Владимир Тюрин-Авинский - На суше и на море - 1983

Способ исследования полярных областей, несколько раз уже испробованный, порою невольно, порою по собственной воле, состоит в том, чтобы плыть на корабле по течению вместе со льдом. Этим способом воспользовалась с особенным успехом экспедиция на «Фраме» 1893–1896 гг., дрейфовавшая через Северный полярный бассейн. «Фрам» был специально предназначен и выстроен для этой цели, приспособлен к сопротивлению давлению льда так, чтобы напирающий лед приподнимал его, но не мог раздавить.

Я считаю этот способ очень хорошим, в особенности когда требуются основательные научные исследования, так как на дрейфующем корабле могут быть выполнены всевозможные научные наблюдения и изыскания, даже самые трудные и кропотливые. Корабль должен, конечно, иметь специальную конструкцию и быть очень прочным…

Капитан Руал Амундсен, вернувшись с Южного полюса и запасшись необходимым добавочным снаряжением, на что может потребоваться год, намеревается продолжать свое путешествие на «Фраме» к Берингову проливу, проникнуть во льды в этой области где-нибудь к северу или к северо-западу от Аляски и затем плыть прямо по течению вместе со льдом через Северный полярный бассейн к морю, расположенному между Гренландией и Шпицбергеном.

Для этого плавания может потребоваться по меньшей мере пять лет, а пожалуй, и больше. Но зато оно даст чудесный случай исследовать неизвестные до сей поры области и обещает принести результаты огромной важности.

Доблестный русский адмирал Макаров надеялся достичь Северного полюса и проплыть через неизвестные до сей поры части Северного полярного бассейна при помощи очень прочного ледоколаЯ достаточно сильного, чтобы пробивать себе дорогу через крепкий полярный лед. Пользуясь средствами, выделенными русским правительством, он выстроил ледокол «Ермак» на заводе Армстронга в Ньюкасле. Построенный из стали, корабль этот отличался необычайной прочностью, а машины его имели мощность девять тысяч лошадиных сил, в то время как машина «Фрама», например, развивала только около двухсот двадцати лошадиных сил. «Ермак» был несомненно очень хороший ледокол и действительно делал Замечательные вещи в арктическом море летом 1899 и 1901 гг.; но крепкий полярный лед оказался непреодолимым даже для него, и он вынужден был вернуться, получив течь вследствие трещин в носовой обшивке.

Было предложено несколько проектов, основанных на применении подводных судов для исследования полярных морей, но ни один из них не пошел дальше изложения на бумаге. Принцип их состоит, конечно, в том, что подводные суда могут нырять под лед, избавляясь таким образом от всякого труда, связанного с прокладыванием дороги через лед или с путешествием по его неровной поверхности. Пройдя значительное расстояние под водою, подводная лодка может всплыть на поверхность в разводьях между сплошными массами плавучего льда.

Судя по своему опыту, я полагаю, что было бы всегда возможно, в особенности летом, найти даже во внутренних областях Северного полярного бассейна разводья такой величины, чтобы подводная лодка могла подняться на поверхность; но главная трудность заключалась бы, по всей вероятности, в больших глубинах, на которые опускается в некоторых частях полярный лед, в особенности под ледяными кряжами и горами, нагроможденными друг на друга давлением. Подошва этих ледяных масс достигает сплошь и рядом ста пятидесяти футов глубины под поверхностью моря и даже больше.

Чтобы быть уверенным в возможности избежать очень неприятных столкновений с этими глубоко сидящими ледяными глыбами, подводной лодке необходимо во время движения держаться на глубине в двести футов или больше.

Не говоря уже о трудности постройки подводных судов, достаточно прочных, чтобы выдерживать давление таких глубин, мне кажется очень сомнительным, чтобы можно было увидеть разницу между льдом и разводьями с глубины двухсот футов от поверхности.

Хотя и нельзя сказать, насколько еще может развиться подводное мореплавание, я не считаю вероятным, чтобы оно оказало когда-нибудь большие услуги исследованию полярных стран.

Таким образом, мы видим в конце концов, что все новейшие изобретения не имели очень важного значения для исследования полярных стран, в особенности для санных путешествий, и, замечательный факт, все великие подвиги Пири были совершены главным образом при помощи эскимосов, эскимосских методов, эскимосских собак, эскимосских саней. Таковы способы передвижения, которыми пользовались первые исследователи полярных стран. И теперь еще, как всегда, успех и результаты экспедиции зависят главным образом от самого человека!

Александр Шумилов

Кажется, внимание всего мира было приковано тогда к полюсам планеты. «Большой приз», «Гонки века», «Международные скачки к полюсу», — кричали заголовки газетных статей.

Национальный престиж и личное честолюбие на протяжении веков оставались едва ли не главной движущей силой полярных экспедиций. Гибли корабли, гибли люди — зачастую только для того, чтобы передвинуть рекордный флажок чуть ближе к вершине планеты. В 1607 году Генри Гудзон достиг 80°23′ северной широты, в 1882 году Джеймс Локвуд — 83°24′. Триста тридцать пять километров за двести семьдесят пять лет, чуть больше километра в год.

И вот в 1909 году американец Роберт Пири оповестил мир, что Северный полюс покорен. Победа?! Нет, пальму первенства оспаривает его соотечественник Фредерик Кук. Он вместе с двумя эскимосами побывал на полюсе годом раньше — 21 апреля 1908 года.

Разразился беспрецедентный в истории географических открытий скандал. Оба соперника не стеснялись ни в выборе средств, ни в выборе выражений, скандал охотно раздувала падкая до сенсаций буржуазная пресса. Заседания специально созданной комиссии, заседания суда, заседания американского конгресса… Кук или Пири?

Но кроме Северного был еще и Южный полюс — там-то наверняка не ступала нога человека. К берегам Антарктиды готовятся отплыть экспедиции Германии, Японии, Англии, Норвегии, Австралии, Шотландии, Франции. В 1911 году норвежец Руал Амундсен и англичанин Роберт Скотт почти одновременно, но из разных точек побережья стартуют к полюсу. Каждый из них — что скрывать? — мечтает опередить соперника. Кто будет первым? Амундсен или Скотт? Скотт или Амундсен?..

Теперь, десятилетия спустя, кажется ненужным этот ажиотаж, немного смешными и надуманными кажутся эти страсти. И тем большее восхищение вызывает давняя, забытая статья Фритьофа Нансена «Вокруг Южного полюса». Спокойствием, мудростью, если хотите — современностью, веет от ее строк: