Джеймс Роллинс - Алтарь Эдема [litres]

– Берт… – прошептал он.

Как такое может быть?

Он мучительно пытался сопоставить, что тут к чему. Он оставил пса вместе с братом в погранотделении. И тут вспомнил разговор по телефону. Рэнди сказал, что лучше поедет сюда, чем будет дожидаться в четырех стенах. ОЦИИВ как раз по пути домой.

Так где же Рэнди?

Обернувшись к дороге на дамбе, Джек взглядом обшарил частную подъездную дорогу, ведущую от реки к стоянке. Не увидел ни следа пикапа брата, а ведь его потрепанный «шеви» прозевать непросто. Озираясь в надежде на какое-нибудь другое объяснение, Джек представил, как Рэнди натыкается на штурмовую группу, слепо навлекая на свою задницу огненный ураган.

Джек опустился на колено. Осознание истины обрушилось на него, помрачив взор. Берт ни за что не покинул бы Рэнди, если бы у него был выбор. Должно быть, пес учуял запах Джека и прошел по нему до пикапа.

Джек прикрыл глаза, словно мог отгородиться этим от горькой истины.

О боже, только не это…

Отчасти ему хотелось бежать к дороге, выкрикивая имя брата, но это лишь навлекло бы гибель и на него самого. Берт распластался рядом, припав брюхом к земле и неуверенно виляя хвостом в позе подчинения, умоляя прощения и утешения.

Протянув руку, Джек положил ее Берту на бок, беззвучно произнеся одними губами:

– Хороший мальчик.

Надо действовать сейчас, иначе уже не поспеть.

С тяжелым сердцем он вскарабкался на ноги и ключом открыл задний отсек. Встроенной лампы, способной насторожить человека, ведущего наблюдение с помощью прибора ночного видения, в нем нет. Забравшись в кузов, Джек ощупью отыскал оружейный сейф, нашарил в темноте другой ключ, отпер ящик и откинул крышку.

В сейфе лежало его служебное оружие – самовзводный пистолет «Хеклер и Кох P2000» и дробовик «Ремингтон 870». Джек пристегнул пистолет к поясу, но дробовик не тронул, вместо того нашарив внутри третье оружие, конфискованное у Гарленда Чейза, – армейский автоматический дробовик «AA-12». В автоматическом режиме он расстреливает три сотни патронов в минуту и способен вдребезги разнести пикап.

Как сказал бы брат, это зубодробительный пипец.

Джек вспомнил взрыв, беря в руки оружие. Может, ублюдок, затеявший это нападение, и безжалостен, но он ни разу не сталкивался с каджуном, у которого кипит кровь. Джек покажет этой сволочи, что значит стать дичью.

Аккуратно спрыгнув из пикапа на гравий, он хлопнул себя по бедру, безмолвно командуя псу идти рядом. И в поле, и в байю они с Бертом всегда были зубодробительной командой, а теперь еще и располагают огневой мощью под стать.

– Пошли, парень, поохотимся…

Подняв руки, Лорна обернулась к двинувшемуся вперед автоматчику в громадных очках, закрывающих большую часть лица. Отсутствие человеческих черт придавало его лицу еще более устрашающее выражение. Куда более жуткое, чем автомат, нацеленный ей в грудь.

– Отойди от окна! – Он чуть повел в сторонку кончиком ствола.

Подчинившись, Лорна отступила в сторону, наткнувшись на рабочий стол. Не отводя нацеленного на ее оружия, диверсант опустился на колено рядом с двумя пластиковыми контейнерами на полу, быстро заглянул в каждый и встал. Затем, коснувшись горла двумя пальцами, заговорил на лаконичном армейском жаргоне:

– Альфа-один. Я захватил одного из ученых. Женщина. У нее животные. Двое. Еще одно она вышвырнула в окно на западной стороне.

Лорна беззвучно чертыхнулась. Значит, он все-таки заметил.

После небольшой паузы он заговорил снова:

– Птица. Точно. Проверю.

Откинув прибор ночного видения кверху, диверсант тронул выключатель на каске, и надо лбом у него вспыхнул фонарь, своей яркостью ослепивший Лорну. По-прежнему целя из винтовки ей в грудь, он высунул голову в окно, чтобы быстро осмотреть газон и кусты под ним.

Лорна затаила дыхание.

Отойдя от окна, автоматчик снова посмотрел на нее. Даже без очков лицо его ничуть не стало более человеческим. Под фонарем каски виднелись лишь глубокие тени да щетина, но глаза его сверкнули на Лорну холодно и беспощадно. Она застыла под этим взором хищника совершенно неподвижно.

Но диверсант, игнорируя ее, продолжил радиопереговоры.

– От попугая ни следа. – Снова пауза на выслушивание приказа. – Есть, сэр. Обезглавить экземпляры здесь. Забрать головы. Вас понял.

Лорна похолодела: опустив свободную руку к поясу, солдат извлек из ножен кошмарного вида кинжал и опустился на колено, не отводя мертвенного взгляда от Лорны и продолжая разговор по радио.

– Я дождусь Такео, прежде чем вести женщину.

Солдат – а это, несомненно, какой-то наемный командо – наклонился, направив свой фонарь на одну из транспортных клеток. Его клинок угрожающе сверкнул под безжалостным светом.

Будто ощутив угрозу, капуцины испуганно застрекотали.

Несмотря на отчаянный грохот сердца, Лорна ощутила, как в душе вздымается волна материнской ярости. Оседлав эту волну, она ринулась вперед, сжимая в руках стальной термос. Пока диверсант выглядывал из окна, она схватила сосуд со стенда у самого локтя, а затем одной рукой отвернула за спиной крышку.

И сейчас выплеснула содержимое солдату в лицо. Совершенно не ожидая нападения, он лишь широко распахнул глаза. Струя жидкого азота разбилась о его переносицу. Шарахнувшись в сторону, автоматчик рефлекторно нажал на спусковой крючок. Пули градом засвистели рядом с Лорной, круша лабораторное стекло на полках и расшибая штукатурку в пыль.

А затем автомат и кинжал выпали из разжавшихся пальцев, и он вскинул обе руки к лицу. Соприкоснувшись с жидким азотом, роговицы его глаз в мгновение ока превратились в лед. Глазные яблоки взорвались, и стекловидное тело потекло по лицу. Ослепнув, он повалился навзничь в нестерпимой муке, и в горле забулькал удушенный вопль. Лорна увидела, как изо рта у него вырвалось облачко конденсата. Должно быть, он вдохнул часть выплеснутого в лицо жидкого азота, через носоглотку и рот втянув его в гортань и легкие. А теперь извивался, скрюченными пальцами хватаясь за лицо и шею, преодолевая боль и мучительно пытаясь втянуть воздух замороженными легкими.

Лорна загнала собственное ошеломление и ужас под спуд, пока они не парализовали ее. Ей еще не доводилось никого убивать – и хотя солдат еще боролся, она наверняка знала, что он уже покойник, живой труп.

Встав на онемевшие ноги, она заковыляла мимо бьющегося в агонии боевика к двум транспортным клеткам, понимая, что времени у нее всего ничего. Другие диверсанты уже спешат сюда. Поднеся одну клетку к окну, она открыла дверцу и опрокинула ее. Оба капуцина, напуганные и озадаченные, уцепились за стенки. Лорна затормошила клетку в попытке вытряхнуть их наружу. Одна из обезьянок сорвалась, увлекая близнеца за собой. Ошарашенная парочка кувыркнулась во тьму.