Ларри Нивен - Мошка в зенице Господней [litres]

– В общем-то, никакого вреда от них нет, – заявил доктор Хорват, – но и пользы тоже. Их место могли бы занять ученые!

– Ясно, – произнес Род. – Отлично. Оставляю на ваше усмотрение решение вопроса. Подумайте о том, кто из ваших людей заменит флотских, док. Следующий пункт: нужны ли вам десантники?

– Господи, конечно, нет! – воскликнула Салли. Она покосилась на Хорвата, и тот кивнул. – Капитан, мошкиты далеки от враждебных намерений, они построили для нас Замок. Он просто великолепен! Почему бы вам самому не посмотреть его?

Род невесело улыбнулся.

– Приказ адмирала гласит, что я не могу послать на планету ни одного офицера, который разбирается в принципе работы поля Лэнгстона, – объяснил он. – Мы с адмиралом согласны в одном: если у вас действительно возникнут проблемы, то двое десантников все равно не справятся с чужаками… кроме того, позволить мошкитам выделить финч’клик для пары солдат – вовсе не такая хорошая мысль, как может показаться. Но давайте перейдем к третьему вопросу. Доктор Хорват, мистер Реннер устраивает вас? Если хотите, я попрошу его покинуть кабину, пока вы будете отвечать.

– Ерунда! Мистер Реннер нам помог! Но, капитан, касаются ли ваши ограничения моих людей? Запрещено ли мне брать на Мошку-1 физиков?

– Да.

– А доктор Бакман считает, что должен ехать. Мошкиты очень долго изучали Глаз Мёрчисона и Угольный Мешок! Сколько, мистер Поттер?

Гардемарин как-то съежился, прежде чем ответить.

– Тысячи лет, сэр, – произнес он наконец. – Только…

– Только что? – спросил Род. Поттер был чересчур застенчив, и с его стеснительностью следовало покончить раз и навсегда. – Отвечайте громко и четко.

– Слушаюсь, сэр. У них есть расхождения в наблюдениях, капитан. Мошкиты никогда об этом не упоминали, но доктор Бакман говорит, что все и так очевидно. Я сказал, что иногда они теряли интерес к астрономии, но доктор Бакман не понял меня…

– И не поймет! – рассмеялся Род. – А насколько важны подобные наблюдения, мистер Поттер?

– Для астрофизиков – весьма важны, капитан. Мошкиты наблюдают за сверхгигантом и Угольным Мешком в течение всей своей истории. Глаз Мёрчисона должен стать сверхновой, а затем превратиться в черную дыру. Мошкиты утверждают, что знают, когда произойдет трансформация.

Гардемарин Уитбрид расхохотался, и присутствующие переключились на него. Уитбрид с трудом взял себя в руки.

– Извините, сэр, но я был там, когда Гэвин говорил с Бакманом! Предположительно, Глаз должен взорваться в 2 774 020 году нашей эры, двадцать седьмого апреля, между четырьмя и четырьмя тридцатью утра! Сначала мне показалось, что доктор Бакман задохнется от возмущения. Затем он решил сделать все расчеты лично, что заняло у него тридцать часов…

Салли усмехнулась.

– Он чуть не доконал свою финч’клик, – добавила она. – Ну а мошкита доктора Хорвата объясняла ему, когда распадется их солнце.

– В итоге он обнаружил, что они правы, – резюмировал Уитбрид. Гардемарин откашлялся и воспроизвел суховатый голос Бакмана: – Чертовски скоро, мистер Поттер. Я получил точнейшие математические данные.

– Ваш актерский талант бесподобен, мистер Уитбрид, – произнес первый лейтенант Каргилл. – К сожалению, в астронавигации вы не демонстрируете подобных успехов. Капитан, по-моему, доктор Бакман может получить все необходимое на борту «Макартура». Поэтому нет причин отправлять его на планету.

– Согласен. Доктор Хорват, ответ отрицательный. А вы и впрямь хотите провести неделю в обществе Бакмана? Можете не отвечать, – быстро добавил он. – Так кого же вы возьмете?

Хорват погрузился в раздумья.

– Де Ванд…

– Вот и прекрасно! – оживилась Салли. – Геолог нам понадобится. Я пыталась делать раскопки, чтобы получить образцы горных пород, но потом запуталась… У них нет ничего, кроме руин, состоящих из еще более древних руин.

– Значит, на планете нет коренных пород? – удивился Каргилл.

– У них есть коренные породы, командор, – ответила Салли. – Граниты и базальты. Но нет участков, где породы выходят наружу. Я натыкалась лишь на обломки черепиц, кирпичи и даже куски бетона. Я видела в музее камни, но не смогла получить от мошкитов никакого комментария.

– Подождите минуточку, – произнес Род. – То есть вы начинали копать наугад, но находили лишь останки города? Даже где-нибудь на открытой местности, к примеру в полях?..

– Да, капитан, и хотя у меня было мало времени, но под землей я всегда обнаруживала только руины – и больше ничего! И вот что меня озадачило, капитан: один раз я наткнулась на часть странной архитектурной конструкции, которая явно не могла принадлежать к этому времени. Я уверена, что если провести раскопки, можно увидеть древний город, похожий на Нью-Йорк начала третьего тысячелетия. Думаю, у мошкитов была цивилизация, погибшая примерно две тысячи лет назад.

– И это может объяснить пропуски в астрономических наблюдениях, – пробормотал Род. – Но они же слишком сообразительные, чтобы так опростоволоситься. Как они допустили падение цивилизации?

– У меня есть кое-какие соображения, – заявила Салли. – На планете могла разразиться эпидемия или произойти экологическая катастрофа. Может, у них были двигатели внутреннего сгорания времен СоВладения, которые загрязнили атмосферу и сделали ее непригодной? Или их цивилизация развивалась с помощью полезных ископаемых, а потом вдруг топливо резко закончилось? Разве они не должны были вернуться в железный век, прежде чем сумели открыть ядерный синтез и физику плазмы? И у них почти нет радиоактивных руд.

Род пожал плечами.

– Значит, вам действительно пригодится именно геолог, а не доктор Бакман. Полагаю, вопрос решен, доктор Хорват?

Министр науки кивнул.

– Но все равно мне не по душе вмешательство военно-космического флота в нашу работу. Скажите ему, доктор Харди. Это необходимо прекратить.

Священник-лингвист встрепенулся. Он сидел в самой глубине комнаты и молчал, внимательно слушая.

– Энтони, для полевых исследований, конечно, понадобится помощь геолога, а не астрофизика. И… капитан, я оказался в беспрецедентном положении. Как ученый, я не могу одобрить ограничений, налагаемых на наши контакты с мошкитами. Как представитель Церкви, я стою перед невыполнимой задачей, а как офицер военно-космического флота… пожалуй, я должен согласиться с адмиралом.

Собравшиеся в кабине уставились на Харди.

– Вы видели хотя бы малейшие доказательства военной деятельности на Мошке-1? – спросил Хорват.

Харди стиснул кулаки и медленно проговорил:

– Нет. Но я очень сильно обеспокоен, Энтони. Мошкитам известны войны: класс Посредников был создан – вероятно, сознательно, – чтобы прекратить их. Вряд ли они всегда добиваются успеха. Но тогда почему мошкиты прячут от нас оружие? Напрашивается ответ: по той же причине, что и мы. И задумайтесь: мы не скрываем, что у нас есть оружие, не скрываем даже, какова его природа. Тогда почему они ведут себя подобным образом?