Леонид Пузин - Приговорённые к совершенству [СИ]

Сергей не договорил, выбрался из «Уазика» и, пригнувшись, направился к перегибу берега, к сооружённой позавчера баррикаде. Не дойдя тридцати метров, лёг на землю и ловко пополз. Посмотрев в амбразуру, убедился: да, они здесь не одни — на противоположном берегу речушки, рядом с обломками взорванного автомобиля тот же, что и позавчера (ярко-жёлтый, приметный) «джип». Ну уж сегодня-то он отморозков щадить не станет!

— Майор, — слыша сзади тяжёлое, с хрипотцой, дыхание Ивана Адамовича, обратился к нему Сергей, — гранатомёт! Ох, и запылают они у меня сейчас!

— Погоди, лейтенант, там же Ольга!

— Ты думаешь?

— Не наверняка, конечно, но всё-таки очень возможно, что там, у них. Неспроста всё это: Ольгино исчезновение у Колодца, какой-то волшебный — за несколько минут переместивший нас километров где-нибудь на триста — туман… И знаешь, Сергей, мне почему-то кажется — что не только в пространстве…

— Иван Адамович, помнится, ты говорил, что у вас по гарнизонным библиотекам была одна только классика: а фантастики — где и когда ты её так начитался?

— Брось, Сергей… сам видишь… ехали, гнались за похитителями… вдруг ни с того ни с сего — среди бела дня! — туман или облако… такое, что даже радиоволны смогло рассеять! Накрыло нас, на несколько минут отделив от мира, а когда исчезло — пожалуйста! Мы чёрт те на сколько километров в стороне! На месте позавчерашней битвы! Тут, знаешь ли… А вспомни, что видела Света? Говоришь: начитался — если бы! Я бы, пожалуй, даже предпочёл, чтобы у меня «поехала крыша»… Чтобы и бронетранспортёр, и «джип», и вот эта могилка на берегу мне бы пригрезились. Или, как говорят психиатры, явились бы плодом зрительной галлюцинации… Но… чтобы трое — одновременно и одинаковым образом — сошли вдруг с ума… так не бывает…

— Ладно, Иван Адамович, не кипятись. Я, думаешь — что? Нарочно подначиваю? Ведь когда ты сказал, что, может быть, у тех, за рекой, отморозков Ольга, то меня сразу же то ли холодком, то ли огоньком просквозило аж до костей. Будь бы один — дурак дураком! — за милую душу саданул бы по «джипу». Да… К Колодцу собрался… В отпуск… Немножечко, так сказать, развлечься… Так что же, майор, — как-то разом освободившись от тяжёлого душевного морока, после короткой паузы бодро, едва ли даже не с налётом весёлого бешенства, продолжил Сергей, — «развлечёмся»?!

— Лейтенант, ты это что, опять затеял что-нибудь вроде позавчерашнего «самосожжения»?!

— Нет, Иван Адамович, ведь если этих сволочей тоже переместило облако, то они, я думаю, испугались побольше нашего. И самое лучшее — брать их измором.

— Как это?

— Давай, пока они нас не заметили, отползём назад — «Уазика» за берегом им не видно — тогда объясню подробнее…

План Сергея привёл Свету в восторг: эти мерзкие, укравшие Ольгу типы, ох, и попляшут у них сейчас!

Вообще, если забыть утреннюю — сразу после Ольгиного исчезновения — растерянность, всё остальное, сегодня случившееся, приятно волновало Свету. Обещало ей новые и новые захватывающие приключения. А рядом с Сергеем — по взявшемуся невесть откуда твёрдому убеждению — совсем не опасные. И в этот перечень великолепно вписывалось случившееся в тумане видение — симпатичные шестиногие твари своей ирреальностью, как это ни странно, успокаивали: в мире, где под зелёным небом кузнечики величиной с собаку деловито окучивают кактусы, ничего плохого произойти не может. Ни для опасных ран, ни для увечий, ни для смерти места в подобном мире нет. Поэтому неудивительно, что всё дальнейшее — особенно, когда она с автоматом в руках «прикрывала» отправившихся в разведку Сергея и Ивана Адамовича — сладостно опьяняло Свету: Ольгу они, конечно же, отобьют, а укравшим её подонкам, ох, и покажут, где раки зимуют!

Осторожно — с почти неслышно работающим на малых оборотах двигателем — отъехав от берега, Сергей с помощью Светы и майора занялся необходимыми приготовлениями. Света фломастерами на куске удачно нашедшейся серебристой стеклоткани вырисовывала красные, синие и зелёные полосы, превращая её в знамя Иннокентия Глебовича. Сергей и Иван Адамович, сняв брезентовый верх, монтировали турель для станкового пулемёта. Когда всё было готово и «Уазик» из мирного «козлика» превратился в грозную боевую колесницу под трёхполосным — в Степи очень небезызвестным! — флагом, лейтенант провёл краткий инструктаж:

— Я — за рулём. Ты, Иван Адамович, сзади, у пулемёта — стрелять, сам понимаешь, изредка и мимо. Прости замечание от младшего по званию, но не вздумай, как позавчера твой Витёк, царство ему небесное, «вмазать по скатам». А то, знаешь ли… если Ольгу мы хотим увидеть живой…

— Сергей, я же позавчера извинился. Не обижай старика — неужели не понимаю…

— Иван Адамович, прости и ты, что помянул позавчерашнее. Облако, знаешь ли — до сих пор ещё несколько не в себе… Света, ты сядешь рядом, если хочешь, можешь немножечко пострелять из автомата: только, конечно, не на ходу — и в сторону. Или вверх. От «джипа» чтобы подальше. И обязательно пристегнись. А то ненароком вытряхнет — утром, помнишь? А сейчас нам езда предстоит покруче.

Предупредив Свету, Сергей тронулся с места и направился к находящемуся примерно в трёх километрах броду. Переехав речку и по другому берегу вернувшись немного назад, остановился в виду противника.

— Иван Адамович, теперь — ты. Дай им ваш, принятый у патруля, знак. Не далеко? Может быть, подъехать поближе?

— Не надо, Сергей, не промахнусь. А ближе — им будет на руку.

С этими словами майор дал две короткие очереди — одну слева, другую справа от «джипа». Сергей приготовился — от реакции врага зависел весь его план: откроют ли они ответный огонь? Сдадутся ли? Или — попытаются уйти? Лейтенант надеялся на последнее, но одно дело расчёт, а результат — это совсем другое…

На сей раз ожидания Сергея не обманули: секунд через двадцать, потребовавшихся противнику, чтобы оценить ситуацию, «джип» стремительно покатил прочь, волоча за собой густой пылевой шлейф — заметный издалека, очень помогающий преследованию.

— Ага, удирают! Майор, а я что говорил, помнишь?! Облако-то их испугало побольше, чем нас! Шалят нервишки! Сматываются козлы!

Азартно выкрикнув это «напутствие», Сергей нажал на педаль газа — «Уазик» рванулся вслед убегающему врагу. Сто, сто двадцать, сто сорок, сто шестьдесят…

— Больше ста семидесяти им — со стандартным движком, по грунтовой дороге — не выжать! — резюмировал довольный лейтенант, уверенно держа дистанцию: в километре от «джипа», не приближаясь, но и не позволяя оторваться. Стрелка спидометра, как он и предполагал, плясала у отметки сто семьдесят.

— Серёжа, — от почти официального «Сергей» к дружескому «Серёжа» Света в последние два, три часа переходила, не замечая этого, — а мы? С какой скоростью можем мы?