Генри Каттнер - Приключения Пита Мэнкса [сборник]

— Ну и что с того? — спросил Пит. — Я так и не узнал, кем был там.

— Спросите Акера, — захихикал Майхейм. — Он-то знает. Да, Пит, вы были приятелем Эссекса и врагом Кука. Вашим же дядей был лорд Бергли. А знаете ли вы, кто был племянником лорда Бергли?

— Нет, — беспомощно промямлил Мэнкс. — И кто же им был?

— Сэр Фрэнсис Бэкон! — проревел Майхейм и согнулся от хохота пополам. — Да, пьесы написал Шекспир! Совершенно верно! Но идеи Шекспиру дал Пит Мэнкс, который в то время был в теле Фрэнсиса Бэкона! А-ха-ха-ха-ха!..

И доктор взорвался хохотом с плачевным отсутствием всяческого достоинства, так что профессор Акер поспешил удалиться.

— Ну и правильно сделал, что ушел, — сказал, отсмеявшись, Майхейм. — Пойдемте, Пит. Я возьму вам первосортную выпивку.

— Отлично, док! — улыбнулся Мэнкс, вскакивая на ноги. — Думаю, я ее заслужил. Вот это я и называю хорошим заработком!

Men About Time, (Thrilling Wonder Stories, 1940, № 10 ), пер. Андрей Бурцев

У Пита Мэнкса была идея. Он сидел в лаборатории своего друга Горацио Майхейма и внезапно бросил свой котелок в реостат. К собственному удивлению, попал. Взлетел потрескивающий фейерверк синих искр, и длинная, тощая фигура Майхейма, чем-то напоминающая аиста, гальванически задергалась в сумасшедшем темпе. Потом он взял котелок и вернул его Питу.

— Больше так не делайте, — с упреком сказал он низенькому, юркому хулигану. — У меня тут везде высокое напряжение.

Мэнкс на мгновение выглядел смущенным. Его шурин встретил не такой уж неожиданный конец в результате удара током высокого напряжения. Он с тревогой оглядел свой стул, но тут же расслабился, обнаружив, что к нему не подходят никакие провода.

— Ладно, Док, — сказал он. — Расслабьтесь. Не принимайте это близко к сердцу. У меня есть план.

Майхейм слегка вздрогнул. Ему уже приходилось прежде быть вовлеченным в планы Пита. Он все еще с ужасом вспоминал ужасные склонности рэкетира Моратти, и он пришел к унылому заключению, что Питт Мэнкс — настоящий проводник проблем.

— Почему вы не уходите? — печально спросил Майхейм. — Я сейчас как раз провожу важный эксперимент.

— Да?

Пит огляделся, но увидел только обычную свалку непонятной аппаратуры. Морская свинка в клетке с мрачным вниманием оглядела его в ответ. Итак, все здесь было, как всегда.

Но как бы то ни было, Майхейм сиял, как новехонький пятак. Он с гордостью показал на морскую свинку.

— Я проверяю его синапсы, — пояснил он. — И его тоже, — махнул он рукой в сторону кролика, спокойно пожирающего в углу салатные листья. — Я пытаюсь создать электрическую затычку нервным импульсам, что должно вызывать временный паралич.

Пит проигнорировал его обычное высоко ученое словоизвержение.

— Я хочу сделать ставку на Тоника, — сказал он. — Он только что выиграл дерби «Кентукки». — Пит достал из кармана газету и показал заголовок. — Видите? Шестьдесят к одному.

— Закон вероятности, — сказал Майхейм, в глазах которого вспыхнул интерес, — самый захватывающий закон в мире. Особенно когда вы рассматриваете постоянную Планка и принцип неопределенности Гейзенберга... — Затем он увидел дату на газете, и глаза его вновь погасли. — Но Тоник уже выиграл дерби «Кентукки». Понятия не имею, как вы думаете найти кого-то, кто примет такую ставку.

— Вот для этого и нужны вы! — просиял Пит. Он поправил свой галстук в красно-зеленую крупную клетку, зажег сигару и ткнул ею в сторону Майхейма. — Если бы я знал вчера, что Тоник станет победителем, то был бы сейчас богатым. Понимаете?

— Но вы же этого не знали.

— А вот и ответ, — усмехнулся Пит, показывая на кресло, которое имело неприятное сходство с электрическим стулом. — Ваша машина времени!

Майхейм с чопорным раздражением поджал губы.

— Сколько я вам должен повторять, что нет такой штуки? Путешествия во времени невозможны. Мое устройство просто освобождает ваше «эго» — сознание — и посылает его в центр поясного времени, вокруг которого само время и вращается. Время похоже на замкнутый круг, колесо. В настоящее время мы занимаем определенную точку на ободе этого колеса. И если мы сумеем пройти коротким путем по диаметру колеса, то сможем попасть в другой сектор времени. Вы же должны это знать.

— Да, Док, я знаю. Я это прекрасно знаю. Я был в Древнем Риме, в Египте и дважды — в Англии. Робин Гуд, Хеопс и Шекспир были моими знакомыми...

Но Майхем его не слушал.

— А что происходит, когда ваше сознание попадает в другой сектор времени? Оно автоматически вселяется в тело кого-то, кто является жителем того особого момента. Если вы вернетесь в пятнадцатое столетие, то можете оказаться Колумбом, королем Фердинандом или дикарем в Карибском море.

— Нет уж, спасибо, — содрогнувшись, сказал Пит. — Не нужно забрасывать меня так далеко. Я хочу, чтобы вы послали меня всего лишь на один день. Во вчера. Оказавшись там, я могу сделать ставку на Тоника, а вернувшись назад, заберу свои денежки. Только и всего!

У Майхейма отвисла челюсть.

— Что? Во вчерашний день? Но... но ведь вчера вы уже жили!

— И что с того?

— Это невозможно! Это же парадокс! Не может существовать двух Питов Мэнксов...

— Благодарю, — сказал Пит, весьма довольный комплиментом, но Майхем его не слушал.

— И вы не можете изменить известное и неименное прошлое. Вы вчера нe делали ставку на Тоника, и это... это...

Майхем внезапно замолчал, потому что в лабораторию вошел объемистый, напыщенный человек. Это был профессор Акер, заклятый враг Пита, с которым он ссорился во множестве разных эпох. Акер внимательно посмотрел на Пита через пенсне.

— Ну, и что на этот раз? — пробасил он. — Чего хочет этот идиот?

— Эй! — обиженно сказал Пит. — Мне известно, что означает это словечко. Не думайте, что я вообще не получал образования, толстяк.

— Тихо, — скомандовал Майхейм, поворачиваясь к профессору.

Он быстро пояснил, чего добивается от него Пит. Акер глубокомысленно покивал.

— Интересный эксперимент. Почему бы и не попробовать, Майхейм? В конце концов, что вы можете потерять? Он всяко-разно бесполезен, во всяком случае, пока жив.

Пит прошептал несколько ругательств.

— Я хочу воспользоваться своим шансом, — проворчал он. — Шестьдесят к одному на Тоника — великолепная ставка. Я должен сделать ее.

Он подошел к креслу, похожему на электрический стул, и уселся в него. Доктор Майхейм повернулся к пульту управления.