Владимир Лизичев - Москва — Маньпупунёр. Том II

Suum cuique (Каждому своё — латынь). Из сочинений («О законах», «О природе богов»), Цицерона.

Отзыв на сайте аптечной интернет — торговли. Аппарат только ещё собираются выпустить в продажу. Идёт рекламная компания…

Появился отзыв — Он мне очень помог!

Совершенно неожиданно в один из ранних весенних дней начала марта на встречу к генералу Сидякину напросилась Раиса Михайловна Алёхова, к тому времени уже уволенная и замужем за Серовым Немо, как ему было известно, уже ставшего недавно доктором наук. Высшая аттестационная комиссия (ВАК) на основании ходатайства диссертационного совета Института, присвоила степень по предыдущим работам. Он звонил и поздравлял Немо с четырьмя событиями сразу, с высокой учёной степенью, званием доцента, женитьбой и окончанием затянувшегося ремонта новой трёх комнатной квартиры в новом же жилом комплексе кондоминиуме — «Тихая долина» неподалёку от МКАД, в пределах Москвы. Зная железный характер Раи по работе в составе ВРГ ещё недавно, до той истории с глазами и ногой, дал согласие на встречу. И это, несмотря на плотный график.

Выкроил полчаса и предложил ей встретиться, только не у него, а в кафе Пирамида, что на Пушкинской площади на втором этаже в 13.30. Конечно, прибыв на место, отругал себя за то, что выбрал второй этаж, ей с оперированной ногой надо бы — первый. Сразу заказал кофе и чай себе и Раисе Михайловне по два пирожных и тирамису, он не обедал, и попросил тотчас рассчитать его. Народу было много, несмотря на рабочее время, хотя он заметил пару человек, что отчаянно что-то печатали на ноутбуках, толи журналисты, толи писатели, а может просто почту деловую либо «личку» отправляли.

Буквально через пару минут появилась и Раиса, подошла, слегка прихрамывая, столик был почти рядом с необычной загнутой лестницей и присела. Виктор Николаевич, зная со слов Серова ещё там, в Троицко-Печорске о том, что зрение у Раи прямо скажем никудышное, ещё от лестницы окликнул её. Извинился, предупредив, что у него только полчаса и предложил пирожные и на выбор кофе или чай. Ему достался кофе, маленькая чашка китайского под старину с небольшим серо-жёлтым оттенком фарфора, стоила здесь 500 рублей, что по меркам бережливого ещё с лейтенантской поры Сидякина было ого-того. Рая отпив глоток чая, начала не похожая на себя, то есть неуверенно. А рассказала она буквально следующее.

После возвращения из Сыктывкара, через пару-тройку дней, ещё в гостинице ей после повторной операции на ноге не спалось, а поскольку спят они, извините за столь интимные подробности, вместе, то она случайно услышала, как муж о чем-то взволнованно с кем-то разговаривает или спорит во сне. Она уже специально прислушалась. Скоро поняла, что говорит он с тем, кого они разыскивают. Да того самого, что из тройки в казино Бакката.

Помятуя о том, что он уже однажды также во сне приходил к Немо, о чем тот рассказывал и ей в том числе, когда они были в госпитале ВС РФ в Кубинке, Рая, беспокоясь о судьбе и здоровье мужа, не знает что делать и просит помощи. Немо крайне болезненно относится к тем случаям, когда кто-нибудь пытается влезть к нему в мозги. Может он послушает Вас или того профессора, с которым летал в Коми. Во-вторых, она решила проинформировать об этом генерала, поскольку надеется, что её не примут за сумасшедшую и эта информация им пригодится.

«Почему, так поздно, решила рассказать об этом, прошло больше месяца, так она в первый раз решила сон и сон не более. А позавчера все повторилось». Теперь она понимает, нужно было ещё тогда сообщить, в первый раз.

Сидякин на полном серьёзе выслушал все, что рассказала Алёхова, и тут же позвонил Нефедову.

Ещё через три часа в кабинет директора НИИпоВД Нефёдова вошёл энергичной походкой Немо, где уже был Сидякин и с ним ещё какой-то гражданин, которого вошедшему Серову представили, как Леднева Артура Вениаминовича. Александру Алексеевичу рассказали и разъяснили горячие новости по «Делониксу», там пока что так и не удалось ничего путного выяснить о наличии в Коми других артефактов. Пока тут в Москве все начало таять, там, на Севере погода разбушевалась, метёт подряд неделю и никому не известно, когда прекратится этот «вражеский» снежный налёт. Таким образом, все работы на плато, в Эшмесской пещере и других местах приостановлены, то есть настоящий ДЕЛУ-НИКС (игра двух слов русского и немецкого). По кольцу — браслету полный абзац. За все время, что только не пробовали, только то и смогли, что его открыть и закрыть. Но это Немо узнал ещё на площадке показа ВиВТ (вооружения и военной техники). Поинтересовались, как его дела на поприще плазменных структур, да и вообще?

Немо задумался, а потом прямо спросил — «И за этим вы меня сюда выдернули, а ну колитесь, зачем Вам научный псих понадобился, или какую такую афёрунцию задумали, так я теперь человек женатый, значит аферист в 4-мерном гиперкубе, когда летим?».

Пришлось рассказать придуманный заранее сюжет о том, что установленная у него, как особо охраняемого объекта, носителя гостайны (ГТ), дома аппаратура, реагирующая на изменения температуры, влажности, химического состава воздуха в квартире, электромагнитных полей и сигнализирующая об их внезапных не мотивированных изменениях, стала давать сбои. Никакого звука или видео. Да это те самые коробочки с датчиками, которые Вам показывали, по окончанию ремонта квартиры бригадой Спецстроя и установки телефона спецсвязи.

«Так вот, опуская некие ненужные технические подробности, при детальном изучении записи параметров эксперты установили высокую вероятность того, что 19—20 января, тогда этому, к сожалению, не придали особого значения, но вот позавчера ночью опытный оператор заподозрил неладное. Так вот короче, не хочу Вас пугать, но есть у нас такой термин, едрёна вошь (Нефедов заметно нервничал), как — „подселение“. Думаю, Вы догадались, о чем речь или надо пояснить. В доме, кроме Вас немало других носителей ГТ, посему есть некое, присутствует некое беспокойство. Вы понимаете?».

Немо мотнул головой, — «Не надо, я догадываюсь».

«Вот наше мнение — это все серьёзно, дело не только в Вас. Этот интерес нас беспокоит. Решили посоветоваться с Вами Александр Алексеевич. Ну все, аж вспотел».

Немо нахмурился, некоторое время молчал, затем коротко — «Где смотреть будете» и, кивнув ещё раз в сторону Леднева, спросил — «Он?». Но, уже уходя, сказал — «Беспокоится не о чем».

Все облегчённо выдохнули, все же момент был скользкий, что и говорить! Серова попросили пройти в другой кабинет и спустя почти три часа, компания в том же составе слушала запись, опустив начало и концовку. Выяснить удалось следующее.