Александр Николенко - Пронзая ткань времени [litres]

По дороге в направлении к виднеющейся вдалеке крепости двигалось войско Жанны, возвращавшееся после оглушительной победы. Сама она в доспехах без шлема, с беретом на голове, ехала впереди. Ее сопровождал оруженосец, торжественно державший в руках прославленное знамя Девы. Рядом двигались военачальники: герцог Анжуйский, коннетабль Ришмон, Ла Гир, барон Жиль де Ре и другие, принимавшие участие в битве. За ними ехала тяжелая рыцарская конница и двигались пешие отряды. В небесной вышине плавно кружили несколько воронов, неизменно сопровождавшие движение войск Жанны.

Слава победы разносилась быстрее движения армии французов. К обочинам дороги толпами сбегались местные жители, чтобы хоть издалека увидеть знаменитую Деву. Многие падали перед ней на колени, несмотря на лужи, оставшиеся после недавнего дождя, рыдали от счастья приблизиться к Девственнице и пытались поцеловать стремена ее коня.

К проезжающей во главе колонны войск Жанне с проселочной дороги солдаты выволокли связанного рыцаря и его оруженосца. Рыцарем был барон де Ла Мотт. Солдаты старались поставить его на колени на обочине дороги, но он, ругаясь, сопротивлялся.

Увидев барона, Жанна остановила коня. Взгляды девушки, величественно восседавшей на белом скакуне, и униженного поражением Хьюго встретились. Они узнали друг друга.

– Боже милостивый, да это же та самая девка из Домреми! – выпучив глаза от изумления, закричал оруженосец барона.

Опешивший рыцарь прорвался дикой яростью, выплеснувшейся громкими беспорядочными воплями.

– Шлюха! Ведьма! Я сдеру с тебя живьем шкуру! – бесновался Хьюго, тщетно пытаясь разорвать путы.

От свиты Жанны отделился всадник и приблизился к барону. Лицо его было перекошено от негодования. Это был великолепный Жиль де Ре.

– Я Жиль де Монморанси-Лаваль, барон де Ре, граф де Бриен, сеньор д'Ингран и де Шанту. На колени перед благословенной Девой, негодяй! – надменно приказал он, свысока рассматривая взбешенного пленника.

Дрожащий от страха оруженосец упал на колени прямо в лужу, обрызгав грязью своего хозяина, и пал ниц перед всадником. Солдат, держащий связанного барона, ударил ногой ему под колено, и тот рухнул на колени перед Жанной. Он замолчал, не отрывая горящего ненавистью взгляда от юной девушки, которая спокойно его рассматривала.

– Жанна, что делать с этим мерзавцем? – Жиль де Ре резко повернулся к предводительнице войска.

– Отпустите его, – безразличным голосом ответила Жанна.

– Милостивая Жанна, мы схватили его в соседней деревне, которую он со своими головорезами ограбил и сжег, а большую часть жителей, в том числе женщин и детей, вырезал! – дрожащим от возмущения голосом воскликнул солдат-ополченец, державший связанного барона.

– Вот в этой деревне и отпустите. – В голосе девушки сквозило то же безразличие, что и раньше.

Хьюго ее больше не интересовал. Она повернулась к де Ре и приятным голосом обратилась к нему, одарив его благосклонной улыбкой:

– Милый и отважный Жиль! После коронации нашего дофина вы станете маршалом Франции, можете не сомневаться.

Только сейчас пленный рыцарь понял, что его ждет.

– Нет! Нет! Я заплачу выкуп за себя! – в ужасе заорал он, пытаясь вырваться из рук крепко державшего его солдата.

Но Жанна его не слушала. Она продолжала что-то говорить почтительно склонившемуся перед ней де Ре. Воины схватили связанного пленника и бросили его в повозку. Через несколько секунд повозка в сопровождении солдат уже громыхала по сельской дороге, увозя ругающегося рыцаря в разграбленное им селение.

В селении дымились черные остовы сгоревших домов, кое-где мелькали затухающие языки пламени. Запах гари заполнял все вокруг. Во многих местах лежали неубранные трупы жителей деревни и животных. Со всех сторон слышался многоголосый плач.

Возле тел маленькой девочки и женщины в изорванном платье рыдал стоящий на коленях крестьянин. Услышав скрип въехавшей в селение повозки, он поднял голову и замер. Шум и рыдания стихли. Со всех сторон на Хьюго смотрели ненавидящие глаза уцелевших жителей. Ужас вспыхнул в глазах обреченного рыцаря.

– Вот вам подарочек от Жанны-Девы! – громко крикнул один из солдат, сопровождавших телегу с пленником, и ударом ноги сбросил Хьюго с повозки на землю.

Связанный барон попытался встать. Крестьянин, рыдавший над телами жены и дочери, с криком ярости схватил лежащий недалеко топор, подбежал к барону и одним ударом отсек ему голову.

Голова рыцаря отлетела и покатилась по земле. На какое-то мгновение она увидела невдалеке свое собственное бьющееся в конвульсиях тело, из которого толчками фонтанировала кровь, и бегущих к нему с палками крестьян. Угасающее сознание барона выхватило из памяти пронзительный взгляд Девы. Но только на миг. Барон Хьюго де Ла Мотт перестал существовать.

Уютно устроившись в креслах, трое темпонавтов ждали выхода на связь Кэти. Наконец появилось ее изображение, и совещание началось.

– Всем привет, и нашим рыцарям в особенности, – улыбнулась Кэти. – Мы прошли важный этап, и теперь нужно не споткнуться на оставшихся. Сегодня Майкл дежурит? Итак, как развиваются события?

– Докладываю, – приступил Майкл. – Войска Жанны вторглись вглубь английских владений во Франции. Замки и крепости сдаются ей без боя, английские гарнизоны разбегаются при одном ее приближении. Завтра она войдет в Реймс. Так что все развивается, как нужно. События и их хронология практически точно совпадают с историческими. Имеющиеся отклонения несущественны и вмешательства, на мой взгляд, не требуют.

– Итак, Жанна разгромила английскую армию, и теперь она должна короновать короля в Реймсе, – подвела итог Кэти.

– Послушай, Джонни, я в свое время слышал теорию, что Жанна сделала большую ошибку, когда начала пробиваться вглубь занятой врагом территории только для того, чтобы короновать дофина, – поинтересовался Майкл. – Лучше бы она захватила Париж. Ты у нас самый большой специалист в этом вопросе. Какое твое мнение?

– Решение войти в Реймс и дать Франции легитимного короля было, на мой взгляд, совершенно гениальным политическим ходом. И этот ход был под силу только Жанне, и никому иному, – принялся пояснять Джонни. – Видишь ли, дофин не был королем в глазах народа, поскольку не принял божественного миропомазания. То есть он не получил Божьего благословения на царство. Жанна была сама из народа. Получение легитимности через коронацию в Реймсе – единственный путь стать истинным королем французов. Это было важное стратегическое решение Жанны. А взятие Парижа – это важное, но всего лишь тактическое решение. Рано или поздно Париж все равно вернулся бы к королю.