Пол Андерсон - Билл, герой Галактики (Сборник американской фантастики)

Теперь спасение зависело только от умения заметать следы. Билл наугад пересаживался с одних первых попавшихся средств передвижения на другие, стремясь поскорее оказаться на елико возможно более низких уровнях, подобно кроту, зарывающемуся все глубже и глубже в землю. Остановило его лишь полное изнеможение, заставившее Билла рухнуть почти без сознания у подножья стены, задыхаясь, как трисератопус в период течки. Когда Билл снова обрел способность воспринимать окружающий мир, он понял, что забрался на такой низкий уровень, где никогда еще не бывал. Коридоры выглядели мрачными и обветшалыми, было что-то древнее в их конструкции и облицовке из склепанных стальных плит. Телескопические колонны по нескольку сот футов в диаметре — гигантские структуры, удерживающие на себе потрясающую воображение тяжесть верхних этажей этого города-мира, — едва нарушали монотонность облицовки. Большая часть попадавшихся Биллу дверей были закрыты, иные заперты на засов, на многих висели официальные печати. Билл приметил, что свет здесь совсем тусклый. Он устало поднялся и, еле волоча ноги, поплелся искать воду, чтоб утолить жажду.

Автомат с прохладительными напитками оказался вделанным в стену совсем неподалеку. От автоматов, с которыми Биллу приходилось иметь дело раньше, этот отличался толстыми прутьями решетки, защищавшей фасад, и табличкой: «Этот автомат оборудован устройством типа «Поджарим без масла», предохраняющим от взлома. Любая попытка взломать механизм влечет удар током в 100 тысяч вольт». Билл еле наскреб в карманах сумму, достаточную для покупки двойной порции колы с героином, и осторожно отступил на безопасное расстояние от сыпавшего искрами автомата, пока тот наполнял стакан.

Утолив жажду, Билл почувствовал себя куда лучше, но, когда он заглянул в бумажник, хорошее настроение улетучилось без остатка. На все про все у него было восемь кредитов, а что он будет делать, когда и тех не станет? Жалость к себе пробилась сквозь усталость и затуманенные наркотиком чувства, и Билл зарыдал. Он смутно сознавал, что мимо него скользят прохожие, но они никак не задевали его внимания. Вскоре, однако, к нему подошли вплотную трое мужчин и опустили четвертого на пол. Билл взглянул на них и тут же отвернулся — их слова почти не касались его слуха, смысла слов он не улавливал совсем, находясь в состоянии наркотического кайфа.

— Бедняга Гольф! Пожалуй, ему крышка…

— Это уж точно. Более натурального предсмертного хрипа я отродясь не слыхивал. Давай-ка бросим его тут — роботы-уборщики подберут потом.

— А как же наше дело? Нас обязательно должно быть четверо, иначе ничего не получится.

— А может, подойдет тот Лишенный Плана, что валяется у стены?

Сильный удар сапогом перевернул Билла на другой бок и содействовал пробуждению в нем сознания. Он разглядывал окруживших его людей, почти не отличавшихся друг от друга ни тряпьем, ни грязью на руках, ни щетиной, покрывавшей лица. Их отличали лишь рост да дородство, а роднила еще одна деталь: у всех отсутствовали Поэтажные Планы, и они без этих качающихся, как маятники, толстых томов казались вроде бы голыми.

— Где твой План? — спросил самый здоровенный и самый обросший, снова ткнув Билла сапогом.

— Украли… — захныкал Билл.

— Ты что — солдат?

— Они отняли у меня удостоверение…

— Деньги есть?

— Нету… ничего нету… все ушло как прошлогодний снег…

— Тогда ты теперь тоже Лишенный Плана, — хором гаркнули допросчики, помогая Биллу встать на ноги. — А теперь спой с нами Гимн Лишенных Планов, — и хриплыми голосами они затянули:

— Тут в конце рифма не выдержана, — сказал Билл.

— Ах, у нас ведь так не хватает талантов, — ответил самый маленький и самый старый из Лишенных Планов и закашлялся.

— Заткнитесь, вы! — прикрикнул тот, что был больше всех, и выдал под печень и Биллу и старику. — Слушай, я — Литвак, а это моя банда. Теперь ты, новичок, стал членом этой банды и звать тебя Гольфом 28169-минус.

— Нет, меня зовут Билл, это имя выговаривается проще. — И тут же схлопотал еще один удар по печени.

— Заткнись! Билл — трудное имя, потому что — новое, а я никогда не запоминаю новых имен. Так как тебя кличут?

— Билл… ой!.. Я хотел сказать — Гольф.

— Вот так-то получше. И не забывай, что у тебя еще есть и номер.

— Я жрать хочу! — ныл старик. — Когда же мы начнем налет?

— Немедленно. Пошли.

Они перешагнули через Гольфа номер такой-то, отдавшего душу почти в тот самый момент, когда родился новый Гольф, и помчались по темному вонючему переходу. Билл следовал за ними, гадая, в какую же историю он вляпался теперь, но не особенно тревожась по этому поводу из-за страшной усталости. Поскольку разговор все время вертелся вокруг еды, Билл решил, что. когда поест, у него будет время подумать о дальнейшем, а пока ему было даже приятно, что кто-то другой думает за него и отдает ему распоряжения. Билл чувствовал себя так, будто опять попал в строй. Пожалуй, даже лучше — тут не надо было ежедневно бриться.

Маленький отряд, щурясь от ослепительного света, выбежал в широкий коридор. Литвак знаком приказал остановиться и подозрительно огляделся по сторонам. Затем приложил грязнейшую ладонь к похожему на цветную капусту уху и прислушался, морща лоб от усилий.

— Вроде бы чисто. Слушай, Шмутциг, ты останешься здесь и, если кто покажется, поднимешь тревогу. А ты, Спорко, дойдешь по коридору до первого поворота, обязанности у тебя будут те же, что у Шмутцига. Ты же, Новый Гольф, пойдешь со мной.

Оба дозорных отправились, куда их призывали обязанности, а Билл последовал за Литваком в небольшой альков в стене, где оказалась запертая железная дверь, которую здоровущий главарь банды взломал одним ударом тяжелого молота, прятавшегося где-то в лохмотьях его одежды. Внутри комнаты множество труб самых разных диаметров выходили из пола и исчезали в потолке. На каждой трубе был выбит номер, на что и указал Литвак.

— Нам нужен номер КЛ-9256-Б, — кинул он Биллу. — Ищи.

Билл быстро обнаружил искомое: труба была толщиной в его запястье, но только он окликнул главаря, как из дальнего конца коридора послышался тонкий свист.

— Немедленно наружу! — приказал Литвак и, вытолкнув Билла первым, захлопнул дверь, встав так, чтобы прикрыть сломанный запор. Раздался нарастающий лязг и грохот, исходивший из дальнего конца туннеля и постепенно приближавшийся к тому месту, где они скорчились в алькове. Литвак держал за спиной наготове молот, но тут грохот стал еще громче и перед ними появился санитарный робот, нацеливая на них свои бинокулярные глазные выступы.