Тима Феев - Йонтра

— Скит, — наконец не выдержала она, — я уже ничего не понимаю. Мы же их всех переловили. А сейчас и следов-то нормальных нет и ты смотришь постоянно. Норры мои все с ног сбились и все никак. Я уже начинаю думать, что это конец, и что мы этим бедолагам тут уже ничем больше помочь не сможем.

Однако, уважаемые слушатели, — Скит как-то хитро посмотрел на аудиторию, — эти «бедолаги», как оказалось, и сами могли прекрасно о себе позаботиться. Прошло около двух недель. И вот однажды, прямо посреди ночи у меня с компьютера раздался звонок. Звонила Ли. Я подключился.

— Скит, — дрожащим голосом шептала она, — прилетай к нам скорей. У нас тут творится нечто невообразимое. Я даже объяснить не могу, что. Эти деревья… в общем, с ними что-то не так.

— А почему ты шепчешь, Ли? — спросил я насколько мог непринужденно, стараясь ее приободрить.

— Потому что мне страшно. Говорю, прилетай. Сам тогда все увидишь, — и отключилась.

Ну, что мне было делать? Девушка, коллега по Университету, да еще и просто старая знакомая, просила о помощи. Я полетел. Вылетел еще затемно первым же рейсом. Потом три пересадки. Но уже вечером того же дня я стоял перед Ли и внимательно ее слушал.

— Скит, — начала она разговор, после того как, пожалуй, чересчур уж радостно поздоровалась со мной, — мы нашли тех браконьеров, которые пилили в последнее время. Точнее, их тела.

— Как это? — не понял я.

— Да, да, не перебивай. Они уже все умерли. Деревья отравили их. У них теперь шипы вместо листьев. Уж даже не знаю как, но они буквально за одну ночь переоделись.

— Переоделись, — повторил я, — да ты в своем уме, Ли?

— Да, впрочем, — тут она взяла меня дрожащей рукой за щупальце и потянула к выходу, — пойдем, сейчас сам все увидишь.

Мы пошли. Сначала до берега, потом сели в катер и поплыли через пролив, отделявший остров от материка. Норры нас уже ждали. Вид у них был, правда, какой-то потрепанный, а выражение лиц измученное. В интонациях же приветствий, которыми они нас встретили, чувствовался все тот же страх, что был и у Ли. Мы прошли к воротам ограждения. Норры нам их спешно открыли, но войти внутрь наотрез отказались. И более того, когда мы с Ли зашли за ограду, они ворота эти сразу закрыли и отошли к берегу пролива, периодически и с опаской озираясь на нас.

— Да что у вас тут происходит? — начал было уже сердиться я. — Расскажи мне толком, что да как. А то вы тут все поперепугались чего-то, а меня держите в неведении, как ребенка прям. В чем дело?

— Погоди, Скит, — прошептала Ли, — вот смотри, видишь, трава примята. Тут мы нашли тело первого браконьера. Он вон там уже пилить начал, видишь?

— Да, вижу, вижу. Но… а что с ним?

— Отравление, — Ли как-то загадочно посмотрела на меня. — Там вон еще два следа. И тоже от тел. Мы с норрами их отсюда убрали, чтобы… Ну ты понимаешь.

— Это-то я понимаю. Но, почему ты шепчешь?

— Сейчас, — ответила Ли тихо, — вот, смотри…

Тут она подошла к ближайшему дереву на расстояние примерно двадцати орр и заговорила:

— Уважаемые хаоры, мы пришли к вам в гости и хотим поговорить. Расскажите нам, пожалуйста, что у вас тут происходит?

Дерево, которое было ближе всех к Ли, вдруг как-то все встрепенулось, пошевелило ветвями, заскрипело и совершенно неожиданным голосом, больше похожим на писк, ответило:

— Ой, девочки, гляньте. А ведь у нас гости. Это Ли к нам пришла. А вон там еще, — я его не знаю… Но это прекрасный незнакомец!

— «Хи-хи-хи», — послышалось с разных сторон. — Ой, Лая, да ведь это же йонтра. Нет, ты только погляди, какой он статный. И сильный, должно быть. — И снова, — «хи-хи-хи».

— Погодите вы, — вмешалась в разговор Ли, — этого йонтру зовут Скит. Скит Йонтра — полное имя. И он ученый из Университета. Я давно его знаю. Он очень умный и с удовольствием вас выслушает. Вы только расскажите ему, что у вас здесь произошло.

— Ах э-это ученый, — деревья были явно разочарованы, — они все скучные. Лазают везде и только щекочут, хи-хи-хи.

— Да хватит вам, хохотушки, — начала было уже сердиться Ли. — Рассказывайте скорей, почему у вас теперь шипы вместо листьев?

— А это мы переоделись, — ответила Лая. — А что, — она подвигала ветвями, — разве вам не нравится?

— Да нравится, нравится, — все еще недовольно проговорила Ли, — но почему, что вас заставило-то?

— Ничего, — ответило дерево уже серьезно. — Просто мы послушали и нам промолчали, что листья теперь уже никто не носит. И что в моде шипы. А они у нас погляди, какие зеленые, так что сахара вполне хватает. Не слишком, конечно, но ведь чего не сделаешь ради красоты, не так ли?

— Так, так, — ответила Ли, посмотрев куда-то в сторону и задумавшись. — Но вот вы хотя бы знаете, что шипы ваши ядовитые или это вам тоже кто-то «промолчал»?

— Конечно, ядовитые, — как-то даже надменно ответила Лая, — так и должно быть. Это же «пойзон», стиль такой. Шипы с ядом. Мао-17 промолчала нам.

— Кто? — переспросили мы с Ли почти одновременно.

— Мао-17. Она, конечно, больше уже не с нами, — Лая даже чуть всхлипнула, — но молчать с нами может. Вот она-то…

— Что это за бред, — обратился я к своей знакомой как можно тише, — они тут что, с мертвыми деревьями разговаривают?

— А я все слышу, — радостно ответила Лая, вместо совсем уже остолбеневшей Ли, — и знаю, чего вы не понимаете. Вы, уважаемый йонтра, слишком живой, да и молчать не умеете.

— Как это? — не понял я.

— А так, — пропищала Лая. И если бы я не был с ней совершенно иного вида, то в тот момент подумал бы, что она со мной заигрывает. Но дерево продолжило, — Мао молчит нам, а мы ее слушаем. Мао умная.

— Да я не об этом. Ты что-то говорила, что мы йонтры, слишком живые.

— Ах да, — Лаю, похоже, уже начинал раздражать этот разговор, — живые. Ну вот вода внутри нас, земля под нами, камни рядом, воздух вокруг — ведь это все неживое и оно молчит. Однако мы изо всего этого состоим, дышим, живем этим. Мы деревья. И со всем неживым составляем почти единое целое. Мы, конечно, не знаем столько всего, как вы, мягкотелые. Но зато мы можем слышать то, чего вы не услышите уже никогда. Если только в шуме ветра да в плеске волн чего-нибудь разберете…

Дерево вдруг затихло. Я попытался было снова с ним заговорить, но Ли оттянула меня назад, шепнув на ухо, что оно, оказывается, заснуло, и что нам пора. Да и действительно, нам пора было возвращаться. Норры встретили нас у ворот ограждения все такие же перепуганные. И я мог бы поклясться в тот момент, что долго они там уже не проработают.

— Да, — произнесла Ли, видимо, угадав по моему задумчивому взгляду мои мысли, — они уже подали прошения о переводе в другое место. Да и вообще-то, знаешь что, Скит?

— Что?

— Думаю, что охрану с острова можно уже снимать. Какой сумасшедший сюда теперь сунется?