Антон Морозов - Рассказы. Выпуск 2 [Сквозь поколения]

Автобус остановился и затхло громыхнул дверями. Из динамиков послышалось реверберирующее шипение, призванное служить объявлением остановки. Встречные человекопотоки схлестнулись, порождая завихрения во всех уголках салона. Людей, к слову, было не слишком много. Конечно, едва ли нашелся бы квадратный метр свободной площади, но Костин опыт подсказывал, что в этот час бывает и гораздо хуже.

Автобусный опыт. Неуклюжая городская инфраструктура щедро одаряет им население. Сотни, если не тысячи часов наезда. И вот теперь Константин точно знал, что если расположиться по центру заднего сиденья и, ни на чем не фокусируясь, смотреть перед собой, то при поворотах зрение подарит очень даже кинематографический эффект. Судя по всему, фильмы сейчас снимают люди с такой же глубиной понимания процесса. А собственно, судя по чему? Что он может судить, если в кино последний раз был лет пять назад? Впрочем, общая атмосфера вокруг этого вида искусства достаточно красноречива.

Кстати, что за фильм он смотрел последним? Забыл. Напрочь. Но смотрел с Алисой, точно. И познакомились ведь они тоже в автобусе.

Это было на первой неделе после заезда Константина в нынешнюю квартиру. Привычка костлявой рукой затолкала его на маршрут, ведущий к прежней съемной обители. Он уселся у окна, а уже через остановку на соседнее сидение запорхнула Алиса. Из головы совершенно вылетело, какая у нее была прическа или во что она была одета. Слишком много разнообразнейших образов успела она переменить за время их знакомства. Менее чем за полгода. Она прямо-таки переливалась северным сиянием, мерцала мириадами оттенков. И всегда была прекрасна. Особенно — в тот, первый день.

Он косил глаза, ерзал и покашливал, а она сидела рядом и улыбалась, неспешно мешая ресницами тягучий общественный воздух. На щеках ямочки, в глазах — блеск. И вдруг — поворот. Осознание: не туда! Константин резко обернулся в своей мелочной панике и почему-то схватил ладонь соседки. Он напоминал солдата-срочника, впервые разбуженного криком дневального. Растерян, дезориентирован, сбит с толку. Необходимость действовать и абсолютное непонимание, как именно.

— Пропустите, пожалуйста!

Константин заметил крохотную ладошку в своей руке и залился марксистской краснотой.

— И-извините ради бога, не туда сел просто. Не на тот автобус в смысле. Простите. Простите, пожалуйста, — тараторил он, не разжимая ладони.

Алиса, помнится, залилась смехом. Ямочки углубились.

— Да вы разве сделали что-то, за что стоит извиняться? — на мгновение она сжала его пальцы, а затем плавным движением высвободила руку. — Я тоже сейчас выхожу.

И они вышли. И говорили. И разговор ладился сам собой. Вернее, так казалось Константину. По сути же, нить их беседы была во власти тоненькой спицы Алисиного языка. Она рассказала, что недавно в городе. Рассказала, что любит просто садиться на случайный транспорт и приезжать в случайные места. Рассказала она и о том, что мечтает поехать в Исландию по какой-то волонтерской программе. Помощь морским обитателям или вроде того. Косте оставалось только кивать, смеяться и восхищаться ее легкостью.

Он тогда и представить не мог, что через считаные месяцы она действительно уедет в Исландию. Окунется с головой в этот мир пустопорожней мечтательной болтовни, не имеющий, казалось бы, точек пересечения с миром ипотек и просроченных коммунальных платежей. С реальным миром.

И ведь перед автобусом до аэропорта он раздумывал, не броситься ли за ней. «Жди меня. Сейчас, только соберу документы — и в волонтеры. К тебе. На остров гейзеров и эльфов. Наш остров».

Даже звучит как-то пластилиново. Никогда бы Константин так не сказал. Да и куда квартиру деть? Можно сдать, конечно. Но оттуда как-то несподручно. Ни контроля тебе, ничего. А по кредиту как платить? А на работе что сказать? А куда все вещи?

В конце концов, разве в этих мелочах дело? Вся затея целиком — чистой воды авантюра. Третьеклассник прыгает на велосипед и уезжает в Америку, в портфеле — шоколадные батончики и папины сигареты.

Алиса в эту авантюру пустилась. И сразу же стала двумерной. Пыталась поддерживать отношения, но не могла вырваться из плоскости экрана. Во время видеовызовов он видел не свою любимую. Он видел фильм про свою любимую, с шикарными пейзажами и диалогами о прибрежной романтике. Занимательно, но не более. А вскоре и занимательным это быть перестало. Звонки постепенно сошли на нет, и Алиса превратилась в изредка попадающиеся в социальных сетях фотографии. И воспоминания.

Очередная остановка. На этот раз динамики членораздельны. Объявление прозвучало сперва на русском, а затем на английском языке. Город силился стать туристическим. А его обитатели тем временем недоверчиво косились на маленький экран под потолком. Там показывали прильнувшие к недосягаемым южным морям городские пейзажи с труднопроизносимыми названиями, а бегущая строка дополняла картину сочными описаниями. Лаконичность. Уют. Лазурь. Благодать. Как на фотообоях в регистратуре поликлиники.

— Слыхали, как объявляют?! — донеслось с того места, где еще недавно сидел Константин. — Так нам скоро совсем русский запретят. Будем все по-американски балакать. А не то штраф. Точно говорю, вот буквально только читала. Можете смеяться, можете что угодно, а будьте добры, по-американски…

Смеяться никто и не думал. Самой бурной реакцией на монолог были натужно искореженные губы девушки, сидевшей позади. Большинство ограничилось движением глаз: их закатывали, отводили в сторону или просто выпячивали, старательно буравя взглядом случайно выбранную точку. Одному пассажиру и вовсе не было дела до старушечьей паранойи. Ни до чего ему не было дела. Он прижался головой к запотевшему стеклу и спал. Мокрые волосы были растрепаны, губы разбиты, с небритого подбородка, кажется, свисала слюна.

Примерно в таком же состоянии был вчерашний хам на работе. Карикатура на человека. После того как он на Константина плюнул, хотелось умыться хлором. А ведь еще требовал позвать администратора! И оказалось, требовал не зря. Клиент всегда прав, черт побери! Как там директор сегодня выразился?

— Константин Сергеевич, ввиду вчерашнего инцидента вам бы пока воздержаться от работы в торговом зале. На ближайшее время ваша задача — навести порядок на пятаке за рампой.

Прямо в раздевалку утром заглянул и с порога эту тираду выдал. Константин так и застыл в одних трусах.

— В смысле? Какой еще порядок? Вы же видели, он никакой был! А я теперь в уборщики?!

— Нет, Константин, послушайте. Вы продавец-консультант. И у вас в должностной инструкции черным по белому прописаны обязанности. Пункт седьмой, если не ошибаюсь: «Выполнять распоряжения начальников». Вот и выполняйте. Две недели вам должно хватить. Не хватит — повозитесь подольше, ничего страшного. Но, вообще, должно хватить.