Борис Штерн - Ледяная скорлупа

— Что по осям? — закричали из-под купола раньше, чем докладчик успел издать первый звук.

— Перед вами результат гармонического разложения движений ледяного неба. По горизонтали — частота в обратных гироскопных сутках, по вертикали — квадрат коэффициента гармонического разложения. Это называется спектр мощности. Черная кривая — экваториальная мода, синяя — вертикальная, то есть смещения поверхности вверх-вниз. Этот хорошо известный пик имеет период 7,1 смены, он отражает наше орбитальное движение вокруг Большого аттрактора, иначе говоря, гироскопные сутки. В дальнейшем я буду опускать прилагательное «гироскопные», которое не более чем дань истории. Сутки есть сутки.

Напомню, этот пик есть то, что давно известно под названием «дыхание».

Теперь едем в более высокие частоты (кривая и числа на оси побежали влево). Вот. Увеличим вертикальный масштаб. Смотрите, какой замечательный пичок! Период — ровно полсуток!

Голос сверху:

— И что с того? Это же всего-навсего вторая гармоника суточного пика.

— Конечно, вторая гармоника, но такова ли эта гармоника, какой она должна быть? Мы хорошо умеем считать дыхание и его гармоники. И вот то, что мы посчитали: пунктирные кривые. Это реконструкция того, как должна выглядеть вторая гармоника для вращения нашего Мира по слегка вытянутой орбите вокруг аттрактора. Пунктиры заметно ниже. То есть амплитуда полусуточного пика больше, чем должна иметь вторая гармоника. Но если с амплитудой еще можно допустить, что мы ошиблись, то в соотношении экваториальной и вертикальной мод ошибиться невозможно. А здесь оно другое! Экваториальная мода выражена сильней. Значит, в этом пике действительно кроме второй гармоники есть нечто другое. И это нечто… — Кирамзень поднял две руки, что означало «сейчас произойдет самое важное!» — Это нечто прекрасно описывается двойником Мира, движущимся вокруг Аттрактора по орбите меньшего радиуса с периодом ровно в половину суток! (Шум в аудитории.)

— С какой стати у него период оказался ровно в два раза меньше?

— С такой стати, что есть резонанс Хруам Мзеня, и здесь для него все условия. Кстати, резонанс не обязательно должен быть 1 к 2. Соотношением периодов орбит может быть любая дробь, 2/3 или 3/5 например. Резонанс 1/2 — самый сильный, конечно.

Голос со штанги:

— Между прочим, я этот резонанс описал на пять сроков раньше Хруам Мзеня, почему меня никто не упоминает?

— Ты имеешь в виду твою статью про движение двух тел в центральном поле с возмущениями? Читал. Ну нет там ничего про резонанс. Формулы правильные и много. Но про резонанс нет ничего.

— А надо в формулах лучше разбираться — из них всё следует!

— Ты хочешь, чтобы читатель доделал за тебя работу и сделал вывод, до которого ты сам не додумался? И чтобы тебе еще присудили приоритет? Хруам Мзень всё четко и ясно разложил по полочкам… (Председательствующий прерывает дискуссию, предлагая закончить ее в кулуарах.)

— Так, идем дальше. Значит, масса этого двойника чуть больше, чем масса нашего мира. Он движется в той же плоскости, поскольку есть сильная экваториальная мода, а меридианной нет вообще.

Теперь идем в другую сторону (кривые бегут вправо), увеличиваем вертикальный масштаб… Вот! Симпатичный пичок, период — почти ровно двое суток. Половинной гармоники здесь быть не может!

Еще один мир на большей орбите! Опять почти в резонансе с нашим. Этот будет потяжелее нашего раза в три. (Шум в аудитории.) Меридианной моды опять нет.

Но и это еще не всё. Вернемся к главному пику. Вот здесь справа от пика что-то, похоже, тоже есть. Увеличим масштаб. Видите бугорок — он почти статистически значим. Частота на двадцать с лишним процентов меньше, чем у главного пика, — тут заведомо не может быть никаких гармоник. Надо продолжить измерения, и если эта деталь подтвердится, значит, есть и четвертый мир с периодом обращения 4,7 суток.

Итак, имеем систему по меньшей мере из трех, а вероятно, из четырех миров, вращающихся вокруг Большого аттрактора в одной плоскости. Наш Мир — второй и, видимо, самый маленький. На протяжении долгой истории цивилизации считалось, что он объемлет всё сущее. Теперь мы знаем его настоящее место. Но знаем не до конца. Есть еще Внешний источник, вокруг которого, вероятно, вращаются такие же системы. Но об этом мы можем только гадать. Только гадать — до тех пор, пока не пробурим лёд.

Более того. Теперь мы знаем ответ еще на один вопрос. Почему наш Мир теплый? Откуда берется энергия извергающихся вулканов? Вроде бы ответ уже был известен: из-за того, что орбита Мира чуть вытянута, поэтому Мир деформируется тяготением Аттрактора то сильней, то слабей, отчего греется изнутри. Это так, но почему Мир долго сохраняет вытянутую орбиту? Ведь из-за трения, вызванного дыханием недр, орбита со временем должна стать точно круговой. Наш Мир очень древний, судя по тому, что значительная часть урана в кристаллах успела превратиться в свинец. Его возраст во много раз превышает то время, за которое орбита стала бы точно круговой, и Мир бы замерз. Теперь мы знаем ответ, почему этого не произошло: три мира, обращающиеся в резонансе, раскачивают орбиты друг друга, не дают им стать круговыми. Есть вопросы?

— А может ли на этих мирах быть жизнь, подобная нашей?

— Для ответа на этот вопрос надо знать, насколько вытянуты их орбиты. От этого зависит, сколько в их недрах выделяется тепла. Если у всех эксцентриситет такой же, как у Мира, то на первом должны быть расплавлены недра, должно быть очень много извержений. Непонятно, может ли он быть покрыт при этом водой. Скорее всего, нет. Третий и тем более четвертый миры греются слишком слабо. Там, вероятно, только лёд и скальные недра, без жидкой воды. Но это если эксцентриситеты орбит одинаковые.

— Ты сказал «пока не пробурим лёд»… А это в принципе осуществимо?

— Появилась надежда. В северо-западном секторе есть мощный вулкан, который извергался десять-пятнадцать сроков назад. Как оказалось, над ним на небе протаял лёд и образовался купол. При этом главное не то, что бурить меньше, а то, что в куполе скопилась смесь метана с этаном. Они остаются жидкими даже при той температуре, которая должна быть у наружной поверхности льда. Значит, проблема замерзания скважины снимается. Но задача остается чудовищно сложной.

Председатель предложил поблагодарить докладчика. Раздалось синхронное гуканье, означавшее аплодисменты. Вдруг гуканье резко усилилось, переходя на более высокий тон, что соответствует бурной овации. Кирамзень, не понимая в чем дело, обернулся: в свете проектора медленно опускался, открывая глаза и тряся головой Хруам Мзень собственной персоной. Видимо, он пристегнулся мимо штанги. Однако патриарх не растерялся и, окончательно проснувшись, выгнул две пары противоположных конечностей так, что они образовали восьмерку. Это означало выражение бесконечной признательности.