Сергей Барк - Трансформер [СИ]

— Иди на хуй, — прошипел Лекс, тихо, без эмоций.

— Сколько?

Глотая слезы, отворачиваясь, омега отошел к столу, стараясь унять сердцебиение. Он не позволит этому гаду наблюдать, какую муку он заставляет его испытывать.

— У тебя столько нет.

— Сколько?

Лекс резко развернулся, вихрем разметались с трудом расчесанные волосы, в глазах белым огнем горела ярость.

— Женись на мне! — выпалил он, не сдерживая чувств, злорадно заглядывая в ненавистные глаза в ожидании тупого удивления, растерянности или насмешки…

Лицо Филиппа не дрогнуло ни на мгновенье:

— Это все?

Не понимая, что за странный разговор вспыхнул из ниоткуда, омега выпрямился и, словно решившись на что-то, добавил:

— И еще мне нужны двое моих братьев.

— Поясни, — без долгих раздумий ответил альфа, словно не нашел в просьбе ничего необычного.

Сейчас, глядя на этого странного омегу, Филипп никак не мог понять, каким образом тому удалось забраться так глубоко внутрь и вытащить наружу самые сокровенные тайны, самые напрасные и отчаянно желанные чаяния.

Застывшая нерешительность не пускала дальше, приклеивая к нёбу язык, останавливая, тормозя. Вот только что ему хотелось выложить все как на духу, а уже в следующее мгновенье он кинул злой взгляд на дверь за спиной у альфы.

Идиотская идея. Ему никогда никто не поможет.

Он, конечно, всегда сможет найти себе мужа и свалить навсегда от «любимых» родственничков, вот только кому нужна пара чужих ребятишек, за которых еще побороться придется? Корить себя за наивность Лекс предпочитал в одиночестве. И сделал решительный шаг вперед, стремясь обойти альфу.

Тот преградил ему путь.

— Я хочу уйти.

— После того, как объяснишься.

— Да не собираюсь я тебе ничего объяснять?! — Лекс все-таки сорвался. — Кто ты вообще такой?! Откуда ты взялся? И что тебе от меня надо?! Чего ты лезешь?! Кинул и кинул, финита ля комедия, концерт окончен!

Филипп одним шагом сократил разделявшее их расстояние и обнял трясущееся от истерики тело. Омега пинался, рвался, кусался и лягался, но альфа не отпускал, пока оборванные всхлипы не зазвучали надрывным рыданием, а горячие слезы не пролились наружу.

Они застыли, обнявшись.

Альфа не торопил, позволяя чужому горю выбраться наружу. Строптивое сердечко билось запутавшейся галкой, а ногти впивались в его бока, пока омега немного не успокоился.

— У меня есть два братика… — сиплым голосом наконец выдавил Лекс. — Я хочу забрать их из семьи.

— Почему?

Тяжелый вздох омеги затерялся где-то в груди.

— Их там не любят… и обижают.

— Ты уверен? — Ногти глубже впились в ребра альфы, но тот не шелохнулся.

— Уверен. Они оба омеги. Старший брат не даст им жить спокойно. Когда они немного подрастут…

Новый приступ рыданий волной накрыл тонкое тело, нахлынувший ужас затряс, забил, залихорадил. Тысячи заноз разом впились в грязную израненную душу. Злость клокотала ревом.

И когда отвратительная тварь была готова разорвать его на куски — чужие руки обняли. Крепко. До хруста. До веры. Он удержит. Он справится.

— Вот такая вот моя цена, — выдохнул измученный Лекс в сторону.

— Ложись спать, — только и сказал Филипп, поднял омегу на руки и отнес в свою постель.

Придя в себя, в очередной раз, омега обнаружил Филиппа рядом. Альфа спал. Решив тихонько выбраться из-под теплого бока, он осторожно спустил на пол сначала ноги, а затем пополз из-под одеяла.

На руке что-то зазвенело и Лекс замер, боясь разбудить брюнета.

— Что за хрень? — уставился он на браслет с цепочкой. Проследив за кольцами металлической змейки, он обнаружил ее второй конец, пристегнутый к ножке кровати.

— Да ты совсем охренел! — взвизгнув, двинул Лекс альфу кулаком. — Отцепи немедленно!

Филипп приоткрыл осоловелые ото сна глаза, огляделся, и как только понял причину ночной побудки, схватил бушующего омежку за руку и утянул обратно на кровать. Пинаться под тяжелым, накрывшим со спины, телом он мог сколько угодно — придурку сверху не было ни жарко ни холодно. Выбившись из сил, Лекс снова уснул.

— Отпусти меня, — сев в позу лотоса и сложив руки на груди, Лекс сверлил альфу злым взглядом, пока тот собирался на занятия.

Филипп привычно не отвечал.

— У меня тоже занятия, вообще-то!

Никакой реакции.

— Скотина! Ты мне за все ответишь! — Лекс плевался ядом слов как маленькая, но злобная змея.

Собравшись, альфа вышел, заперев дверь на ключ.

Омега кричал, звал на помощь, но тщетно — переходить дорогу Филиппу не смел никто.

А на второй день началась течка.

Горячий сок между ног разбудил омегу жаждой чужого тела, каковое отыскалось лежащим рядом. Терпкий запах альфы, готового покрыть текущего омегу, сводил с ума, и Лекс, не задумываясь, позволил чужой руке скользнуть со спины, к которой крепким телом прильнул желанный самец.

Да, именно этот запах сейчас жаждал ощущать на своей коже омега.

Ладонь скользнула к раскрывшейся дырочке. Палец вошел до первой фаланги, обвел кругом внутри. Омега протяжно застонал, выпятив попу и упираясь в сильное, влажное естество, обжигавшее обещанием наслаждения. Бессмысленно перебирая ногами, Лекс хотел всего и сразу, и еще он ощущал просто дикое желание взять тыкавшийся в него член в рот.

Невменяемый сейчас, он совсем не помнил, как часто думал об этом в собственной постели…

Скользнув вдоль тела альфы, он стал покрывать короткими мокрыми поцелуями кожу, сочившуюся горьким медом, сползая все ниже. Острый мускус и обнаженный запах накрывал сосредоточие чужого желания.

Лекс окинул налитой орган голодным взглядом и заглотил так глубоко, как мог.

В уши ударил сдавленный вздох сквозь зубы, мышцы бедер, меж которыми устроился ненасытный мальчишка, напряглись. Член в глотке закаменел, заставив Лекса чуть отпрянуть, но не отказаться от желанного лакомства.

Он лизал и обсасывал с наслаждением, позволяя проникать в собственное горло, заходить за щеку, тереться о зубы и вздрагивать.

В следующее мгновенье омегу отдернули за волосы и он каким-то непостижимым образом оказался уткнутым лицом в горячую простынь. Было не просто хорошо, это было… правильно. Лекс втянул носом влажный запах нагретого возбужденным телом места. Притягивающий. Сводящий с ума. Да это именно то, что ему нужно.

К попе притиснулись чужие бедра, и волоски на загривке поднялись по волшебству, ожидая что же случится дальше.

И ожидания растекающегося омеги не были обмануты. Альфа ввел свой член, растягивая розовое колечко у своего основания и наслаждаясь чудесным видом у своих ног.

Оттопыренные белоснежные ягодицы, изящный желобок позвоночника, распластанные крылышки и склоненная голова. Филипп толкнулся, заставив омегу выдохнуть и заерзать коленками от нетерпения.