Любен Дилов - Научная фантастика

В стороне послышался шум. Они вздрогнули от страха и пошли разузнать, в чем дело. Осторожно обошли груду камней, взобрались на другую, пониже, и тогда увидели ее — большую черную дыру, разинувшую пасть, как кровожадный зверь, который наведывается в их пещеру и никогда не уходит без добычи. Вокруг ямы по земле бежали трещины — значит, будут еще обвалы. Думали быстро. Голодно, а внизу пещера. По всему видно, что пещера большая, может быть, полная лакомств, в этой части развалин они попадаются чаще всего. Обвал произошел только что, и значит, ничего живого и страшного внутри быть не может… Щуплый первым двинулся вперед, осторожно, но без страха. Потрогал землю позади трещины, дважды легонько стукнул ногой — земля держалась. Сделал два шага и прыгнул в яму. Послышался шум, испуганное восклицание, потом довольное урчание. Зобатый поспешил следом.

В пещере было пусто, сбоку зияло темное отверстие. Они прошли в него и оказались на узкой уходившей вниз тропке со ступеньками, высеченными из чего-то твердого. Такие тропки они уже встречали и знали, что это ход в другие пещеры. Становилось все темнее, но света хватало, чтобы различить большие блестящие коробки. Их было очень много, они рядами лежали на полках и валялись на полу. Коробки были круглые и тяжелые — значит, полные. Они легко открывались, просто ломались пополам и со звоном падали на пол. Внутри оказалось твердое, плотное и черное. Это черное ничем не пахло, его нельзя было откусить. Разочарованный Зобатый открывал одну коробку за другой — все то же самое. Разъярясь от злобы, он схватил одно колесо и швырнул его оземь, колесо подпрыгнуло и побежало по полу, раскручивая за собой плоскую, похожую на змееподобного, ленту. Он пощупал — лента была гибкая и твердая, ее край резал ладони. Нет, в еду она не годится. Он сердито стукнул по железному предмету, стоявшему сбоку. Внутри предмета что-то щелкнуло, из другого колеса, стоящего на макушке, поползла точно такая же лента. Зобатый поймал эту змееподобную и стал смотреть на свет. Там оказалась картинка. И не одна, а много. Что-то похожее Троерукий выдалбливает долотом на стене их пещеры. Все картинки были одинаковы, и ему стало скучно, он бросил змееподобную и пошел к Щуплому, который сопел в темном углу, стараясь открыть новую дыру. Они уже знали, что если на стене есть особый выступ, надо нажать, потянуть к себе, и откроется дыра. Что-то скрипнуло, и они оказались в соседней пустоте, в ее стене была совсем маленькая дыра, за которой лежала неожиданно большая пещера, ничуть не меньше той, в которой они живут. На стенах тоже были картинки, пол рядами ступеней спускался вниз и был уставлен вещами, на которых можно сидеть. И здесь ничего съедобного…

Внезапно раздался грохот, они так и подскочили, но тут же догадались, что это обрушился еще один пласт земли там, наверху. Должно быть, большой пласт, потому что в пещеру хлынул свет. Он был какой-то особенный, как свет зрачка, который каждое утро освещает их пещеру. Луч прорезал темное пространство и застыл на противоположной стене. Они посмотрели туда и ахнули — там был человек, очень большой и неподвижный, как рисунки на скалах, но настоящий. Человек не шевелился. Это придало им храбрости, и они подошли поближе. На человеке была одежда. У них тоже многие носят такие штуки, найденные в развалинах, и не снимают, пока тряпки не истлеют на теле. На голове у человека сидело что-то круглое и черное, верхняя половина одежды была короткая и узкая, а нижняя — очень широкая. На ноги человек надел большие предметы с круглыми как плод краями. В руках у него была тоненькая дубинка, загнутая на конце, а под носом росло что-то черное, похожее на бороду Беловолосого, но не совсем такое же. Человек смотрел на них с улыбкой, и они почувствовали обиду. Наверное, это он все здесь съел, а теперь ухмыляется. В них закипала злоба, они двинулись на злодея и оба разом бросились на него. Злодей закачался в воздухе, не переставая улыбаться, потом испуганно замахал своей палочкой и упал им в ноги, превратившись в белое полотно, которое они принялись свирепо топтать ногами. Они было решили, что как следует задали ему, но увидели, что он взобрался на стену, оказавшуюся позади полотна. Злость у них уже прошла, и они решили оставить его в покое, тем более, что он совсем тощий, а значит, не мог съесть всего, что тут было. Они медленно пошли назад, ощупью находя дорогу. В тишине раздался стук — кто-то наверху раскапывал яму. Они бросились на шум и увидели четвероногого, который бросился бежать, сжимая в зубах такую же коробку с лентой. Позади что-то зашевелилось, и они обернулись. Человек на стене ожил. Отрывистыми шажками он принялся ходить взад — вперед, будто кого-то ждал, потом подмигнул им, искривил лицо в гримасе, поклонился и снял с головы черное и круглое. Наконец человек повернулся к ним спиной и пошел прочь, в стену. Только тут Зобатый и Щуплый поняли, что он — такой же, как они. Пускай не из их пещеры, но тоже маленький, грустный и одинокий, один из них. И такой… такой особенный… они не знали, как это назвать. А человек на стене уже ступил на ширь, черную и гладкую, смешно взмахивая ногами; он все крутил в руках свою палочку, придавая себе важности… Тут произошло нечто небывалое; в их пещере никогда ничего подобного ни с кем не случалось, даже от стариков и от горцев они ни о чем таком не слышали. Их охватило блаженное состояние, очень странное, — голод забылся, живот без удержу трясется, а тебе хорошо и приятно, так что невозможно остановиться…

Давно наступила ночь. В жилой пещере стояла тишина. Лишь дети всхлипывали во сне да женщины потихоньку дожевывали жесткие листья. У входа группка мужчин переминалась с ноги на ногу, люди не выпускали из рук тяжелые дубины и на всякий случай скалились друга на друга. Издалека донесся звук, от которого они насторожились. Он не был похож ни на лесные шумы, ни на шаги кровожадного, а скорее напоминал человеческие голоса. Нерешительно, влекомые нестерпимым любопытством, мужчины вышли на площадку перед пещерой. Взошла луна, поляна виднелась как на ладони. Непонятные звуки становились все яснее и отчетливее. Из леса вышли Зобатый и Щуплый, Зобатый шел впереди. Ступал он как-то странно, выворачивая ступни в стороны и смешно взмахивая ногами, а в руках вертел тонкую дубинку. Метрах в десяти от пещеры он остановился, отвесил торжественный поклон и снял с головы воображаемый котелок. И потом вместе со Щуплым залился неудержимым, искренним человеческим смехом…

Невропатологи Калифорнийского университета сделали открытие. Оказывается, стоит человеку услышать глупую мысль или абсурдное выражение, кора его мозга начинает излучать волну определенной длины. Так, например, бессмысленная фраза вроде „Я пью кофе со шлаком и немецкой овчаркой“ вызывает ответный импульс продолжительностью в четырехсоттысячную долю секунды. Ученые назвали эту волну Н-400.