Алексей Кудашев - Ледяной остров

— Я об этом тоже думал. — Трофимов не спеша вынул портсигар.

— Ну и что?

Но Алексей Петрович ответил не сразу. Затянувшись папиросой, он загасил струей дыма продолжавшую гореть в руке спичку. Потом, указав огарком на карту, сказал:

— Надо увеличить количество кораблей структурной съемки, может быть, даже организовать новый отряд, и потом следует заменить устаревшее оборудование более совершенным.

— Вы имеете в виду…

— Подводный коллектор.

— И у вас что-нибудь уже есть?

— Да. Новый коллектор у нас почти готов. Им можно будет отбирать керны с пятидесятиметровой глубины, а результаты газовой съемки будут более достоверными.

— Но увеличение глубины бурения до пятидесяти метров замедлит отбор проб.

— Нисколько. Наоборот, благодаря увеличению мощности электропогружных двигателей и насоса, а также особой конструкции бура им можно будет бурить пятидесятиметровые скважины за двадцать-тридцать минут.

— Ну, а если бурить мельче, то операция еще больше ускорится?

— Конечно.

— Алексей Петрович, дорогой, это же чудесно! Имея такой коллектор, можно будет разредить сеть скважин и ускорить все работы в несколько раз.

— Тут моя заслуга небольшая. Это Королев и его люди подсказали.

— Это какой Королев? Начальник отряда структурной съемки?

— Он самый. Потом Сорокин очень помог. По конструкторской части он виртуоз. Вот сейчас полетим с ним к Королеву, посмотрим, что можно сделать со старыми коллекторами.

— О! Я вижу, вы, Алексей Петрович, и заводских инженеров заставили работать на нас.

В это время дверь открылась и на пороге появился Сорокин, бледный и похудевший.

— А-а! Вот и он, — заметил вошедшего Дубравин. — Легок на помине.

— Входи, входи, Илья, — Алексей Петрович, широко улыбаясь, шагнул навстречу Сорокину и крепко потряс ему руку. — Ну, как ты себя чувствуешь? Хорошо? Ну, я рад.

— Я живучий. Ничего мне не будет до самой смерти, — засмеялся Сорокин. Потом лицо его стало серьезным, он спросил: — Как Ольга Петровна?

— Тоже поправляется, да только медленно, — так же серьезно ответил Алексей Петрович.

— Я не помешал? — Сорокин повернулся к Дубравииу, протягивая ему руку.

— Наоборот, вы очень кстати. Вот этими картами, — Дубравин, не выпуская руки Сорокина, кивнул на стол, — буду вас агитировать ускорить создание нового коллектора.

— Опоздали, Николай Дмитриевич, — рассмеялся Сорокин. — Он меня давно сагитировал. — Сорокин кивнул в сторону Трофимова. Потом, подняв взгляд на висевшую на стене географическую карту, он бросил:

— Вот она, большая морская нефть. Интересно.

— Это только начало, — улыбнулся профессор.

— Нам, Илья, пожалуй, пора. — Трофимов взглянул на часы.

— Ты прав, уже два часа.

— Что вы так спешите? — сказал Дубравин, задергивая шторой карту. — Обедать вам все равно где-нибудь надо, так сделайте приятное старику, зайдемте ко мне. Я сегодня вроде именинника.

Трофимов в нерешительности посмотрел на Сорокина.

— А что, Алексей, и в самом деле успеем, — успокоил Сорокин.

— Уговорили! — улыбнулся Трофимов. — Пошли.

Проходя по коридору, Алексей Петрович на ходу бросил встретившейся секретарше:

— Вертолет подайте к дому Николая Дмитриевича через час…

Проводив гостей, Дубравин вызвал Таню Березину с данными анализов газовых проб с морских участков. Бегло просмотрев аккуратно написанные длинные колонки цифр, профессор одними глазами улыбнулся девушке:

— Ну, Танюша, спасибо. И вы порадовали старика. Как вы там справляетесь без Кирилловой?

— Трудно, Николай Дмитриевич, но стараемся.

Дубравин хотел что-то сказать, но вошла секретарша и протянула ему листок бумаги.

— Прогноз погоды, — сказала она, — только что получен.

Геолог взял радиограмму и молча пробежал ее глазами.

— Байрамов видел? — глаза профессора потухли, лицо сразу стало озабоченным.

— Нет. Он уехал в обдам.

Когда секретарша вышла, Дубравин еще раз прочитал радиограмму вслух: «Приближается сильный циклом. На море ожидается шторм. Всем кораблям, находящимся в море, немедленно укрыться в портах».

— Мартышкин труд! — Королев со злостью сплюнул за борт. — Сколько времени зря теряем! И откуда такая толща морских наносов? Ведь только подумать — пять раз спускаем на дно коллектор, и все безрезультатно.

— Потерпите, Григорий Иванович, — успокаивающе улыбнулся Трофимов, — скоро будут у нас новые аппараты.

— Обязательно будут, — поддержал Трофимова Сорокин.

В это время к стоявшим на палубе мужчинам подбежал радист.

— Григорий Иванович, радиограмма, — он протянул геологу голубой листок.

Трофимов через плечо Королева взглянул на торопливую запись радиста: «Надвигается шторм, немедленно прекращайте работу, идите Приморск. Дубравин».

Королев, оторвавшись от радиограммы, обвел взором чистый горизонт и зеркальную гладь спокойного моря. Потом, удивленно пожав плечами, еще раз заглянул в радиограмму.

— Вот полюбуйтесь, — геолог обернулся к Трофимову и Сорокину, держа в своих ручищах узенькую бумажную полоску. — Час от часу не легче.

— Ничего не поделаешь, надо сниматься, — спокойно сказал Трофимов.

— Но ведь обидно же, чорт побери, съемку структуры почти закончили, осталось немного.

Королев с Трофимовым прошли на пост управления. Сюда же геолог вызвал Веселова и своего заместителя Ветрова.

— Предупреждение правильное. Барометр падает катастрофически, — прочитав радиограмму, сказал Веселов, спокойно разглаживая седые усы.

— Григорий Иванович, — обратился Ветров к Королеву, — может быть, еще час-два поработать? За это время мы бы как раз закончили.

— Нет, Максим Андреевич, рисковать нельзя, у нас столько людей. Иван Тимофеевич прав, — кивнул Королев в сторону Веселова. — Вот если бы наш корабль мог противостоять сильному шторму!

— Это «Альбатрос»-то! Уверяю вас, Григорий Иванович, что это самый лучший корабль, на каком мне когда-либо приходилось плавать, — горячо сказал Веселов. — Поверьте мне, он выдержит любой шторм.

Королев задумался. Наконец он обвел всех долгим изучающим взглядом и сказал:

— Тогда вот что. Времени терять не будем. Вы, товарищ Ветров, немедленно перебирайтесь на «Краснодон» и ведите флотилию в Приморск. «Альбатрос» останется здесь еще на полчаса, кое-что доделать. Этим будет завершено геологическое изучение целого района. Полчаса роли не сыграют. У «Альбатроса» скорость больше, чем у других кораблей, и в пути мы их догоним. Как вы считаете, Алексей Петрович? — обратился Королев к Трофимову, ища у него одобрения.

— Хорошо. Только не больше получаса.

— Разрешите мне остаться вместо вас, — попросил Ветров.