Леонид Пузин - Третья ментальность [СИ]

Лодочка наконец-то причалила к отыскавшемуся среди водно-древесной хляби клочку твёрдой земли, по берегу почти сплошь заросшему густым кустарником. После четырёх дней странствия в густом зеленовато-буром сумраке Пётр обрадовался хлынувшему сверху свету — в отличие от живущих в основном под пологом леса сапов, антитеррианина угнетала полутьма закрытого пространства. Как и само это пространство — воистину, преисподняя! Не так уж и не правы злые языки некоторых из его единомышленников!

Оказавшись на островке, Иньш счёл возможным нарушить почти трёхчасовое молчание, обратившись к ксенобиологу на языке сапов, в связи с чем состоявшийся между ними разговор может быть передан приблизительно и схематично, без присущего всякой живой речи неповторимого колорита.

— Хорошо, Пётр, что ты понял мои жесты. Я никак не предполагал, но в нашем лесу вдруг оказались Взыскующие Всеобщего Счастья. А ведь у нас с ними договорённость. Что, прежде чем появиться в наших пределах, они обязаны известить Старейших. Не позже, чем за три дня до своего прибытия. А тут… двое Взыскующих… никому не сказавшись… хотя… восемьдесят дней я жил у вас на базе, мог не знать. Если они со Старейшими договорились недавно…

«А врёшь ты неважно, — слушая объяснения Иньша, думал Пётр, — как же, был у нас, мог не знать. Нет, разлюбезный Иньш, не знать ты не мог! Твои жёлтые глаза выдают тебя с головой! Да и твой страх, когда мы в зарослях чуть не столкнулись с этими самыми Взыскующими! Которых, надо полагать, ты жутко боишься. Почему? Кто они такие? Нет, выводы о малой конфликтности вашего общества явно скоропалительные! Не такие вы, ох, не такие травоядные овечки, какими видитесь со стороны!»

А сап, будто не замечая возникших у Петра тревоги и недоверия, продолжал с самым невозмутимым видом говорить о вещах далеко не банальных и, как минимум, настораживающих.

— Понимаешь, Пётр, Взыскующие… они Всеобщее Счастье видят по-своему… не так, как мы… и были против контакта с вами… и мы поначалу — тоже… хоть вас и ждали, но согласились с ними. Ведь, когда вы пришли с четвёртой планеты звезды Схильтьюйи, мы находились в Обратном периоде. И до того, как органически перейти в Прямой, нам, по вашему счёту времени, оставалось четыре тысячи лет. Ну и, чтобы понять вас, нам пришлось срочно расконсервировать Хранилища памяти — чтобы, не закончив цикла, сразу перейти в Прямой период. Не всем нам, конечно. Примерно одному проценту. Весь народ не вынес бы насильственного прерывания цикла. Слился бы со Взыскующими Счастья. И наша цивилизация угасла бы. А это не хорошо. Ведь то, к чему стремятся Взыскующие Всеобщего Счастья — тупиковый путь. Ведущий к хроническому застою. Увы, за Всеобщее Счастье приходится платить ценой отказа от блаженной муки познания. Хотя большинство выживших цивилизаций вселенной шло именно по этому пути. А таких, как вы, которые знают только Прямой период в развитии, сохранилось чрезвычайно мало. В нашу квазипульсацию всего девять смогли избежать самоуничтожения, достигнув соответствующего технологического уровня.

«Приехали! — подумал ошарашенный Пётр. — Мне, представителю расы, вот уже восемьсот пятьдесят лет как освоившей межзвёздные перелёты, голый дикарь читает лекцию по космологии! Вкупе с глобальной этикой и стратегией выживания. Причём, — до ксенобиолога вдруг дошло, что уже несколько минут сап ничего не свиристит на своём птичьем языке, — читает телепатически!»

— Да, Пётр, на языке слов мне было бы очень трудно объяснить тебе даже десятую часть того, что необходимо, — ничуть не смутившись бесцеремонным вторжением в мысли ксенобиолога, протелепатировал Иньш. — И, главное, это потребовало бы чересчур много времени. Которого ни у вас, ни у нас, кажется, нет. Если Взыскующие Всеобщего Счастья рискнули нарушить сложившееся сто миллионов лет назад Большое Равновесие — это серьёзно. А сейчас нет уже никаких сомнений: они его нарушили. Нет, год назад, приглашая представителя вашей расы пожить среди нас, мы никак не предполагали, что они захотят воспротивиться этому. И полгода назад, когда люди приняли решение делегировать тебя Пётр, тоже. И даже пять дней назад, когда я с тобой отправился к нашим Старейшим, ничего подобного мне в голову не приходило. И не только мне — всем нашим. Но когда мы с тобой чуть ли не нос к носу столкнулись с явившимися без предупреждения Взыскующими, то я был вынужден телепатически связаться со Старейшими. А телепатическая связь для нас крайне нежелательна — пользуясь ею, мы рискуем потерять индивидуальность. Нет, здесь, на этом острове, мысленно общаясь с тобой, я защищён. И кроме этого места, на нашей территории есть ещё три — где, благодаря находящимся в Хранилищах памяти пси-генераторам, ментальное поле сворачивается в малом объёме, и где, соответственно, мы изолированы от психического воздействия Взыскующих. Ведь пси-генераторы — это достижение нашей цивилизации… Взыскующие Всеобщего Счастья в них не нуждаются…

«Ага, самые прозорливые из нас считали сапов бестиям весьма продвинутыми! В чём-то — почти не уступающими людям! Как же! Слепцы! Идиоты! — воспринимая мысленное послание Иньша, лихорадочно думал Пётр. — Однако, их примитивная технология… ну да! Их каменные и костяные орудия в сравнении с нашими звездолётами и средствами Мгновенной Связи — ещё бы! Каменный век! Вот только… наши новейшие, ползущие со скоростью аж 0,987 световой, трансзвёздные лайнеры не кажутся ли сапиенсам жуткой архаикой?! Вед они же… они…»

— Да, Пётр, мы вот уже шестьдесят миллионов лет теоретически умеем в пределах шестимерного континуума мгновенно перемещаться на любые расстояния, — на не оформившуюся толком мысль ксенобиолога телепатически отозвался сап. — Но практически этой своей способностью почти не пользуемся. Так как, переходя в континуумы высших размерностей…

Иньш вдруг оборвал телепатическую связь и вновь совершенно по-дикарски приложил палец к губам, призывая Петра к молчанию на древнем языке жестов. Затем, склонившись к уху ксенобиолога, прошептал на антитеррианском диалекте северо-западного земного языка:

— На этом острове двое Взыскующих. Чего никогда не было раньше. Вблизи наших генераторов психополя раньше они никогда не появлялись. Пётр, ты можешь очень тихо? Нельзя, чтобы они нас заметили. А то я могу потерять индивидуальность, а ты — не знаю. Вашу ментальность Взыскующие Всеобщего Счастья не смогут, возможно, органически слить со своей, и тогда… тогда… пойдём, Пётр.

Еле слышно прошептав эти слова на ухо ксенобиологу, сап взял его за руку и совсем бесшумно — так, что не зашуршала ни одна травинка, не хрустнула ни одна веточка — повёл к лодке.