Римма Кошурникова - Тропы «Уральского следопыта»

Хоть и велик соблазн рассказать об этой работе Чижевского подробнее, придется остановиться только на том, что она была встречена с большим интересом, иначе этот рассказ невольно увлек бы нас в сторону от главной нашей темы.

Из этого «ненужного» открытия Чижевского выросла новая ветвь науки. Ее назвали гелиобиологией. Создатель ее — Александр Леонидович Чижевский — считал, что признания его работ придется ждать не менее полувека. Оно пришло раньше, при его жизни.

Пожалуй, будет целесообразно привести убеждающую статистику, которую провел один из исследователей творчества А. Л. Чижевского. Общее число печатных работ ученого достигает пятисот. Число печатных работ его учеников, сотрудников, последователей исчисляется во всем мире тысячами. Число же работ, посвященных исключительно рассмотрению трудов профессора Чижевского, уже 25 лет назад превышало пять тысяч. Широкий отклик на работы замечательного нашего соотечественника объясняется многими причинами. Но главное из них — новые, никем не познанные закономерности в развитии живого организма и неизменное стремление ученого соединить науку с практикой.

…От 1915 до 1965 года прошло полстолетия. Полстолетия трудной дороги для утверждения новой науки. Полстолетия жизни ученого, многие годы из которой он отдал глубокой и страстной своей привязанности — гелиобиологии.

В 1965 году в итальянском городе Ферраре состоялся XII Международный конгресс здоровья. В речи, посвященной А. Л. Чижевскому, флорентийский ученый Пиккарди сказал:

«Александр Леонидович Чижевский был одной из самых смелых фигур в русской науке. Всей своей жизнью, всей своей деятельностью он представлял собой человека, способного встретить лицом к лицу величайшие несчастья, всегда сохраняя полную ясность ума и бестрепетно принимая бой за идеи, которые считал правильными. Он первый открыл совершенно новую главу в науке».

Александр Леонидович Чижевский не услышал этих слов. Он не дожил до них полгода.

Жизнь его воистину блеснула яркой и ясной кометой, как мечтал он в юношеских стихах. Узнал он и «гряду счастливых дней» — дней творчества, созидания, любимого труда. Трепетно встречал он радость открытий. Мужественно не сгибался в годы испытаний.

Вот уже более двухсот лет, начиная с В. Татищева, ученых интересует вопрос, откуда произошло слово «Урал». Этому названию посвящена богатая литература — десятки статей, множество отдельных заметок. Спор идет в основном между сторонниками двух гипотез — финно-угорского и тюркского происхождения слова.

Известный исследователь Северного Урала в XIX веке М. Ковальский считал, что русское слово «Урал» происходит от мансийского «ур» — «гора, возвышенность». Кажется, он был первым, кто выдвинул эту версию. В наши дни у нее появились новые последователи, гипотеза возрождается в новом, более совершенном варианте (надо же объяснить, откуда взялся в слове еще и компонент «ал»!).

Венгерский ученый, профессор Дебреценского университета Бела Кальман связывает Урал с мансийским «ур-ала» — «горный хребет», где со временем отпал конечный гласный звук.

На страницах журнала «Уральский следопыт» (1960, № 9) писатель Лев Успенский рассказал о предположении Кальмана и также присоединился к гипотезе о мансийском происхождении этого слова.

Объяснение Кальмана поддержал создатель известного «Этимологического словаря русского языка» Макс Фасмер, он включил толкование Кальмана в свой словарь.

Другой современный венгерский ученый, доктор филологических наук Янош Гуя считает, что слово «Урал» связано с мансийским «ур» — «гора» (древняя основа «ура»-), «ал» — это лишь суффикс.

Наконец, французский языковед А. Соважо, также разделяя мансийскую гипотезу, приводит и объяснение Кальмана, и точку зрения Гуя, склоняясь больше все же к взгляду Кальмана.

Еще в XVIII веке В. Татищев высказал мысль, что Урал по-татарски означает «пояс». Этот же взгляд разделяет П. Рычков, А. Ф. В. Гумбольдт, Х. Мозель.

Другая точка зрения сложилась, когда в знаменитой «Книге Большому Чертежу» было обнаружено название Аральтова или Оральтова гора. Это название дало повод искать основу слова Урал в Арал.

Профессор Д. Г. Киекбаев полагал, что Урал-тау («Уральская гора») переработка из Арал-тау, где «ара» — «середина», «ал» — словообразовательный суффикс, и, следовательно, Арал-тау — Средняя гора, как и Арал-дингезе (Аральское море) — Среднее море.

Казахский ученый Г. К. Коншашпаев возрождает на новой почве старую этимологию: «Урал» — «пояс». Он считает, что «урал» — это повелительное наклонение единственного числа от тюркского глагола «уралмак» — «опоясывать», «окружать».

В самое последнее время башкирский языковед А. А. Камалов вновь сопоставляет «Урал» с «арал» — «остров», а также «хребет», «небольшой пригорок» (такое значение бытует в Учалинском районе Башкирской АССР). По его мнению, слово «арал» впоследствии «переработалось» в «Урал».

А вот географ Е. В. Ястребов думает, что Урал — это тюркское мужское имя: жил некогда башкирский герой Урал-батыр, по которому и названы Уральские горы.

Итак, кто же прав — защитники финно-угорской или тюркской гипотезы?

Хотя в последнее время сторонники мансийской версии очень активны, против нее есть ряд серьезных аргументов.

Во-первых, сами манси никогда не называют Урал — «ур-ала», а исключительно Нер, на их языке «нер» дословно — «камень», что точно соответствует древнему русскому названию Урала — Камень, до сих пор распространенному в русских говорах Северного Урала, а также коми-зырянскому «Из» — «Камень» (Урал) и ненецкому «Пэ» — «Камень» (Урал). Мы не раз пытались узнать у верхнелозьвинских и верхнесосьвинских манси, не называют ли они Уральский хребет «ур-ала», но каждый раз встречали полнейшее и иногда веселое недоумение.

Во-вторых, мансийское слово «ала» имеет основное значение «крыша» (иногда «вершина») и употребляется в топонимике очень редко, только для обозначения верхушек отдельных крупных гор, например, Сисуп-ала — Вершина Чистопа. По смыслу неясно, почему такая огромная горная страна, как Урал, стала бы называться «крыша горы» или «вершина горы».

В-третьих, термин «Урал» прилагается прежде всего к горам Южного Урала. На это указывает и топоним «урал-тау», как называют водораздельный хребет на Южном Урале, и более ранняя форма Аральтова или Оральтова гора, засвидетельствованная в «Книге Большому Чертежу».