Альфред Бестер - Ферма животных

Джеймс Джеймс вернулся домой и, отчаянно шепелявя, попросил у матери маленькую чашечку теплого молока, чтобы продержаться до ужина. Получив молоко, он поднялся в свою комнату, поставил чашку на стол и осторожно пробрался в родительскую ванную. Там он вскарабкался на раковину, открыл аптечку, залезать в которую ему было строжайше запрещено, и взял с одной из полок маленький пузырек с наклейкой «Секонал», наполненный ярко-оранжевыми капсулами. Джеймс Джеймс вытряхнул из пузырька капсулу, спрятал ее в карман, вернул пузырек на место, закрыл аптечку и слез с раковины.

— Что это ты там воруешь? — лениво поинтересовалась бурмесская принцесса.

— Лекарство, — сухо ответил Джеймс и вернулся в свою комнату.

Здесь он вскрыл капсулу, высыпал ее содержимое в молоко и тщательно размешал все пальцем.

— Господи, Джеймс, — заметила пришедшая следом за ним принцесса, — тебе бы следовало посадить свой юмор на диету. Что-то он становится тяжеловесным.

— Прости, принцесса, но мне сейчас не до шуток. Мне сейчас очень паршиво.

— Но почему? Что такое случилось?

— Я не могу сказать тебе этого, и никому не могу. Извини, но мне нужно идти.

Он отнес чашку с молоком в большой красный сарай, где его терпеливо дожидался Великий Зуня.

— Спасибо, — сказал Джеймс, — а теперь послушай. Мне нужно залезть на столб с этой чашкой, но мне такого ни за что не суметь. А ты справишься без труда. Поднимись наверх и постарайся не разлить молоко. Я буду ждать тебя наверху.

Они встретились на толстой балке, и Джеймс взял у Зуни чашку.

— Странный какой-то вкус у этого молока, — заметил Зуня.

— Ты что, его пил?

— В общем-то, нет… только обмакнул кончик языка… ну, ты понимаешь. Любопытство. Оно, я бы сказал, обычно для нашего племени.

— Тогда ничего, прямо от сердца отлегло. Это лекарство для Профессора.

— Конечно. Скажи ему… скажи ему, чтобы скорее поправлялся.

— Скоро ему будет совсем хорошо, — обещал Джеймс.

Зуня сделал сальто и перепрыгнул на соседний пустой чердак, а Джеймс, осторожно пройдя по балке, постучал в кабинет Профессора.

— Сэр, это снова я.

— Войди, — прозвучало чуть слышно, и Джеймс сунул голову в щель.

Профессор мелко дрожал.

— Сэр, я принес вам немного подкрепиться. Теплое молоко. — Джеймс поставил чашку рядом с головой Профессора. — Выпейте, пожалуйста. Это придаст вам силы.

— Не могу.

— Ну сделайте это для меня, сэр. Все-таки я ваш лучший ученик. А потом обсудим то, о чем мы недавно говорили.

Джеймс подождал, когда Белый Крыс начнет пить, а затем чуть отодвинулся от щели, сел на балку и начал непринужденно тараторить, смахивая время от времени слезы с глаз.

— Ваше предложение, Профессор, поднимает интересную дилемму относительно отношений учителя и ученика. Позвольте мне рассказать вам о сумасшедшем учителе из нашей школы докторе Раппе и о моих с ним взаимоотношениях. Мне очень важно услышать ваше мнение. Как там молоко, сэр?

— Ужасное. Ты сказал «сумасшедший»?

— Но вы все равно его выпейте, для здоровья. Да, сумасшедший. Он психиатр, перегруженный излишним образованием и…

— Образование не бывает излишним.

— Для гениев вашего уровня, сэр, конечно же, не бывает, но у личностей помельче избыточное образование приводит к отчуждению от реальности. Вот это и случилось с доктором Раппом.

— Ты не мог бы быть поконкретнее? — спросил Белый Крыс сурово.

— Тогда, сэр, я попытаюсь объяснить на сравнении с вами лично. Вы всегда понимаете диапазон возможностей своих учеников и обращаетесь с ними соответственно. Доктор Рапп был настолько набит образованием, что никогда и не пытался понять нас, он просто втискивал нас в рамки классических примеров, приводимых в прочитанных им книгах.

— Хм. А что он кончал?

— Я боялся, что вы спросите об этом. Вам вряд ли понравится мой ответ, сэр. Абигайловский колледж.

— Как?

— Абигайловский колледж, сэр. Вы допили молоко?

— Да, и это было омерзительно.

— Но голос у вас звучит немного потверже.

— А где он, этот Абигайловский колледж?

— В штате, называемом Канзас.

— Хм. Пресноводный колледж. Мало удивительного.

Язык Профессора заметно заплетался. Джеймс схватился руками за голову и начал раскачиваться из стороны в сторону.

— А что бы ты сделал, если бы этот… этот Абигайл предложил тебе там учиться?

— О сэр, это нечестный вопрос. Доктор Рапп мне не нравится, и я его даже не уважаю. Я люблю вас.

— В науке… нет места для личных отношений.

— Конечно же нет, сэр. Надо всегда быть объективным. Вы нас этому всегда учили.

— Что’т в сон клонит… и еще… Джеймс… я про Зуню.

— Так что же про Зуню, сэр?

— Он тебе нравится?

— Очень нравится, сэр. Вам понравится его учить.

— Н-не… н-не дай ему… Ты же знаешь, он пришел к нам из Принстона… Не дай ему сманить тебя в Принстон. Обещаешь?

— Никогда и ни за что, сэр. Раттерс, и только Раттерс.

И долгое, долгое молчание. Сухая трава перестала шуршать. Джеймс сунул голову в кабинет. Рядом с Профессором стояла пустая чашка, а сам он мирно скончался. Джеймс взял его в руки, пронес по балке до столба и соскользнул вниз, держа маленькое тельце в одной руке. Найдя нужное место, он трижды громко топнул по полу и повторил этот сигнал три раза. В конце концов из подземных глубин показался Крот Кроу.

— Это ты, Джеймс?

— Дядюшка Кроу, пойдемте, пожалуйста, со мной. Мне нужна ваша помощь.

Кроу ковылял рядом с Джеймсом, близоруко моргая на закатные сумерки.

— В чем дело, Джеймс? Неприятности?

— Профессор умер. Нам нужно его похоронить.

— Ну до чего жалко! Мы с ним так и не начали изучать астрономию. А где его тело?

— Да прямо здесь, у меня. — Джеймс подвел Кроу к солнечным часам, стоявшим посреди южной лужайки, — Покопайте здесь, дядюшка Кроу. Я хочу похоронить Профессора под постаментом.

— Нет ничего проще, — откликнулся Кроу.

Он быстро закопался в землю и исчез из виду. Время от времени из отверстия норы вылетали маленькие фонтанчики земли и песка. Через какое-то время Кроу снова появился.

— Все устроено. Уютная маленькая ниша прямо под центром постамента. Так где он сейчас?

Джеймс положил тельце рядом с норой. Кроу стал толкать его перед собой и снова исчез из виду. В конце концов из норы вылетел новый фонтан песка, и Кроу показался опять.

— Я его только присыпал, — сказал он извиняющимся тоном, — Нужно набить земли поплотнее. Ведь мы же не хотим, чтобы вмешались какие-нибудь грабители могил, верно?

— Конечно, — кивнул Джеймс. — Похорони его как можно надежнее.

Кроу закончил свою работу, пробормотал несколько слов сожаления и уковылял прочь. Джеймс долго еще стоял и смотрел на солнечные часы.