Владимир Коростелев - Кратолюция. 1.0.1. Кассумкратия

Неожиданно небо начало темнеть, неизвестная ребристая субстанция с металлическим блеском стремительно опускалась на город… Поднялся сильный ветер, не привычные к колебаниям жизненные формы начали бесконтрольно сжиматься и расширяться. Но тренированные силы насильственного изменения окружающей среды по тревоге единым строем вылетели отражать небесную угрозу, однако струи воды, быстрозапущенные железные камни и проклятия служителей культа не приносили эффекта… Аалааана воскликнула: «У меня же было предчувствие!!!»…

Неожиданно субстанция похоронила собою цивилизацию прозрачных метаформ…

На Марс впервые ступил человек…».

Утомительно дался сорокаминутный перелет к концентратору «Олок»…

Пилот «Элгара» не очень спешил на пути к станции «Олок-55», украшенной характерными повреждениями от разорвавшейся вблизи декадой ранее беспилотной метеошлюпки «Полярная сова [GR]» со стершимся бортовым номером. Трагедия… В свободном обществе СВС не взял на себя ношу централизованного регулирования «внутризаповедного» космического движения. Поэтому не были особой редкостью расхождения космических ботов в последние минутки и взаимоокатывания ударными волнами. Кто-то мчался сломя голову, кто-то боязливо избегал разгона.

На шлюзе «Восход», полном спешки, Нурлан предусмотрительно подстегнул и почти застывшего от безделья и молчания евразийца:

— Вылазай, гость дорогой. Прилетели. Не задерживаться.

Нурлан и дальше торопил последнего пассажира… Дмитрий почти что вылетел. И с таким чувством, будто проснулся и выскочил из остывшей бани. «Полярная сова [GR]» просигналила фонарями и задним ходом вылетела из шлюза.

— Вроде что-то новенькое.

Пред очами Дмитрия предстал ангар с редкими типовыми пассажирскими катерами «Кайра [WEU]-Vr.2», без бортовой гравитации и кресел. Вентиляция, дезинфекционные камеры, души с ароматизаторами для прилетевших работали на 300% («трижды круглосуточно»), поэтому потные запахи при открытом шлеме в нос особо не били.

Но по выходу в соты через шлюз опять та же картина… Опять поименованные, прошитые маркерами, но только люди! Накопилось у Димитрия, да и посетовал он, озираясь с ноткой неудовольствия:

— Как-то у вас тут неживенько в колониях… Каждый организм на счету. Вот я родился и вырос на Рязанщине. Программа предельного вкрапления природы в архитектурные леса городов пошла на ура… Раньше кошки да собаки, может быть, и лисички-разбойники… Сейчас прямо города леших и русалок — столько живности, что многие аж не рады. А тут… Хоть бы что-то себе моську лапкой протирало.

Той же третьей минутой седьмого нечто маленькое пронеслось мимо, до смерти напугав бывалого вояку, дрожащего от мелочей, хоть склизких, хоть пушистых. А тут шустрое и молочного цвета, аки медицинские дроны — те еще бесчувственные надсмотрщики, снующие туда-сюда.

— Гребаный хе… Хе…! Хемингуэй, — имя было произнесено очень умиротворенно.

— Остынь, не ругайся, в олок-сотах агрессивные вопли не годятся.

— Что это было? Ваше биологическое оружие?

— Нет, енот.

— Енот?

— Да, четыре буквы. Первая гласная. Четвертая согласная. Конечно, с окрасом каждый кассумкрат поэкспериментировал — теперь они отбеленные. Их так искать проще, да безбольные лазерные клеймо впечатывать. Гены подкорректировали, чтоб даже не задумывались огрызаться на своих благодетелей.

— Можно?

— Можно.

— Зачем?

— Еноты — существа вороватые. Они тащат все мелкое и все, что плохо лежит. Если на кассумкратских колониях произойдет экстремальная разгерметизация… А она произойдет! То с воронками и воздушными потоками к вакууму, мелкие вещи прошьют насквозь скафандры. Кому-то и в глаз заедут, где-то пробьют фильтры на скорости. А так енотики стимулируют держать все вещи впоряде. Посему даже безалаберные от наследства папы с мамой и малоответственные до общества этакие полукассумкраты ответственнее к бардаку относятся. Сплочению общества из индивидуалистов внешние раздражители нужны как иголки ежу. «Они», тобишь раздражители, были заложены еще во времена первых модульных стыковок.

— А с енотов особо буйные «человеки» не пробовали шкуры спускать. Я, может, интонацией не показал, но это вопрос.

— Бывало такое. Но многие случаи так и остались нераскрытыми. У нас нет как таковой полиции, следственных органов. А одну девушку, помню, поймали, — сотрудник СВС рефлексорно потянулся чесать подбородок, но вмазал в шлем и одернулся. — По-моему ей бойкот на три месяца объявили.

— И? Только енотики?

— Ну, да. Белочек тут разводили. Но смертность у них тут нереальная… Они те еще непоседы и должны были, по задумке отцов и матерей кассумкратии, воспитывать экологическую ответственность. Предки каждого кассумкрата, пробовавшие держать их в неволе квартир далеких земных многоэтажек, конечно, были в курсе, что эти активные существа могут на молниеносных скоростях напороться на острые вещи, смертельные преграды… А на баржах только и успевали, что оперировать несчастных или облегчать укольчиком страдания. Каждый апостол кассумкратии в чем-то и ошибался, — обреченно опустил голову собеседник, в чьих глазах промелькнуло легкое самодовольство.

Потом были разговоры и про эпизоды раздражительного разведения прочей живности.

Обезьяны, например, здорово в бешенстве громили коммуникации и нападали на скафандроносцев…

Апостолы-кассумкраты, конечно, и свинью умудрились подбросить тоже — расплодив еще в начале пути на станции бактерии-ферроеды и бактерии-пластокусы. Может быть, намерения были и впрямь благие, но вычищать и выскребать их колонии было сущей морокой. Зато как микробиологии локальной поспособствовало! Все спецами слыли.

Пробовали и с сорняками… Но, вопреки буйным идеям фантастов, что-то не задалось… Плохо они прорастали. Одного прохода «косарей» хватило, чтоб избавиться от них навсегда. А развивать сорняк как внешний раздражитель, за коим еще надо ухаживать! Ну, это нонсенс.

В хронологическом счете, разговор был подытожен фразой, что если еноты рано или поздно завалятся, из неприкосновенных ДНК-хранилищ кого другого приведут к жизни.

Червячка заморить подошло время: в последний десяток часов только странаут гулял по тракту. Как и выяснилось, общепитом и не пахло. Распределительная система продовольствия (славься, сервер) работала на ура, но на иноземцев расчета не было. К счастью, спутник из СВС не страдал прожорливостью и отвесил с барского плеча две консервы с субстанцией со вкусом банана и манго. При перекусе разговор плавно перетек в плоскость права, борьбы с преступностью и социального обеспечения. Димитрий вопросил: