Николай Басов - Главный противник

– Интересно, – спросил он, не разобравшись в темноте и обращаясь к Шипирику, – чем ты эту плавающую груду тряпья подкупил? Ведь не единственной же ящерокоровой? Он бы и целое стадо сожрал, не подавился.

– Я… не знаю, – отозвался Ростик. Ким сразу же повернулся к нему. Рост продолжил: – Я вообще последнее время плохо понимаю, что и как сделал.

Он ждал. Ким подошел к нему не для того, чтобы болтать, он хотел высказать что-то важное.

– Знаешь, – наконец сказал пилот, – Серегин тоже тут… Напросился на один из этих бочонков, которые вы превратили в летающую бомбу. – Все помолчали. – Говорит, что и так зажился на свете.

Ким отвернулся, ему было тяжело.

– Серегин умеет летать? – глупо спросил Ростик.

– У речки сидеть и не напиться?.. – Ким опустил голову. – Он стольких ребят выучил, что и с протезом держит машину в воздухе не хуже меня. А может, и лучше. – Все ждали, что еще скажет Ким. И он сказал: – Знаешь, мне эта твоя затея с камикадзе…

Рост легонько хлопнул его по плечу в тяжелой полетной куртке.

– Зато остальные убеждены, – вмешался Сатклихо, – если можно одолеть главного противника, то только так.

Больше говорить о том, что будет с людьми Кима, не стали. Все почему-то повернулись к морю.

– Летающие киты не подведут? – спросил Шипирик на Едином.

Сатклихо мельком осмотрел темное небо в той стороне, где должны были находиться эти животные, то есть очень далеко, почти в пятидесяти километрах от берега. Как ему удавалось перебрасывать внимание с людей, стоящих рядом, на такое расстояние, Рост не понял, но почувствовал.

– Мы пробуем… – старец поморщился, потому что не сумел найти подходящего слова, – кормить китов, но они потихоньку дезертируют. Не все сразу – и на том спасибо.

– Как это – кормить? – спросил Бастен. – Не совсем кормить… Разумеется, давать им корм никто не может на таком расстоянии. Это сложно, я не смогу объяснить… В общем, пожива для них какая-то все равно есть.

Честность – это то, без чего аймихо не могут обойтись, решил Рост, даже если речь идет о прозрачных летающих червяках. Не очень богатая мысль, но с деградацией своего понимания мира он уже стал смиряться.

– Кажется, я вижу корабль, – сказал Ким.

Плавающий остров губисков, который Рост почему-то назвал Валламахиси, действительно появился где-то очень далеко в морском тумане. Вернее, конечно, его очертания невозможно было рассмотреть, но какой-то шлейф мутноватого и с этой стороны не вполне мирного света пробился через все пространство, которое сейчас разделяло людей с союзниками и пурпурных.

Все постояли минут пять в полном молчании. За это время то ли глаза привыкли к этому свету, то ли корабль действительно двигался очень быстро, но он стал заметнее.

– Сколько до него? – спросил Шипирик.

– Километров сто, – ответил Сатклихо.

– Хорошо бы он подошел километров на пятьдесят… – сказал пернатый. – Жисатк вернее сумеют вернуться.

– И атака будет быстрее, – добавил Бастен.

– Нет, будет около семидесяти, это то, на что можно надеяться, – по-русски, чтобы было понятно Киму, проговорил аймихо. Потом перевел на Единый.

– Пойду прикажу стартовать экранопланам, кажется, уже пора, – отозвался Ким. – Если я правильно понимаю, ты не против. – Оказывается, он обращался к Ростику.

– Согласен… Да, правильно.

Скорость экранопланов была существенно ниже той, которую могли развивать антигравы, поэтому их, – как сделали с викрамами, – следовало запускать с некоторым упреждением, и раньше, чем двинутся остальные группы десанта.

– Хорошо бы мы им так вжарили, чтобы они к нам больше не совались, – высказался Ким на прощание. И ушел в туман, который закрутился за его широкой, приземистой фигурой, словно хотел поглотить навсегда, хотел занять то место в мире, которое по праву жизни принадлежало этому человеку.

– Они отправляются, – пояснил Сатклихо Шипирику. – Значит, через полчаса, не позднее, должны стартовать ваши птицы.

Бегимлеси торжественно, как-то по-жирафьи кивнул. Он подчеркнуто хотел повторить жест людей, которому в его мире соответствовали смешные приседания, но еще не научился исполнять его как следует. А научится ли, подумал Рост, хватит ли у него времени?

Он с неожиданной нежностью хлопнул по плечу пернатого вождя, своего соглядатая, как он когда-то думал о нем, этого разведчика, оказавшегося самым преданным другом – до смерти.

– Потом, не позднее чем через час после жисатк, придется вылетать и нам, – скороговоркой произнесла Ихи-вара.

Бастен поправил ее:

– Мы можем вылететь и позже, скорость воздушных машин позволяет. – И добавил что-то на своем языке.

– Главное – оказаться на корабле всем разом, неожиданно для противника и в указанных местах, – отозвалась аглорша.

– Кстати, – заволновался вдруг Рост, – все командиры групп знают свои места высадки? Важно же еще не рассыпаться в этом… муравейнике, – он кивнул на свет далекого плавающего острова.

– Мы объяснили это несколько раз, – отозвался Сатклихо. – Чуть не каждому бойцу в отдельности.

Рост стал успокаиваться, а потом понял, что почти оправился. Он знал, что очень слаб, никогда, пожалуй, не был таким неуверенным и нелепым. Но на исход дела это повлиять не должно. Он обязан все сделать до конца и не может не победить. Пусть даже ценой жизни… Вернее, не так. В этом противостоянии, где на одной чаше весов находилась злая воля врагов, а на другой – выживание человечества, его жизнь была исчезающе малой, как говорится, пренебрегаемой величиной.

Он посмотрел на существа… Нет, на людей, стоящих рядом. Хорошо, что у нас есть теперь невидимки, решил он. То, что они пойдут на Валламахиси, почти обещает, что мы можем победить.

– Вы-то как, пойдете все вместе или рассеетесь? – спросил он Бастена.

– Рассеемся, только вот она, – он указал на Ихи-вару, – пойдет в паре с Сурда'нит-во.

– Как так? – не понял Рост. – Она же… У нее же должен быть ребенок.

– Срок еще маленький, – хладнокровно ответила Ихи-вара. – Да она и сама хочет.

– Ты позволила? – спросил Рост, пытаясь рассмотреть ее, что было, конечно, невозможно.

– Иногда даже командир не должен приказывать нашим женщинам, – вмешался Бастен, кажется, улыбаясь, насколько аглоры были способны на такое слишком человеческое проявление эмоций. Или он говорил действительно смешные, по его мнению, вещи, хотя Рост и не понимал этого юмора.

– Та-ак. – Рост поймал себя на глупой мысли, что ему хочется присесть в знак приветствия и согласия, как это делали пернатые. Но это было бы уже не очень понятной шуткой даже для него самого, не говоря об остальных.

– Ладно. – Голос Бастена затвердел. – Всем все ясно? – Он откинул капюшон и оказался очень близко от Ростика, всего-то в паре ладоней. – Тогда отдавай приказы, командир.