Гарри Гаррисон - Мир смерти. Планета проклятых

– Зачем ты привел его?! – закричал он на Ульва. – Почему не дал мне убить его? Почему не убил сам?

– Он уже здесь, Геб, давай выслушаем его.

– Пусть говорит, – согласился Геб со зловещей улыбкой. – Мы выслушаем его, а потом убьем.

Он не шутил, он, наверное, вообще не умел шутить, и Брайан понял, что, хотя опасность миновала, следует держать ухо востро. Спрятав пистолет, он осмотрелся.

Они попали в пещеру – невысокий сводчатый потолок напоминал купол. Здесь было тепло, даже жарко, и Ульв, моментально сбросив кусок шкуры, которым спасался от ночного холода, остался в одной набедренной повязке. У дальней стены Брайан заметил женщину и девочку – до этого ни женщин, ни детей он на Дите не видел, впрочем, он много чего не видел на Дите, – они перебирали какие-то коренья. Обе были без одежды, лишь длинные распущенные волосы чуть прикрывали их обнаженные тела. Женщина, отложив корни в сторону, тяжело поднялась и направилась к небольшому очагу, слабый свет которого озарял пещеру. На огне стоял глиняный горшок с каким-то варевом. Женщина разложила еду по мискам и знаками пригласила всех к столу, роль которого выполняла постеленная на пол шкура. Дитанское угощение отвратительно пахло, а вкуса Брайан так и не разобрал, потому что старался глотать целиком, не разжевывая. Ели все руками. Трапеза протекала в полном молчании, было даже не совсем понятно, то ли это такой ритуал, то ли просто привычка. Давясь горячими кусками, Брайан с интересом наблюдал быт туземцев.

Пещера явно служила жилищем этой небольшой семье. Она была вырублена в твердой глине, и Брайан подумал, что строителям пришлось помучиться. Голые стены выглядели довольно убого, только одна из них была покрыта густой сетью не то корней, не то побегов. Все они тянулись вверх и у самого потолка сплетались в один толстый корень. На этом корне, вцепившись в него шипами, висели три веды, туда же повесил свою и Ульв. Очевидно, здесь веды набирали воду, которую отдавали потом людям, – еще одно звено жизненного цикла дитанцев. Почувствовав на себе пристальный взгляд, Брайан поднял глаза от миски и приветливо улыбнулся девочке, которая смотрела на него совсем не по-детски – очень серьезно и внимательно. Никакой реакции на его улыбку не последовало. С тем же угрюмым выражением на лице девочка взяла у матери какой-то стебель и принялась тщательно очищать его от кожуры. Закончив эту довольно нелегкую работу – стебель все время дергался у нее в руках, – она немедленно проглотила его и взяла следующий.

Ульв поставил свою миску и сыто рыгнул.

– Я сдержал слово – отвел тебя в город. А ты выполнил обещание?

– А что он обещал? – спросил Геб.

– Что остановит войну. Ты сделал это?

– Я пытаюсь, но это не так легко, и мне нужна помощь. Вам грозит гибель, вам и вашим семьям. Если вы поможете мне…

– Где правда? – прервал его Ульв. – Я слышу много слов, но не понимаю, где правда. Мы всегда слушали магтов. Мы приносили им еду, а они давали нам воду и железо. Они говорили, что это правильно. Они обещали не убивать нас и отобрать для нас землю у людей с неба. А это хорошо.

– Все знают, что людей с неба надо убивать, – подтвердил Геб.

Брайан посмотрел на них.

– Тогда почему ты не убил меня, Ульв? В пустыне, помнишь?

– Я могу убить тебя и сейчас, но я хочу понять. Это важнее, чем твоя жизнь. Где правда? У магтов? Или здесь? – И он протянул Брайану какую-то пластинку – металлический кружок не больше ладони.

С одной стороны пластинки была кнопка, а с другой – рисунок: рука, нажимающая кнопку. Пластинка оказалась примитивной звуковой листовкой – стоило нажать кнопку, и она начинала вибрировать, как мембрана. Тихий, но отчетливый голос убеждал дитанцев не слушать магтов, которые развязали бессмысленную войну против мирного соседа.

«Полное уничтожение Дита и гибель всех его жителей – единственный возможный исход этой войны», – объяснял голос и призывал свергнуть власть магтов.

– Это слова правды? – спросил Ульв.

– Может, это и слова правды, – проворчал Геб, – но мы ничего не можем сделать. Эту говорящую железку нашли мы с братом. Брат пошел к магтам и все рассказал. Они убили его. Если магты узнают, что мы слушаем эти слова, мы все умрем.

– А железка говорит, что мы умрем, если будем слушать магтов! – хрипло выкрикнул Ульв, видимо совсем отчаявшись разобраться в противоречивых и слишком сложных для него суждениях.

– Это правда, – сказал Брайан. – Но я знаю, как остановить войну…

Он замолчал, лихорадочно соображая, как привлечь этих людей на свою сторону.

– Говори, – потребовал Ульв.

– Мне надо встретиться с магтами – я хочу понять их. Я буду говорить с ними и постараюсь убедить их. Помогите мне – и войны не будет.

– Никто не может говорить с магтами, – неожиданно вмешалась женщина. – Они убивают всех, кто с ними не согласен. Их очень легко понять – они никогда не меняются.

– Мор права, – сказал Ульв. – Тебе нельзя говорить с магтами. Что еще можно сделать?

Брайан взглянул на собеседников и сел поудобней, невольно коснувшись пистолета.

– У магтов есть бомбы, которыми они хотят забросать Ниджор. Если я смогу найти и уничтожить эти бомбы…

– Ты хочешь, чтобы мы помогли врагам! – закричал Геб, вскакивая на ноги. – Ты хочешь превратить нас в рабов!

Ульв усадил его на место и холодно сказал Брайану:

– Ты просишь слишком много! А теперь уходи.

– Но вы поможете мне? Поможете спасти Дит? – Брайан понимал, что зашел слишком далеко, но уже не мог остановиться.

– Ты просишь слишком много! – повторил Ульв. – Уходи. Потом поговорим.

– Когда? Как мне связаться с тобой?

– Мы сами найдем тебя, – ответил Ульв, и больше Брайан не смог вытянуть из него ни слова.

Зато Геб, встав и натянув одежду, внимательно посмотрел на Брайана и заявил:

– Я тебе не верю! Каждое твое слово – ложь. Если я увижу тебя еще раз, ты умрешь… – И с этими словами скрылся в туннеле.

Переговоры закончились… Ульв, продолжая хранить гробовое молчание, проводил Брайана до города и растворился в темноте.

Стало совсем холодно. Брайан, кутаясь в плащ, рассеянно брел по пустым улицам, мысли его снова и снова возвращались к недавнему разговору с дитанцами. К штаб-квартире Центра он подошел с первыми лучами солнца. Охранник у ворот уже сменился, а новый часовой наотрез отказался пускать незнакомца, заявившего, что он – новый директор. Ни уговоры, ни угрозы на него не действовали, и Брайану пришлось торчать под дверью довольно долго, пока не появился заспанный Фоссел. Зевая и моргая после неожиданного пробуждения, он принялся извиняться, но Брайан быстро прервал его и велел одеваться и приниматься за работу.

Сам он немедленно отправился к себе – его обуревала жажда деятельности. Переступив порог, Брайан громко выругался: за ночь кондиционер основательно выстудил кабинет. Минут через пять явился Фоссел – он все еще зевал в кулак и явно не горел желанием работать.