Ричард Морган - Видоизмененный углерод

Загасив сигарету о стол, я встал.

— Я хочу тебя кое с кем познакомить, — сказал я, глядя за спину Миллера. Тот, обернувшись, проследил за моим взглядом и застыл. В тени ближайшей колонны сгущалась, материализуясь, высокая фигура в синем хирургическом халате. У нас на глазах она стала достаточно отчётливой, чтобы её узнать, но Миллер догадался обо всем, как только разглядел цвет одежды. Резко обернувшись, он раскрыл было рот, собираясь что-то сказать. В этот миг его взгляд упал на что-то у меня за спиной, и он побледнел. Обернувшись, я увидел другие, возникающие прямо из воздуха фигуры. Все одинаково высокорослые и смуглые, все в синих хирургических халатах. Снова повернувшись к Миллеру, я понял, что он сломался.

— Повторное копирование файла, — подтвердил я. — В большинстве мест Протектората это даже не квалифицируется как преступление. Разумеется, когда причиной является сбой машины, до таких крайностей дело не доходит — все ограничивается одной копией. В любом случае системы восстановления вытащат человека через несколько часов. Зато потом ему будет что рассказать. «Как я встретился сам с собой и что узнал о себе». Замечательная тема для разговора с любимой девушкой. Вероятно, и детям тоже будет интересно послушать. Миллер, у тебя есть дети?

— Да, — со скрипом заработало его горло. — Да, есть.

— Вот как? И они знают, чем ты зарабатываешь на жизнь?

Он промолчал. Достав из кармана телефон, я бросил его на стол.

— Когда с тебя будет достаточно, дай мне знать. Это прямая линия. Просто нажми клавишу вызова и начни говорить. «Голова в облаках». Любые подробности.

Миллер посмотрел на телефон, затем перевел взгляд на меня. Палачи вокруг нас полностью обрели плоть. Я помахал рукой, прощаясь с Миллером.

— Желаю получить удовольствие.

Я выплыл на поверхность в виртуальной студии «Хендрикса», где уютно устроился в одном из вместительных кресел. Цифровые часы на противоположной стене показывали, что я отсутствовал в реальности меньше минуты, из которых на собственно виртуальность приходилось не больше пары секунд. Основное время занимают процедуры входа и выхода. Некоторое время я лежал неподвижно, размышляя о том, что сделал. Шария осталась далеко позади, и вместе с ней, как очень хотелось думать, какая-то частица меня. Но сегодня не одному Миллеру пришлось встретиться с самим собой.

«Не принимай это близко к сердцу», — напомнил я себе, понимая, что сейчас это не удастся. В этом деле я лично заинтересован, и поэтому ворчал просто так, по привычке.

— Подопытный объект проявляет признаки психологического стресса, — объявил «Хендрикс». — Оценка предварительного моделирования позволяет предположить, что такое состояние продлится меньше шести виртуальных суток, после чего наступит срыв. При настоящей скорости обработки это равно приблизительно тридцати семи минутам реального времени.

— Хорошо. — Отсоединив электроды и сняв гипнофон, я вылез из откинувшегося назад кресла. — Свяжитесь со мной, когда он сломается. Вы достали видеозаписи наблюдения, о которых я просил?

— Да. Хотите просмотреть?

Я снова взглянул на часы.

— Не сейчас. Я подожду Миллера. Были какие-нибудь трудности с системой безопасности?

— Никаких. Данная информация не была защищена.

— Какая беспечность со стороны директора Наймана! Сколько вы добыли?

— Время записи составляет двадцать восемь минут пятьдесят одну секунду. На то, чтобы проследить за означенным сотрудником, потребуется значительно больше времени.

— Насколько больше?

— В настоящий момент невозможно дать какие-либо оценки. Шерил Босток покинула центр хранения психической информации в микрокоптере армейского образца, списанном двадцать лет назад. У меня сложилось впечатление, что рядовые сотрудники центра получают недостаточное жалованье.

— Интересно, почему это меня нисколько не удивляет?

— Возможно, потому что…

— Забудьте. Это всего-навсего оборот речи. Итак, что там с этим микрокоптером?

— Навигационная система не имеет доступа к сети управления движением, поэтому он для неё невидим. Придется полагаться только на визуальные образы коптера, полученные в процессе его пролета мимо видеокамер наблюдения.

— Вы думали насчет спутников слежения?

— Да, но к ним можно прибегнуть только в крайнем случае. Я бы предпочел начать с наземных систем низкого уровня. Доступ к ним должен быть более простым. Системы безопасности спутников слежения, как правило, являются очень стойкими, и проникновение в них является одновременно и сложным, и опасным.

— Предоставляю вам полную свободу действий. Дайте знать, когда у вас что-нибудь появится.

Я принялся задумчиво расхаживать по студии. Похоже, сюда уже давно не заглядывала ни одна живая душа; большинство кресел и оборудования виртуальной связи были накрыты пластиковыми чехлами. В тусклом свете осветительных плиток их внушительные формы могли сойти как за принадлежности спортивного зала, так и за орудия пыток.

— А нельзя ли зажечь здесь настоящий свет?

Тотчас же студия озарилась ярким светом мощных ламп, спрятанных в углублениях на потолке. Только сейчас я разглядел, что стены украшены картинами, взятыми из программы моделирования виртуального окружения. Потрясающие горные склоны, увиденные сквозь горнолыжные очки; невозможно красивые мужчины и женщины в затянутых табачным дымом барах; огромные дикие звери, прыгающие прямо в объектив снайперскопа. Образы были вырезаны из программы и перенесены непосредственно на голостекло. Когда я смотрел на них, они, казалось, оживали. Я присел на невысокую скамейку, с тоской вспоминая горьковатый привкус дыма в легких, оставшийся в виртуальности, из которой я только что вышел.

— Хотя программа, которую я выполняю в настоящий момент, формально не является противозаконной, — осторожно начал «Хендрикс», — насильственное задержание оцифрованного человеческого сознания — это преступление.

Я недовольно посмотрел на потолок.

— В чем дело, у вас от страха мурашки высыпали?

— Один раз полиция уже изымала мою память. Вероятно, мне могут предъявить обвинение в соучастии в преступлении: как-никак, я удовлетворил вашу просьбу поместить в холодильник голову Николаса Миллера. Возможно, полиции также захочется узнать, что стало с его памятью полушарий.

— Да, а ещё в хартии отелей ИскИна наверняка должен быть пункт, запрещающий пропускать посторонних в номера без разрешения постояльцев. Но ведь вы так поступаете, правда?

— Данный поступок не является уголовно наказуемым деянием, если только нарушение мер безопасности не привело к преступлению. То, к чему привело посещение Мириам Банкрофт, преступлением не является.