Алистер Лоуренс - Соната лунной принцессы [СИ]

— Прости, приснился дурной сон. Что-то нехорошее должно произойти.

— Ты что, разве стоит плакать из-за такого пустяка, солнышко? — Наученный былым опытом, утер слезы девушки носовым платочком, который впредь всегда носил с собой. — Это был просто сон. Все хорошо. — Соврал я. Откуда мне знать, что вообще будет завтра? — Мы всегда будем вместе, у нас все получится, Лиз.

Я стал врать довольно часто. Врать, что все будет хорошо, и не просто хорошо, а замечательно. Это и называется — ложь во благо. Хорошо ли это? Но как можно сказать девушке — я не знаю, что нас ждет? Нет, не могу так поступить. Это равносильно самоуничтожению, моральному, не физическому.

— Хочу быть с тобой всегда. — Девушка расплакалась, что было сил, громко, в голос и кинулась мне на шею.

Охохошеньки-хохо, и как поступить? Что это? Женская интуиция? Мне стало невыносимо больно (видеть слезы всегда трудно, особенно — слезы любимой), но показывать виду было нельзя ни в коем случае. Я набрал полную грудь воздуха, стараясь при этом выглядеть как можно более уверенным и мужественным.

— Все хорошо, совсем скоро мы окажемся в безопасности, только ты и я. Будем любоваться закатом солнца на песчаном пляже, пить самое вкусное на свете вино с шоколадом, держаться за руки, обниматься, и так всю жизнь. Лизи, все будет хорошо. В новом мире все будет по-другому: не нужно будет прятаться, не будет страданий, боли, унижений. Жизнь начнется заново. Мы увидим солнце… — Понемногу я и сам начинал верить в лучшее, словно маленький ребенок. Верить в солнечный мир, в пляжи и горячий песок, в прекрасные алые закаты и небо со звездами. А что если нет никакого солнечного мира? Если он и вправду уничтожен? В любом случае, этого мы не узнаем, пока не рискнем.

Мало-помалу Элизабет успокоилась, слезы утихли. Ее можно было понять — вся жизнь сосредоточилась в одной маленькой комнате, и я для нее — единственный родной человек в этом огромном, страшном, чужом и незнакомом мире без воспоминаний, без прошлого… Чистый лист на котором вместо отчетливого рисунка, рожденного памятью, проступили одни мало понятные штрихи, полосы и закорючки.

Я говорил и говорил без устали, лаская ее роскошные волосы, от которых исходил приятный аромат. Наконец, в завершении эмоциональной речи, поцеловал ее так страстно и нежно, как только мог, обнял крепко-крепко и прошептал: «Пока ты даешь мне силы жить, я сверну горы, только чтобы увидеть улыбку на твоем лице».

Нарушил наш покой и испортил такой романтический момент внезапный звонок в дверь.

— Ну кто там еще, блин? — Выкрикнул я с некой досадой в голосе. — Дорогая, я на минутку. Хорошо?

Элизабет кивнула.

— Рэт, открой, это Стивен! Тебе коммуникатор зачем нужен? Почему не выходишь на связь? До преисподней и то проще дозвониться, чем до тебя. — Недовольно бормотал тот через приемник.

— Заходи. — Открыл дверь и в квартиру буквально ввалился Стив, как всегда, растрепанный и помятый.

Наверное, телефон стоял на бесшумном режиме, я делал так каждую ночь, и, по всей видимости, забыл вернуть звук. Предпочитаю избегать ночных разговоров, к тому же, чаще всего моим собеседником оказывался пьянющий и неадекватный Стивен. Водилась за ним сия скверная привычка.

— Я ненадолго. Ты знаешь, послезавтра начинаются учения в «Цитадели»? Завтра — последний день на подготовку. Все с ног на голову встали, а тебе не дозвониться, начальство рвет и мечет. Пропал, словно тебя и не было. — Без устали тараторил он. — Не смей попадаться шефу на глаза.

— Завтра? Но ведь…

— Никаких «но ведь», там что-то случилось, весь департамент шумит так, что здание ходуном ходит, никто толком не понял, но говорят — появились новые ану, эволюционировали и теперь эти твари могут выдавать себя за людей.

— За людей? Заметают следы? — Уточнил я, прекрасно понимая, что будь Крис пожирателем в личине человека — откуда тогда у него было столько секретной информации, неведомой даже шефу полиции?

Допустим, появился умный пожиратель, убил настоящего Криса и пробрался в «Цитадель»? Зачем тогда ему помогать нам? Ведь для ану все мы — только враги, источник их корма. Не думаю, будто львов интересует судьба антилопы. Доводы Криса куда логичнее притворства и лицемерия властей.

— Знаю, Рэт, прекрасно знаю. Но у нас нет выбора. Разузнаем, что и как — авось поможет в нашем нелегком деле. До завтра.

Дверь закрылась. Стив исчез также неожиданно, как и появился, оставив нас наедине.

— Учения? — Лишь повторил я. — Тогда надо лечь спать пораньше. Хорошо, Лизи?

— Да. Хорошо, я и сама немного не выспалась. Думаю, к вечеру — буду клевать носом.

Вечер не предвещал беды. Туман и не думал рассеиваться, надеюсь — у нас есть в запасе еще неделя-другая. Под удар может попасть любой дом и наш — не исключение, так что повод для беспокойства весьма велик. Но сегодня все спокойно, можно отдыхать.

Тем не менее, ночью мне не спалось. Сон упорно отказывался забирать меня в свои объятия. Сперва меня одолевали дурные мысли, как это часто бывает, когда пытаешься расслабиться. Затем бесцельно ворочался из стороны в сторону и никак не мог принять удобное положение. Одним словом — не спится, не лежится и сон меня не берет.

Аккуратно, на цыпочках прокрался на кухню и закрыл дверь, оставив включенным только тусклый ночник и откупорил бутылку пива. Одна надежда на спиртное — не самое лучшее снотворное, согласен, но это лучше, чем провести остаток времени лежа на кровати и смотреть в потолок, а потом клевать носом весь день.

— Черт. — Выпустив бутылку из рук и не обращая внимание на звон развитого стекла, с ужасом кинулся к ночнику и погасил его. — Что за черт возьми? — Уставился в окно в надежде на то, что ужасающая картина — только обман зрения или полет бурной фантазии. — Только бы показалось… Только бы это иллюзия.

Но нет, со стороны Небесного города медленно сползала еле заметная пепельная пелена, сливающаяся с исчезающим туманом и еле заметная в свете прожекторов. Это пожиратель, не иначе.

«Крис? Нет, это пожиратели». — Ану не был один. — «Они повсюду. Один, два, три». — По всему периметру стены одна за другой становились видны клубы. Было ясно — они идут рушить город, разорять специально, словно по команде, будто у них есть разум. Туман стремительно рассеивался.

— Элизабет! — Завопил я с такой силой, что, наверное, меня услышали бы даже в Сингапуре. — Поднимайся, Лиз! Бежим!

Девушка проснулась (от моего вопля не поднимется только мертвый), но никак не могла понять, что случилось. К тому же не было времени ни на что, даже на то, чтобы одеться. Успел только прихватить полицейский значок и удостоверение, разумеется.

— А? Рэт? Что случилось… — бормотала она, приняв сидячее положение.