Терри Гудкайнд - Небесные люди [The Sky People] [ЛП]

Река понимала, что, несмотря на свои угрозы, находится в уязвимом положении. Поскольку она удерживала их в этот момент, она не могла развернуться и побежать домой. Если она это сделает, они смогут перейти по бревну и бросятся за ней. Настроенные решительнее, чем когда-либо, они догонят ее. Ей было необходимо занять их чем-нибудь, чтобы они этого не поняли. В конечном счете Река проиграла бы противостояние. Ей нужно было что-то быстро придумать или она умрет. В колчане осталось всего три стрелы.

Один из мужчин отломил оперенный конец стрелы, торчащий из руки предводителя, и быстро дернул за ту часть, что торчала сзади, чтобы вытащить то, что осталось.

Мужчина с перьями на головной повязке вел себя так, будто это не причиняло ему боли. Он насмешливо глянул на ее, давая понять, что он воин Волчьего племени, и ее стрела ничто для такого, как он. Ей хотелось стереть ухмылку с его разукрашенного лица.

— Тебе следует знать, — прокричала она через овраг, — что у моих стрел ядовитые наконечники. Вскоре ты не сможешь ходить, затем стоять и, наконец, упадешь на землю и умрешь в мучениях. Но знай, что, хотя это и мучительно, твой конец, по крайней мере, придет быстро.

Это была ложь, но Река должна была как-то выбираться из этой ситуации. Она должна была предоставить им повод для беспокойства.

— Лгунья! — выкрикнул раненый предводитель. — Твои стрелы для охоты на дичь. Ты не воин. В этой стреле для дичи нет яда.

— Мои люди голодны. Я не хочу рисковать, теряя ценное мясо. Мои стрелы для индейки отравлены, так что даже если не убьют быстро, то, когда она взлетит, я смогу следовать за ней, пока она не умрет. — Она знала, что они вспотели из-за быстрого бега. — Почувствуй свою плоть. К этому моменту яд достиг твоего сердца. У тебя уже началась лихорадка. Ты упадешь замертво прежде, чем вернешься к своим людям.

Один из мужчин осмотрел рану на руке лидера. Другой понюхал окровавленную стрелу и осторожно лизнул кончиком языка наконечник. Третий наклонился и высосал кровь из раны, будто яд от змеиного укуса, затем сплюнул и проделал так еще несколько раз, а после подал главарю какие-то знаки руками.

Они спорили друг с другом слишком тихо, чтобы расслышать слова, но в их интонациях она слышала гнев и беспокойство.

Наконец, они спешно покинули берег тем же путем, которым пришли.

Река так и стояла, натянув тетиву, пока они не скрылись. Несмотря на то, что небольшую битву она выиграла, у Волчьего племени все еще была ее младшая сестра.

Река утерла слезы с щек, развернулась и помчалась домой.

Река ворвалась в деревню, обессиленная и задыхающаяся. Она едва могла переставлять ноги. Мышцы горели. Легкие горели. А сердце пылало из-за Цветка.

Миновав длинные тени в узких проходах меж глинобитных хижин, она вышла на просторную площадь в центре деревни. Куры бросились врассыпную, хлопая крыльями и тревожно кудахча. Деревенские собаки подбежали поприветствовать ее, виляя своими тощими хвостами и надеясь, что у нее есть для них еда. Большой Пес прорвался к ней поближе.

Река растила Большого Пса, с тех пор как нашла его маленьким щенком, брошенным в степях. Он считал Реку своей единственной хозяйкой. Он ел и спал вместе с ней. Все остальные собаки в деревне были среднего размера с коротким рыжевато-коричневым мехом. Большой Пес был значительно крупнее, да и выглядел совершенно иначе. По его длинному темному меху и пышному загривку, а также по форме морды было ясно, что он наполовину волк. Она потрепала Большого Пса за ухо, как ему всегда нравилось. Он выдохнул с облегчением — его хозяйка вернулась домой. Поскольку он любил нападать на птиц из укрытия еще до того, как Река могла подобраться ближе и подстрелить их, он не был полезным напарником на охоте. Однако сейчас девушка жалела, что не позволила ему пойти.

Дозорные уже объявили о ее возвращении. А также о том, что Утренний Цветок не вернулась с ней.

Ее отец с хмурым морщинистым лицом ждал на дальней стороне площади для сборищ, окруженный советниками и другими важными людьми. Все стояли молча, выпрямившись и с дурным предчувствием ожидая, что она сообщит.

— Вождь нашего племени, Великий Медведь, — сказала она отцу. — У меня ужасные вести.

— Где твоя сестра? — беспокойно оглядываясь, спросил вождь, прежде чем она успела сказать еще хоть слово.

— Мы с Утренним Цветком были атакованы воинами Волчьего племени.

Собравшиеся ахнули.

Хмурый взгляд сделал морщины на лице вождя еще выразительнее.

— Ты уверена, что то было Волчье племя?

— На них были традиционные узоры воинов Волчьего племени. Мы слишком хорошо знаем этих разрисованных людей. — Она подняла боевой молот, который в нее бросил один из воинов. Когда она показала его собравшимся, на ручке, обернутой тканью, все признали символы Волчьего племени. — Они захватили Утренний Цветок и уволокли с собой.

Мать Реки, Одинокая Ива, вырвалась вперед:

— Они забрали мою малютку?

Задыхаясь и не в силах говорить, она лишь кивнула.

— Как вышло, что они не забрали и тебя? — спросил Стремительный Олень, один из самых напористых молодых мужчин. Его вопрос звучал скорее подозрительно, чем выказывал недовольство тем, что Волчье племя забрало ее сестру. Как многие сильные и храбрые молодые люди, Стремительный Олень считал, что однажды должен стать вождем племени Солнца.

Вместо того чтобы ответить ему, Река повернулась к отцу:

— Я отбилась от них и прибежала сюда за помощью. Мы должны сейчас же собрать спасательный отряд. Возможно, нам удастся поймать…

— Ты знаешь наши законы, — прервал ее Великий Медведь. Он с сожалением покачал головой. — Мы не можем сражаться ни с Волчьим племенем, ни с кем-либо еще. Это запрещено.

— А еще я знаю, почему они забрали малютку Цветок, — стояла на своем Река. — Все мы знаем, почему так произошло. Мы должны бороться и вернуть ее.

— Те, кто дал нам наши законы, запретили убивать.

Река чувствовала, как ее лицо покраснело от ярости.

— Они убивают. Они приходят убивать народ Солнца. А мы убегаем, прячемся или — самое большее, что можем, — отбиваемся ивовыми хлыстами. Они забирают наших девушек, а мы ничего не делаем. Они убивают наших парней, а мы снова ничего не делаем.

Великий Медведь еще более решительно покачал головой:

— Мы все понимаем горечь от потери тех, кого любишь, но то, что ты хочешь сделать, противоречит нашему самому священному закону. Ты знаешь это.

— Я знаю, что хотела бы убить побольше! — Она слишком поздно осознала слова, слетевшие с ее языка.

Глаза собравшихся расширились. Некоторые ахнули. Постепенно в группе воцарилась тишина.

— Что ты имеешь в виду, говоря, что хотела бы убить больше? — сдержанно спросил Стремительный Олень, шагнув вперед.