Роберт Уильямс - Том 1. Сражение в небесах

Она умчалась как ветер, всколыхнувшаяся юбка на миг обнажила стройные, загорелые ноги.

— Могу я помочь? — прошептал в голове Хубера голос Хатора.

— Я слышал, что тиксион можно использовать для уничтожения, а можно и для лечения.

— Нет, друг мой, нет, — вздохнул Хатор и затих.

— Я также слышал, что его модно использовать для заживления ран.

— Кому-то другому, при других обстоятельствах, я никогда бы в этом не признался, — мысленно сказал Хатор и уставился на лежавшего на земле мальчика. — Да.

— Как же мы его используем?

— Я позволю использовать его тебе самому, — ответил Хатор.

— Ну-ка, стоять! Мы здесь для того, чтобы помочь! — Хубер едва успел перехватить руки мальчика, начавшие молотить по воздуху.

Группа собравшихся сельчан не сдвинулась с места, чтобы помочь своему земляку. Их сдерживал страх перед Хатором. Мальчик обмяк.

— Что произошло? — спросил Хатор, оглядываясь.

— Он находится на моей частной собственности! — внезапно снова завопил толстяк. — Вот что произошло. Я не позволю нарушать границы моей собственности всякой...

— Если ты еще раз разинешь рот, — сказал Хубер, — то я скормлю тебя змее.

Хатор стал подниматься с земли, громко шипя. Толстяк поспешно отступил. Хатор вернулся к мальчику.

— Иногда с вами так интересно, люди, — мысленно сказал он.

— Мы не все такие, как этот, — ответил Хубер.

Девушка принеслась, как лань. Задыхаясь, она положила рюкзак на землю. Хубер открыл его. Достал десяток ампул и пневматический шприц. Хубер выбрал нужную ампулу. Шприц тихонько чмокнул. Через минуту мальчик уснул.

— Теперь он будет лежать в тишине и спокойно, — сказал Хубер. — И вы все замолчите.

— Ну, вот, — сказал ему Хатор. — Поскольку он — человек, и ты — человек, ты поймешь, что с ним и что нужно сделать. Туксион должен течь через тебя.

— Сделай так, чтобы он тек, — сказал Хубер.

Он глубоко вздохнул и стал ждать. Земные ученые все еще разбирались в природе туксиона. Немногие знали, что он вообще существует, а еще меньше имели способности им пользоваться. Хубер не знал, чего ожидать. Очень мягко он почувствовал, как что-то вливается ему в голову. Это не походило ни на что, что он испытывал прежде, это было нечто вроде смешивания его с Хатором. То, что возникало в Хаторе, передавалось ему.

— Течение силового поля... — тихонько прошептал Хубер.

— Теперь повернись к раненому мальчику, — прошептал Хатор. — Только смотри на него.

Хубер почувствовал, как силовое поле потекло через него в мальчика. Оно прошло через обожженную кожу. Хубер почувствовал вспышку боли, словно сам стал мальчиком.

— Не сопротивляйся этой боли, — прошептал Хатор. — Она течет нам от него, и пока течет, он поправляется. Теперь туксион пойдет глубже.

Хубер почувствовал, что поле расширилось. Боль текла в него. Тело его внезапно покрылось потом.

— Что с тобой? — тут же спросила девушка.

— Ничего. Молчи.

Боль росла. Теперь она прибывала красными вспышками. Хубер не мог сказать, что происходит в мальчике. Тот вскрикнул и начал корчиться. Боль молнией пронзила Хубера. А затем ушла.

— Дело сделано, — мысленно прошептал Хатор. — Он будет жить.

Хубер почувствовал, как туксион вытек из него без остатка. Он увидел, как дрожит Хатор, и осознал, что сам весь в поту и дрожит.

— Почему вы не делаете ничего, чтобы помочь мальчишке? — требовательно спросил толстяк.

Хубер ничего не ответил.

— Что вы сделали, ты и конвер ? — прошептала девушка.

— Я сделал ему инъекцию.

— А что еще?

— Больше ничего.

Сквозь толпу прорвалась какая-то женщина — мать мальчика.

— С твоим сыном все будет в порядке, — сказал ей Хубер и повернулся к девушке. — Здесь найдется место, где мы сможем переночевать?

— Конечно. В моем доме.

Хубер и Хатор последовали за ней вниз по склону. Толстяк позади них угрожающе грозил кулаком и говорил свидетелям, что сделал бы, если бы «эта проклятая змея осталась на его частной собственности». Впрочем, он говорил не так громко, чтобы его услышал Хубер.

В СОЛНЕЧНОЙ СИСТЕМЕ было быстро собрано огромное войско, готовое нанести удар. В Луна-сити, военной базе Внутренних Планет, корабли и отряды бойцов приготовились в любой момент вступить в бой. На Марсе, где жили воинственные краснокожие расы, было то же самое. Внутренние Планеты встали единым кордоном, стремясь к миру, если это было возможно, но готовые к войне, если она все же начнется. Намного более примитивные народы Венеры не были готовы к организованной войне — эта планета еще не развилась до такой степени, что такое стало возможно.

Поскольку Венера, примитивный, свежий мир, неорганизованный, висела в пространстве, как созревший персик, военные умы Внутренних Планет, возглавляемые генералом Рэмси, подозревали, что «они знают, где ударит первая молния».

И они принимали все возможные меры, чтобы встретить и отразить этот удар.

Прячась в густых облаках Венеры, четыре больших корабля курсировали по орбите вокруг Скрытой Планеты. Конструкция этих кораблей была очень необычна. Практически, они являлись летающими генераторами, громадными электростанциями. Огромное количество энергии было необходимо для переброски транзита — мгновенного перемещения живой и неживой материи. И корабли должны были поставить часть этой энергии.

Также они были передвижными релейными точками, через которые мог быть направлен транзит туда, где был необходим.

На Земле, на Луне и на Марсе транзитные передатчики располагались в больших зданиях, содержащих оборудование и работников. Люди и техника — мощные скорострельные бронемашины, которые могли пересекать болота, плавать в реках или пробираться через самые плотные джунгли, могли идти в такие здания непрерывным потоком.

Это и был транзит.

Транзит для людей был новой идеей. Они узнали о нем, на горе себе, от созданий, называющихся Тезанни . Узнав, что такое существует, была мобилизована целая армия ученых, которые должны были открыть, как это действует и создать подобное. Усилия ученых увенчались успехом. Результаты их работ можно было увидеть сейчас на Земле, на Луне, на Марсе и на четырех кораблях, круживших над Венерой.

Но ни ученые, ни военные специалисты не могли знать точно, куда собирается ударить молния.

И пока это не узнают, огромный комплекс людей и машин, составляющий транзит, стоял без дела.

— ЭТО ДЖОН ХУБЕР, — сказала девушка. — Он бродячий торговец.

— Рад видеть вас, мистер Хубер.

Старший Карсон был шишковатым и скрученным, как дерево, которое противостояло многим бурям, или как старый космонавт, потративший жизнь на полеты в космосе, а теперь удалившийся доживать остаток жизни в глуши, подальше от цивилизации, зная, что суровая жизнь в джунглях никогда не сможет быть более трудной или опасной, чем его работа в космосе. Рукопожатие его было крепким и дружелюбным.