своим школьным другом, спросил Бархатов.

— Да, да, — послышались голоса.

Машина мягко катила по асфальтированной дороге. Слева от нее все время виднелась серая полоска реки.

— Кто скажет, как эта река называется? — тоном учителя спросил Бархатов.

— Шахимардан, — первая ответила Лена.

— Правильно, — подтвердил Бархатов. — Это один из многочисленных горных притоков Сыр-Дарьи. А вы знаете, что мы едем сейчас по пустыне?

— Пустыне? — недоверчиво переспросил Щербаков, окидывая взором усеянные плодами сады, виноградники, необозримые хлопковые поля, тянувшиеся по обе стороны дороги.

— Да, по пустыне, — повторил Василий Яковлевич. — Все, что вы видите кругом, завоевано в упорной, многовековой борьбе с природой узбекским народом. Без оросительных каналов и искусственного орошения большая часть Ферганской долины превратилась бы в пустыню. Орошению жители этих мест научились еще в глубокой древности. Правда, только за годы Советской власти долина стала такой цветущей. Раньше требовались буквально столетия, чтобы отвоевать у солнца клочок земли. А незадолго до войны, всего за несколько лет был построен Большой Ферганский канал, который принес жизнь, плодородие тысячам гектарам засушливой земли в центральной части долины, куда раньше не доходили воды притоков Сыр-Дарьи. Там теперь собирают высокие урожаи хлопка, цветут сады и виноградники.

Все внимательно слушали Василия Яковлевича. А машина мчалась все дальше и дальше, мимо населенных пунктов, где возвышались большие каменные дома, выстроенные на месте низких саманных построек прежних обитателей долины.

В городе Фергана, утопающем в зелени, сделали небольшую остановку. На тенистой веранде чайханы, в тридцатипятиградусную жару, пили горячий чай со сдобными лепешками. Бархатов сказал, что зеленый чай — лучшее средство утолить жажду.

Когда снова усаживались в машину, Щербаков тихо проговорил:

— Лена, садитесь со мной.

Девушка согласилась. Ее раскрасневшееся от солнца и чая лицо показалось молодому человеку еще более привлекательным. Малинин равнодушно отнесся к тому, что Лена сидела теперь рядом с Михаилом.

Чем дальше они ехали на юг, тем все заметнее чувствовалось приближение гор, плотным заслоном охватывающим долину с трех сторон. Только на запад простирались безбрежные степи. Эти горы служат гигантскими конденсаторами влаги. Они задерживают течение воздуха, насыщенного парами воды. Вечные снега Алайского и Туркестанского хребтов, подобно неисчерпаемому резервуару, питают долину ежегодно миллиардами кубометров воды.

Во второй половине дня, в самый солнцепек, участники экспедиции приехали в сравнительно небольшой, расположенный по речным террасам населенный пункт Хамза-Абад.

— Знаете, кто был Хамза? — спросил Василий Яковлевич.

— Это наш поэт, — ответил Рашид, — хороший поэт. Он жил здесь, боролся за Советскую власть и погиб на посту. Его зверски убили басмачи.

— Да, — подтвердил Бархатов, — в честь его и названо это селение.

Участники экспедиции любовались видом Хамза-Абада. Расположенный на высоте 1 500 метров небольшой городок был одет в густой зеленый наряд. Крыши домов почти скрывались за шелковичными тутовниками, ветвистыми яблонями, гнущимися под тяжестью плодов. А внизу, у самой реки, точнее, двух рек Кулюкурбан и Кара-Казык, соединявших здесь свои воды, высоко в безоблачное небо подняли свои серебристые вершины стройные тополя.

Едва машина остановилась, как Осередко раскрыл свой походный альбом и принялся делать наброски.

Школьный товарищ Бархатова стал прощаться. Санаторий помещался на одной из террас, в прохладной роще.

— Когда вы двинетесь дальше? — спросил он.

— Дня через три, — ответил Василий Яковлевич.

— Где же вас найти?

— Километрах в трех отсюда мы расположимся лагерем. Приходи, делать тебе все равно будет нечего, а двигаться полезно, похудеешь, — шутил Бархатов.

Спутникам он велел далеко не отлучаться, а сам ушел в местный Совет сообщить о приезде экспедиции.

Все спустились к реке, принялись умываться. Вода была холодная, несмотря на июльскую жару.

Малинин подошел к Щербакову.

— Я хотел бы с вами поговорить.

— Пожалуйста.

— Может быть, отойдем в сторону?

Михаилу не понравился тон, каким были произнесены эти слова, но он молча двинулся за Малининым.

Они уселись на каменном выступе. Малинин предложил папиросу.

— Спасибо, не курю.

Пока Малинин прикуривал, Щербаков внимательно разглядывал его. У Малинина было продолговатое сухое лицо с заостренным подбородком. Крупноватый тонкий нос выделялся на впалых щеках. Красивыми на этом лице были глаза — большие, серые, выпуклый лоб и светлые, вьющиеся волосы, небрежно зачесанные. Малинин был почти на голову выше Михаила и выглядел старше.