Владимир Коростелев - Кратолюция. 1.0.1. Кассумкратия

Тут уже кассумкрат СВС сосредоточенно взглянул на Дмитрия, призывая его безмолвно довершить обвинение.

— У вас же тут «право». И у него есть проявление — ваши чудные объявления. Чем они отличны от прибитых к бревнам покосившихся избушек ордонансов и грамот? Кто-то провозглашает здесь свою волю и вроде как дает ее на ознакомление другим, а вы в свою очередь не переступаете через границу воли. Разве вам ее не указывают? Лотократия, а не кассумкратия. Демократическая власть всех и вся.

— Дмитрий. Евразиец, назову тебя так, ты мой уважаемый. И это я сказал по-кассумкратски прямо. Без лести и лицемерия. Объявление не может быть чьей-то волей.

— Вот ты и разбил суеверие, что все земляне для вас одно лицо.

СВСник Нурлан пропустил это мимо ушей:

— Объявление — это предупреждение, а не общеобязательное предписание или адресное предписание конкретным субъектам. Его восприятие либо критическое, либо понимающее. Вот взять «Тыв». Самый молодой сотовый концентратор. Особенно грешит и количеством вывешиваемых объявлений, и числом отвергнутых. В случае полнейшего несогласия с объявлением, которое ты уничтожил до уровня средневекового ордонанса и эгоистичной грамоты, достигается компромисс. И внешний третейский судья никогда не требовался. А раз нет судьи, разве есть право? Там, где право — там и судья. Парируешь?

— Несомненно.

Окликнувший дуумвират случайный кассумкрат вежливо попросил отодвинуться Нурлана и Дмитрия. Невысокий мужчина в потертом желто-берилловым скафандре с нетипично большим обвесом из цилиндрических мятых баллонов с дыхательной смесью, бережно открутил гайки с квадратной пластины и за ней открутил предохранитель, подплавленный у основания, заменив его на новый шестигранный, очевидно самодельный, потому что так «кустарно» в терракратских вотчинах давно на космические агрегаты детали не изготавливают. Дмитрий и Нурлан вежливо затихли, наблюдая за пыхтением умельца. Тот в итоге побежал дальше. Наверное, в сторону шлюза «Антарктика». А Дмитрий встряхнул голову и продолжил:

— Тогда у вас неписанное право обычая. Если вы его отказываетесь называть естественным правом, то суть не меняется. У вас искусственно созданная среда неписанного начального права, воспринимаемого по умолчанию как социальная справедливость.

— Хм-хм. Дмитрий. У тебя удивительная бескомпромиссность, но типичная для землян-терракратов. Естественное право, если оно и мелькало в эволюции неандертальцев, кроманьонцев и других людей, имеет строго два источника. Бог и первичное состояние хаоса. Ядро кассумкратского поселения сложено переселенцами с Марса, где уже бушевала терракратия во всей ее красе. И мы не Теоборния, поэтому божественные связи нашим регулирующим механизмам претят.

— Откуда ж такие познания?

— СВС. Школа Курана. Да и кассумкратия каждого кассумкрата не брезгует удерживать в головах гуманитарные информационные потоки с Земли, Марса и Луны.

— Тогда как назвать ваш регулятор?

— Кассумкратия.

— Хитрец. Тебе бы трибуны захватывать, а не оберегать кассумкратов ЭПТ «Айсджамп» от нас, землян, в том числе деструктивных идей. А? Но ты ушел от ответа. Кассумкратия многолика, даже исходя из того, что она выносила СВС и бережно выпустила его в сад с детьми чистой кассумкратии, — в это мгновение у Нурлана аж глаза загорелись уважением от лести добрых сравнений. — Так что? Где этот красивый термин? Учти. Выдумывание термина вместо сложившегося — это бесперспективный прием.

— Хорошо. Я сформулирую. Наверное, впервые в поступи кассумкратии. На сотовых концентраторах нет естественного права, нет позитивного права, нет права мира Холодной Войны, нет права универсальной цивилизации, нет права многополярного мира, нет права космического государства, нет права космической цивилизации, нет места ни Сигналам, ни Предсигнальным Согласиям. Но кассумкратия не впускает на свои престолы и обычай, хотя есть некие витающие соблюдаемые компромиссы и взаимопонимание. Про «традиции» каждый кассумкрат категорически не молвит. Ведь «традиции» — это окаменелые обычаи и некритично воспринимаемая воля древних. «Традиции» нужно заучивать и прикрываться ими от чужаков, когда как на «Яранга», «Яяна», «Олок» и «Тыв» нет единородного эквивалента этому явлению. Слово «мораль» тоже на баржах редкий гость. Есть только вред и гнев, которых каждый кассумкрат избегает. В кассумкратии каждого кассумкрата нет воли суверена. Значит, приказа нет. В кассумкратии нет заповедей, хотя есть и апостолы кассумкратии, более известные как отцы и матери кассумкратии. Есть уважение к их подвигу и их сплочению, а равно чуткое взаимопонимание. В кассумкратии нет места сетям откарательной ответственности, но есть место борьбе с последствиями злодеяния. В кассумкратии нет ордонанса, но есть информация-предупреждение, выкладываемая безымянно посредством объявления. Что же здесь? Ответ. Кассумкратия.

Дмитрий расхохотался, и в приличных и неприличных тонах и манерах:

— Ясно. Развернуто, не то слово. Но из подтекста твоих речей я уяснил, что право вызывает настороженность не только безотрывной принадлежностью к земным формам власти? Угадал?

Конечно, угадал. Вспыхнула неловкая пауза. Такая обычно бывает в трогательное мгновение перед первым поцелуем. Но тут и пол совпадает, и заявка была весомее. А у Нурлана прямо чан с недовольством разблокировался:

— Право как бюрократия — жижа саморазмножающаяся. Опасная материя. Самим фактом своего существования она стремится произвести святость. Единожды появившись, она сама себя репродуцирует.

Дмитрию становилось не по себе, кассумкрат СВС перед ним шпарил как робот.

— Как только появилась первая норма, так она тут же принялась обрастать массой других толкующих норм, пояснений, производных норм. Некоторые нормы отцеплялись наверх во всякие конституции и хартии. А систематизация права в любом ее проявлении воплощала собой, скорее, воспитателя, который придает более-менее спокойную форму этому существу, а не разношерстную и пупырчатую. Поэтому уж лучше каждый кассумкрат будет довольствоваться текущим порядком вещей, бесконечным компромиссом и взаимопониманием, чем той самоплодящейся слизью.

Раз пятисекундный перерыв.

— Энтузиазм и правовая формализация недопустима. Поэтому в кассумкратии даже не естественное право, а «отношения как получатся», тобишь целесообразность. Энтузиазм — это неудержимое развитие. А право не только формализует процессы, но и выталкивает людей из него. Право немыслимо без карающей без разбору ответственности. Даже там, где кара и возмездие не возымеют силы, юристы посадили куклу позитивной ответственности. Сколько прекрасных людей ушли в тень после того, как право поднимало планку ответственности за каждое действие и слово? Сколько сфер вы бездарно растеряли? Ту же медицину ответственностью похоронили в XX — XXI вв. Каждый шаг — ответственность. А кассумкратия слитна, и замещающий регулятор ей враждебен.