Сергей Барк - Трансформер [СИ]

Они направились не во двор, а на незаметную улочку, примыкавшую к глухой стене предприятия, где уже ожидали несколько машин.

Забравшись внутрь салона, Родион не отпустил Марка, позволяя омеге рыдать дальше, сидя у него на коленях. Его плечи то и дело подрагивали.

— Не первый раз прячешься? — с нехорошим подозрением спросил альфа.

— Нет. Это м-мой тайник.

— Расскажи мне.

И Марк стал рассказывать.

Никогда прежде ни одна живая душа не знала, что в реальности творилось в его жизни, кроме, пожалуй, такого же несчастного Антона. Марк рассказывал, как его унижали, таская за волосы и заставляя есть землю, как запихивали в рот собачий кал и мочились на учебники, как привязывали к забору за школой и оставляли на морозе, как заставляли мыть обувь всего класса вместо уроков, как гнали домой, словно гончие, и это стоило ему вывихнутой лодыжки, сломанной руки и еще много-много всего, что он пережил в одиночку, боясь рассказать о таком родителям.

— Тебя насиловали? — пустым голосом спросил Родион.

— Нет, — ответил омега, пригревшись на широкой груди. — Говорили, что я грязный и мерзкий.

Марк почувствовал, как его крепче сдавили в объятьях и, взяв за подбородок, заставили поднять взгляд.

— Ты прекрасен, запомнил?

Омега не шелохнулся, теряясь в божественной синеве глаз. И лишь спустя секунды кивнул.

А затем был поцелуй. Осторожный, ласковый, бережный.

Так Родион никогда его не целовал прежде.

И Марк забыл обо всем.

Когда они приехали в дом Сокольниковых, омега уже спал, выплакав всю свою грусть разом. Родион отнес его в спальню и, стянув испорченные вещи, завернул в одеяло. Через минуту он уже находился в собственном кабинете, по соседству со спальней, где его все еще ожидал секретарь с того момента, когда он так внезапно сорвался.

— У меня будет к вам еще одно дело, Михаил Владимирович.

— Конечно, — тот распахнул блокнот.

— Соберите мне все данные на учеников и родителей девятого «В» класса моей школы.

Просьба была необычной, но бета лишь кивнул.

Когда Марк пришел в себя, за окном стояла ночь.

— Голоден? — на кровати, облокотясь на изголовье, сидел Родион. На его коленях лежал планшет, а сам он выглядел задумчивым.

— Угу. — Сил не было, но омега пополз к краю кровати, чтобы обуться и спуститься в столовую или на кухню. — А где моя одежда? — только сейчас он заметил, что на нем нет ничего кроме трусов и, краснея, потянул на себя край одеяла.

— В стирке. Сиди, — Родион откинул гаджет в сторону и пошел к двери.

Оставшись один, омега поглубже завернулся в одеяло, превратившись в растрепанный кокон.

Голова немного болела. И воспоминания о прошедшем дне никак не добавляли спокойствия. Все что он помнил, это бешеный стук сердца и страх быть пойманным, затем злой Родион, и его истерика.

«Кажется, альфа что-то говорил о телохранителях.»

Вернулся Родион с подносом в руках. Бросив омеге майку, он опустил на стол еду, пока парнишка, наполовину укутанный в одеяло, шустро просовывал худые конечности в рукава.

— Ешь.

Просить дважды не пришлось — в желудке было пусто, словно он и вовсе ничего не ел за весь день. Хотя если подумать, он действительно только позавтракал. Родион сел на место и взял в руки планшет, не мешая Марку расправляться с салатом и запеченной рыбой.

Утолив первый голод, омега пережевывал все медленнее, восстанавливая в памяти все события, отчего его решимость поговорить с Родионом окрепла.

— Оставь на столе, — бросил альфа, когда Марк поднялся с пустым подносом и замер в нерешительности.

Помыв руки, он принял душ, а после, натянув майку пониже, вернулся в спальню. С голыми ногами было неудобно, и как дома он себя не чувствовал, поэтому просто замер посреди комнаты, как и вчера.

Родион поднял взгляд:

— Чего ты все время смущаешься?

«Всего. Особенно тебя», — хотел ответить Марк, но промолчал.

Альфа небрежно отбросил компьютер в сторону.

— Садись, — снова скомандовал он, бросив взгляд перед собой.

Чувствуя легкую скованность и стеснение, Марк сел куда велели, оказавшись у ног Родиона. Он сидел к альфе боком, и это намного облегчало жизнь хотя бы тем, что не нужно было постоянно прятать глаза. А исходя из его опыта общения с пугающим старшеклассником, это приходилось делать едва ли не каждую минуту.

Марк уже собирался спросить, когда альфа начал первым:

— Теперь у тебя два телохранителя, познакомишься с ними завтра. Они будут наблюдать за тобой на расстоянии, так что не бойся, — Родион убрал выбившуюся прядь за прозрачное ушко, сплошь перетянутое синими ниточками вен. — Я не успел предупредить тебя утром.

Голос звучал неуверенно, будто Родион действительно сожалел о том, что случилось и пытался извиниться, но не знал как. Вряд ли ему часто доводилось это делать.

— Ничего, я и сам зря запаниковал, — Марк поторопился заполнить паузу и слегка повернулся к Родиону, желая видеть его и одновременно боясь.

— Почему ты не позвонил мне, а потом не брал трубку?

Марку оставалось только передернуть плечами.

У омеги, конечно же, было объяснение, но он действительно не подумал, что может сразу позвонить альфе, своему альфе… своей паре, а не бежать.

— В следующий раз, прежде чем решишь что-нибудь сделать, позвони, — Родион взял омегу за подбородок, поворачивая к себе. — Договорились?

Марк часто закивал. От Родиона тянуло невероятной сладостью. Омега сглотнул, бросив взгляд на сухие изящные губы, что ласкали его вчера.

— Это все о чем ты думаешь? — тон стал интимным, и Марк почувствовал, как кровь неумолимо приливает к лицу.

— Нет.

— Правда? О чем же еще? — Родион забавлялся.

— Куда мне идти после школы?

Альфа явно не ожидал вполне серьезного вопроса, который предполагал некоторые детали. Марк довольно отметил, что не зря готовился днем.

— Ты пойдешь домой, где тебя будет забирать Павел и привозить сюда. Здесь ты будешь оставаться на дополнительные уроки и ночевать. Утром тебя отвезут обратно домой, и ты пойдешь в школу. Возражения есть? — холодно спросил альфа.

— Нет.

— Прекрасно. Дома ты ночуешь в среду и пятницу — твои родители настояли, а также в выходные, если меня не будет в городе.

— Ты говорил с отцом и папой?

— Пришлось, — уклончиво ответил альфа.

Брови омеги сошлись над переносицей.

— Они очень на меня злятся?

— На тебя? Скорее, они ненавидят меня, считая что я тебя присвоил.

Оба замолчали. Марк смотрел на плавные изгибы бицепса, на легкий загар и крошечное пятно родинки на локте.

— А ты… присвоил? — дрогнувшим голосом спросил он, не решаясь поднять глаз.

— Сомневаешься? — Вопросом на вопрос ответил альфа и притянул покорного омегу, боявшегося вздохнуть, ближе. Губы Родиона были такими же желанными, как и спелая ягода, кружившая голову. Альфа обхватил руками тонкую талию подростка и притянул его к себе, позволяя ощутить бедром немалое возбуждение.