Дмитрий Леоненко - Жало [СИ]

Свет.

Пламя земного солнца и золото эквестрийского светила. Лампы на улицах Праги и оранжевый шар взрыва. Прожектора вокруг Жала и фонари на кронштейнах дронов. Все - нестерпимо яркое, горящее все сильней и сильнее, выжигая глаза, выжигая мой мозг...

Лабиринт.

Женские лица и камни древней столицы. Миллионы оранжевых контейнеров, тысячи дронов в камуфляже, сотни Ханн и Кэт. Все мчится на меня с немыслимой скоростью, скручивается, сжимается, растет, искажается, выворачивается наизнанку, обращается в зеркала и пещеры, миллиарды ходов и зеркальных шаров, все кипит, сливается и разделяется бессчетным множеством теней, машин и людей...

Вспышка.

Выжигающая, кажется, сами мысли.

Ветер - холодный. Песок - шершавый. Мышцы - сведены судорогой.

Я втянул в легкие воздух, с усилием развернулся. Посмотрел на бесстрастно стоящую надо мной Ханну.

- Что... Что это было?!

- Петля. В том ее виде, который можно воспринимать твоими глазами и ушами - по крайней мере, короткое время, - сообщила Ханна. - Это, естественно, не настоящий ее облик, а просто еще одна реконструкция. Но уже ближе к истинному положению дел.

Я сел. Принялся отряхивать песок, в основном - чтобы чем-то заняться и вытряхнуть из башки грозящие разорвать ее мысли.

- Костя, - мягко сказала Ханна, опускаясь на песок рядом со мной. - Надо торопиться. Конструкт расположен вне времени, но здесь, в петле, это немножко не совсем так. Каждый квант излучения копируется и множится. Энергия копится, пока управляющий контур не сгорит к такой-то матери. Между прочим, отчасти потому Жало жестко ограничено временем существования сложного наблюдателя в приемном световом конусе. А то было бы чересчур легко невзначай спалить Вселенную петлей с бесконечным сроком контакта. Нужно сделать выбор.

Я наконец набрался смелости посмотреть в ее лицо.

- Какой... выбор?

Девушка очень облегченно выдохнула.

- Видишь ли... Костя, бран-конструкт может очень многое. Переносить в пространстве и во времени, хранить информацию, перетаскивать звезды и планеты между орбитами. Но и у него есть границы. Он может обеспечить собственное появление, но не может создавать парадокс. Любая информация, передаваемая в его собственное прошлое искажается. Цензурируется. Возникают лакуны, накладываются друг на друга. По факту, мы вроде как видим весь предстоящий ландшафт Жал, как суперпозицию разных историй.

Что за стук? А, норм.

Это просто у меня стучат зубы.

- И вот - проблема, - Ханна неуклюже из-за раненой руки развела ладони. - Две разных истории, два выбора, каждый из которых заканчивается подключением человечества к конструкту. Но - управляющий контур поврежден космологическим цензором. Обычно проблема решается случайным выбором, но он жестко завязан на создание Жала. А в нашем случае неопределенность не устранилась с его появлением. И поздно бросать кости - и Костю, - она фыркнула, - по новой. Жало уже существует, результат уже записан. В итоге петля косплеит буриданова осла. Зависший компьютер. Самый простой вариант - использовать запасной контур принятия решения. Ты оказался ближайшим.

- Я?

- Ага. Правда, ты был мертв - но, как сам видишь, Овод не заморачивается из-за таких мелочей. Что и тебе, кстати, советую. Так что давай разберемся с этим делом поскорее. Скоро контур схлопнется, и тогда нас с тобой не ждет ничего. Я бы сказала "ничего хорошего", но так будет точнее.

Охренеть.

Охренеть.

Охренеть.

Безумие.

Наверно, надо было что-то спросить. Или сказать.

Но язык не слушался.

- Собственно, выбор, - Ханна осмотрелась.

Пустыня исчезла.

Серые стены тумана встали вокруг, издалека донесся глухой рев дождя. Зажурчал поток, выступили из марева горные склоны. Я увидел знакомый мыс, разорванную и перепачканную ткань палаток, услышал шорох пропеллеров в плотном воздухе.

- В том, что касается непосредственно Жала, и до того момента, как ты определишься с решением - на согласованность можно забить, - сообщила Ханна. - В глобальном масштабе это ей не повредит, а на малом - любое твое решение сейчас согласуется, если не будет совсем уж дурацким. Даже принятое задним числом по ходу нашего с тобой личного времени. А особо дурацких ты принять и не сможешь. Хотя... Божечки, Кость, зная тебя - я начинаю опасаться даже за конструкт, - она ехидно ухмыльнулась.

Полуголая фигура, вымазанная плесенью, поднялась над водой. Окинула взглядом остров, вдохнула-выдохнула.

Бросилась вперед, в сторону ретранслятора. Ханна проводила ее взглядом. Я дернулся всем телом, услышав частую череду выстрелов. Я заметался из стороны в сторону.

И я же вздрогнул всем телом, когда выстрел дрона швырнул меня на камни. Рука заскребла по камням, протянулась вперед. Повернула выключатель.

Я выдохнул, разжимая кулаки. Я скорчился на мокрых камнях, по которым расплывалась красная лужа.

Куда плавно опустились опоры дрона.

Силуэт на камнях дернулся пару раз. Замер. Голова запрокинулась, глаза уставились в туман.

Твою ж душу...

- Итак, - продолжила спокойно Ханна. - История первая. Жало отслеживает твое и только твое - раз уж ты первым помацал гиперсферу - сознание в качестве сложного наблюдателя в световом конусе. Теперь же нервная активность прекратилась, сцепленные с нейрокоррелятами в твоих синапсах виртуальные частицы петлей больше не отслеживаются, и... Коллапс! - она слегка хлопнула в ладоши.

Раздался такой звук, как будто кто-то смял серебряную обертку от шоколадки.

Только шоколадка была очень большой. Величиной с планету.

Над островом вскипела серая пыль. Волны вспухли белым крошевом. В пронзительной тишине ударная волна сорвала с камней мое тело, дрон, ретранслятор, палатки - и швырнула к центру. Остров растворился в бурлящем тумане.

Туман взревел, свиваясь в смерч. Взревели и скалы там, где было Жало - раскалываясь, падая вниз, дробя льдины и друг друга. Адская смесь вихря и горного обвала, генеральная репетиция конца света - и сквозь это все я слышал веселый голос Ханны:

- Давай посмотрим, что у нас на Земле!

Если это была генеральная репетиция - то сейчас мы попали на премьеру.

Вокруг ничего не было.

Только огонь.

Сквозь облака серого дыма пробивался тускло-красный свет. Не знаю, что горело. Дома, машины, деревья, люди? Сияние мерцало и угасало, пробивалось со всех сторон. Горячий ветер не знал, откуда ему дуть. Странный, едко-химический запах боролся с ароматом миллиона тухлых яиц.

Задыхаясь, ослепнув от слез, я сделал несколько неуверенных шагов. Запнулся о тускло рдеющий кусок металла. Что это было? Автомобиль? Мусорный контейнер?

Откуда-то сверху пришел свистящий вой. Вой нарастал, ширился. Я увидел в дыму гроздь ярко-красных искр. Искры рушились сверху, разгорались, раздувались. Превратились в ослепительно алые кометы. Врезались в землю.