Евгения Петроченко - Не место для якоря [СИ]

Атон похлопал рукой по месту рядом с собой, приглашая присесть. Я подошла и устроилась рядышком, вновь чувствуя себя неуютно и не веря, что это прекрасное божество назвалось моим другом.

— Красиво, правда? — он задумчиво посмотрел вдаль, сливаясь с пейзажем. Ветер играл с его волосами так же, как и с колосьями, а солнце игриво перемигивалось и с его макушкой, и с этой бесконечной золотой гладью.

— Угу, — только и смогла вымолвить на всё это я.

Друг жестом фокусника достал неизвестно откуда термобутылку с двумя пластиковыми кружками и стал наливать в них чай. Суда по запаху, чабрецово-мятный. И как он догадался, что именно чая мне сейчас хочется больше всего?

Я взяла у него кружку и сделала глоток. Приятная свежесть и одновременно тепло разлились по горлу. Хотелось нажать на стоп, чтобы это мгновение никогда не заканчивалось. Зачем мне звезды, если тут, на Земле, можно сидеть в пшеничном поле под его тихий шепот и пить самый вкусный чай на свете?

Лицо Атона источало умиротворение. Мне всегда казалось, что он каждую секунду получает от жизни максимум удовольствия, что он счастлив каждый прожитый день. Даже проводя с нами эти ежедневные тренировки и пробегая по десятку километров по утрам, он ни на миг не выглядел расстроенным или пессимистичным. Он любил свою жизнь настолько сильно, насколько это вообще возможно, и у него всё получалось. Про таких говорят: «Он родился под счастливой звездой». Все обстоятельства сложились удачно, это было его время.

И то, что он потратил это время на меня, было приятно и одновременно заставляло испытывать недоумение.

Атон, видимо каким-то седьмым чувством ощутив мой пристальный взгляд, обратился ко мне:

— Ты что-то хочешь спросить?

Я поставила кружку на теплую черную землю и дотронулась до колоска, не в силах сорвать такое чудо. Шершавая твердость в руках успокаивала.

— Да… Нет… Почти. Я хотела сказать спасибо. За всё, — я повела рукой в сторону поля и флаера. — За то, что научил меня летать. И за то, что показал такую красоту. И… да, я хотела кое-что спросить.

— Что же? — улыбнулся Атон.

— Тебе не скучно проводить со мной время? Я уверена, у тебя есть занятия поинтереснее. Наверное, я вообще по сравнению с твоими курсантами ещё ребенок.

— А я люблю детей, — он сорвал колосок и пощекотал им мой нос. Я замахала руками, отбиваясь от длинных ворсинок, от которых так и хотелось чихнуть. — Хотя ты уже скорее подросток, а не ребенок. А вообще мне нравится общаться с малышами. Они порой такие вещи забавные выдают. И ещё с ними весело играть, взрослые так играть не умеют.

— Так тебе нравится нас тренировать?

— Конечно, нравится. Наверное, если бы я не был пилотом, учил бы детей чему-нибудь веселому, музыке там или футболу. Или на гравискейтах кататься, в этом я мастер! — сказал это и сам себе засмеялся. Я не удержалась и рассмеялась вслед за ним.

— Ты умеешь кататься на скейте? И почему я не удивлена? — сквозь смех выдавила я.

— Ты меня обижаешь, гравискейт — крутая штука! И ничего смешного в нем нет. Эх, было время, с утра до ночи рассекал на нем по первом сектору. Иногда мы даже цеплялись к грузовым флаерам и так и летали. А ещё я умею кататься на велосипеде. Вот. Это даже поэкзотичней космолета будет, — Атон явно гордился этим фактом.

— И где ты его откопал?

— У деда в гараже, он любитель собирать всякие допотопные транспортные средства. Всю жизнь механиком проработал, а сейчас на пенсии гоняет на велике по селу вроде этого Айхала, — он протянул руку к термобутыли и подлил нам чаю.

— А ты всегда хотел быть пилотом? — проблема выбора жизненного пути для меня была актуальна как никогда. Наверное, и лет в семнадцать девочки будут секретничать о том, со сколькими мальчиками успели поцеловалаться, а я буду спрашивать, почему человек решил стать тем, на кого он учится. Невеселая перспектива. Ждет меня путь зануды, а не ксенобиолога.

— Да, наверное, всегда. Родители мне, конечно, помогли при рождении, так что выбор был большой, но ничто не сравнится с ощущением парения в воздухе, и не так важно, прицеплен ли ты к грузовику в нижнем секторе или мчишься со скоростью света в вакууме. Чувство скорости и полета полностью захватывает. Не знаю, как бы я смог без него жить, — он поднял глаза к вечереющему небу, которое постепенно теряло голубые краски и становилось розовато-оранжевым. Ветер стал немногоо тише, и теперь колосья практически бесшумно переговаривались, словно не хотели мешать нам рассуждать о небе.

— То есть тебя не влекут неизведанные миры или там неведомые зверушки, как меня, например? Или встреча с кем-то разумным? — даже интересно, зачем другие выбирают схожую с моей дорогу.

Атон засмеялся, словно я сказала что-то смешное. Знаю, многие не верят, что мы в итоге найдем братьев по разуму, слишком много надежд было у землян в начале покорения космоса и слишком много разочарований, когда найденная жизнь была крайне скудна и не проявляла ни малейших признаков разумности.

— Не то чтобы не влекут. Момент обнаружения каждой теоретически пригодной для жизни планеты волнующ, что уж говорить о высадке на такую планету! Но Млечный путь исследован практически полностью, и хотя мы ещё мало где высадились, всем понятно, что в нашей галактике вероятность найти себе подобных стремится к нулю. А вот в других галактиках…

— Но мы туда долететь не можем, — прервала его я.

— Да, пока не можем, — Атон немного нахмурился. — И повторять тот же путь, каким мы осваивали нашу галактику, не имеет смысла. Люди так стремились к познанию, так хотели бежать впереди своего времени, что просто не дождались нужного момента. Вот и отлавливаем до сих пор в самых забытых уголках Млечного пути эти медленные корабли и стариков на них, а иногда эти старики — уже второе-третье поколение космонавтов. Наверное, и для мечты тоже нужно правильное время, иначе так и проведешь всю жизнь запертым на корабле, где книга на планшете — самое лучшее развлечение.

— И что же делать? — наверное, в моем голосе прорезались нотки отчаяния, ибо Атон повернул ко мне голову и хитро улыбнулся.

— Но мы-то везучие. До других галактик мы не долетим… пока. Слышала про гипердвигатели?

— Сказку фантастов ещё начала тысячелетия? — удивилась такому повороту событий я.

— В каждой сказке есть доля правды. Такие испытания проводятся, хоть и не особо успешно пока. Но шанс есть. Корабль, на котором я буду стажироваться, прикреплен к базе в системе Альфа Центавра, вроде и недалеко от нас, но на всякий случай не в нашей Солнечной системе, всё-таки надо уменьшить опасность для Земли, когда играешь с дырами в пространстве. Там проводят испытания двигателя нового поколения и разные расчеты, чтобы когда-нибудь мы смогли долететь хотя бы до соседней туманности Андромеды, — тут он наконец-то отвел глаза от заката и посмотрел на моё ошарашенное лицо. Другим оно никак не могло быть при подобном потоке информации. — Чему ты удивляешься? Неужели никогда об этих опытах не слышала? Это ведь не секретная информация.