Андрей Измайлов - День свершений [сборник]

Благодаря этой формуле можно математически обосновать энергичность мужчин и женщин маленького роста, необходимость, хотя и недостаточность, малого роста для формирования Наполеонов. С уменьшением роста масса Афанасия резко уменьшилась, зато скорость соответственно возросла. Теперь он бегал, прыгал, думал в пять раз быстрее, выше и лучше, и нечего было удивляться, что он так ловко увернулся от трех спиртовых горелок, пытавшихся его изжарить.

Бывший великан увидел ненавистного Вальпурга. Мастер стоял около Насти, с удовольствием следил за ходом поединка и жевал. Афанасию стало неприятно, он ревновал.

— Чтоб ты подавился этой резиной! — пробормотал он. Внезапно его озарила светлая мысль. — Настя! — закричал он. — Жёву давай!

— Пусть пожует! — злорадно пробормотал волшебник. — Держи, милый! — он взял из рук растерявшейся красавицы пакет с жевательной резинкой и метнул к центру ристалища.

Афанасий обернулся и поймал сверток, пущенный сильной рукой. Количество жёвы было рассчитано еще на великана. Он сунул пакет за пазуху и опять поднял меч. Почувствовав свое преимущество в скорости, он попытался быстро прорваться к дракону, чтобы отрубить хотя бы одну голову, но Змей Горыныч тоже не дремал, и рубашка, задетая пламенем, загорелась. Здесь ничто не напоминало героические мультипликационные фильмы.

— И абзац! — донеслось с помоста. — Такие вот пироги с котятами!

Однако тут же в Афанасия ударила плотная струя воды — это Мухтар ибн Бакшиш, проклиная себя за совестливость, направил на него брандспойт. Одежда намокла, и это было кстати.

— Прекратить! — кричал народ. — Пусть бьются честно!

Толпа жаждала крови, чьей — ей было все равно. К дракону на расстояние меча было не подойти. Мысли в голове юноши мчались с бешеной скоростью. Оставалось одно — жевательная резинка. Быстро разделив пакет на три части, Афанасий сделал рывок к дракону и с расстояния в пятнадцать метров произвел три броска. Три пакета жевательной резины точно легли в три пасти. Это было не труднее, чем забросить три фола в баскетболе. Змей Горыныч судорожно стиснул три пары челюстей, зубы его завязли во вкусной массе, он жевал, время от времени роняя слюни. Глаза его прикрылись и остекленели. Дракон ловил кайф.

Первая голова скатилась на землю от первого же быстрого и мощного удара. На лезвии меча осталось выщербленное место.

— А ну-ка дыхни на него, Горыныч! — кричали болельщики из числа придворных.

Оставшиеся головы попытались дохнуть пламенем на смельчака. Но ничего не получилось, из пастей вытягивались только длинные резиновые пузыри. После второго удара отлетела вторая голова, но и лезвие оказалось окончательно испорченным. Третья голова затравленно озиралась по сторонам. Афанасий подскочил к ней и ударил вторым лезвием обоюдоострого меча, забыв, что с этой стороны он меча не точил. На помосте совещались.

— Технический нокаут! — вдруг закричал судья. — У Змея Горыныча рассечена бровь!

Дракона надо было спасать, по его морде текли слезы и густая зеленая драконья кровь.

— Мудрец победил! — кричали в толпе. — Победил в первом круге!

Этот вопль был подхвачен тысячью глоток. В сказочном царстве, где правила нечисть, победа человека вдохнула гордость в сердца людей и пробудила энтузиазм. Народ заволновался и хлынул на поле. И никто не заметил, как на поле битвы юркнула какая-то тень и одна из драконьих голов исчезла. В то же мгновение Афанасий звонко захохотал. Толпа его дружно поддержала. Смеющиеся люди подхватили героя на руки и, подняв над головами, понесли к помосту. Настя стояла растерянная и недоумевающая, так и не поняв, почему он победил.

— Ваше величество, — закричал Чугунов, — выполните мое желание!

— Пожалуйста! — небрежно сказал царь. — Хочешь, я тебя назначу главным палачом? У тебя неотразимый удар. Жалованье кандидата в гении, прекрасный дом у самого лобного места, до работы рукой подать!

— Нет, ваше величество, для каждой работы нужно иметь призвание. А мне нужно только поговорить с Костеем Бессмертным.

Царь хотел было спросить, о чем это Афанасию нужно говорить с ученым библиотекарем, но его очень беспокоил смеющийся народ. Он раньше никогда не видел, чтобы его народ смеялся. Он слышал ржание стражников, подленькое хихиканье мудрецов, но чтобы народ… Протрезвевший и напуганный монарх решил, что сейчас лучше вопросов не задавать.

— Мы даруем тебе право побывать в нашей Башне из Слоновой Кости и побеседовать с нашим библиотекарем, мудрейшим Костеем Бессмертным! Но учти, ключа от башни у меня нет, я его потерял!

И царь в сопровождении своей свиты удалился.

Сначала было решено, что юноша проползет сквозь щель, через которую подавали библиотечные книги. Но даже сильно уменьшившийся великан туда не пролезал. Пришлось обратиться к Роде Гуду. Два дня вор-оборотень читал литературу по специальности, что-то писал на пергаменте, ходил к какому-то магу и волшебнику на консультации, редактировал написанное и наконец заявил:

— Ну, Чугунов, есть два варианта. Хочешь, я могу тебя сделать плоским, как чурек, чтобы ты мог пролезть в щель? Могу даже таким плоским, что тебя под дверь подсунут!

— Я против! — крикнула Настя и выбежала в сени.

— Почему ты против? — спросил вышедший за ней Родион.

— Конечно, я его всякого буду любить, — зашептала она в темноте, — и даже маленького! Но не плоского. Роденька, миленький, ну не могу я плоского человека любить!

— Подожди, подожди, — остановил ее Родя Гуд, — ты же говорила, что больше его не любишь, что никогда ему не простишь Несмеяны, что он больше для тебя не великан!

— А может, он и не виноват, что уже не великан, — запальчиво сказала Настя. Тон был такой, будто вор обвинял Афанасия, а не приводил ее собственные слова. — И вообще эта старуха сама к нему липла! Но ты, Родя, должен придумать еще что-нибудь!

— Старуху я тебе еще припомню, — раздался в темноте голос Несмеяны. — Дура. Это только называют меня матушка-царица, а я на полгода тебя моложе! И еще кто к кому прилип!

— Женщины, женщины, не ссориться! — всполошился Родион. — Пошли в избу. Придется, видимо, опять всю тяжесть на себя брать. Эх, люди-люди, ничего-то вы не можете!.. Афоня, Настя, царица, слушайте второй вариант. Я могу обернуться в любое животное, но не больше волка: по закону сохранения материи на более крупного зверя у меня массы тела не хватит. Но в особых случаях можно использовать тело постороннего человека. Тогда вдвоем мы можем обернуться хоть небольшим, но Сивкой Буркой.

— Пиши меня! — сказала бесшабашная царица. — Я в детстве любила попрыгать! Где наша не пропадала!

— Гм… — откашлялся Родион. — Как-то нехорошо получается. Настя, ведь это твой жених пока что! Замуж выйдешь — вся семья на твоей спине будет! Привыкай, тренируйся!