Роберт Франклин Янг - Зарубежная фантастика из журнала «ЮНЫЙ ТЕХНИК» 1976-1989

В среду утром я отправился повидать Гая Финка из конторы кинопроката на Первой авеню. Достаточно хорошо зная мой вкус, он был несколько удивлен, когда я попросил копию какого-нибудь костюмированного фильма. После тщательного изучения графиков проката он наконец выудил копию «Кво Вадис», исторический фильм о Древнем Риме.

В кинотеатр я пришел раньше, чем обычно, и сразу же проскользнул наверх в аппаратную Хастингса. Он не любит, когда я вмешиваюсь в его работу, но мне было не до его чувств. Я зарядил первую катушку «Кво Вадис» в дежурный проектор и стал гонять ленту, пока не нашел Роберта Тэйлора крупным планом в форме римского центуриона. Я запомнил, что в следующих кадрах был показан уже целый легион римлян. Довольный своей работой, я прошел к себе в кабинет и позвонил в полицейский участок в Спрингтауне. Через несколько секунд меня соединили с сержантом Уайтманом, которому я даю бесплатные билеты на все детские утренники.

— Привет, Джим, — прогудел он в трубку обрадованно, очевидно, подумав, что я хочу предложить ему билеты.

— Барт, — начал я, — у меня тут неприятности…

— O! — в голосе его тут же появилось настороженное внимание. — Какого рода неприятности?

— Это не особенно серьезно. Но почти каждую среду на последний сеанс приходит какой-то псих.

— Почему бы тебе его просто не пускать в зал?

— В том-то все и дело, что я не знаю, как он выглядит. Он вполне нормален, когда приходит, а когда выходит, может быть одет по-другому. Он может выглядеть… — Я с трудом сглотнул. — Даже как римский центурион.

На другом конце провода наступило молчание.

— Ладно. Чего ты от меня хочешь?

— Ты не мог бы отрядить патрульную машину в район кинотеатра, чтобы она дежурила, скажем, с девяти и до десяти сорока пяти, когда зрители начнут расходиться?

— Пожалуй, мог бы, — с сомнением в голосе ответил он. — Но если этот тип появится, как я его узнаю?

— Я же говорю: он будет одет во что-нибудь странное. Мне даже кажется, что он… Что он немного похож на Роберта Тэйлора.

Портер Хастингс взглянул на меня с удивлением, когда я пошел за ним в аппаратную.

— Хотел бы я знать, что тебя грызет все эти дни. — Тон его не оставлял никаких сомнений в том, что он мной недоволен. — Что тебе здесь нужно, Джим?

— Э-э-э… Я насчет этих затемнений по средам…

Брови его подскочили вверх на долю дюйма.

— И что же? Я предупреждал тебя, что будут жалобы.

— Пока никаких жалоб не было, и впредь тоже не будет. Я обнаружил, что вызывает падение напряжения.

Он собрался было повесить пиджак на вешалку, но остановился.

— И что же?..

— Мне немного неловко. Порт… Не могу тебе сейчас объяснить, но я знаю, что надо сделать, чтобы все это прекратилось. — Я показал на дежурный проектор с первой частью «Кво Вадис».

— Какого черта?! — Хастингс с негодованием уставился на проектор, поняв, что за время его отсутствия кто-то вторгся на его территорию. — Что ты здесь делал, Джим?

Я попытался изобразить на лице непринужденную улыбку.

— Я же тебе сказал, что не могу сейчас объяснить, но вот что мне от тебя нужно: прогрей дежурный проектор и при первых признаках затемнений тут же переведи свет на него. Я хочу, чтобы, когда напряжение начнет падать, на экране был этот фрагмент фильма. Ясно?

В тот вечер мы показывали «Встретимся в Манхэттене» — фильм с необычно большим количеством эпизодических ролей, из которых чудовище Симпсона могло бы свободно выбрать себе образ. Во время киножурнала я стоял в своей нише в конце зала и пытался убедить себя, что никаких плохих последствий мой план иметь не может. Если пришелец существует только в моем воспаленном воображении, то ничего страшного не случится. Если же он есть на самом деле, то, раскрыв его, я, возможно, окажу человечеству немалую услугу. Обосновав все таким образом, я, казалось бы, не должен был ни о чем беспокоиться; однако сегодня в дружелюбной темноте знакомого зала мне мерещились подкрадывающиеся со всех сторон ужасы, и к началу самого фильма я настолько перенервничал, что не мог больше оставаться на месте.

Я вышел в фойе и некоторое время наблюдал за опоздавшими к началу сеанса зрителями. Кассирша Джин Мэджи, не отрывая взгляда, смотрела на меня из-за своего застекленного окошка, и я решил выйти на улицу проверить, на месте ли патрульная группа, обещанная мне Бартом Уайтманом. Около кинотеатра никого не было. Я уже собрался звонить ему, но тут разглядел почти в самом конце квартала машину, которая могла быть и патрульной.

Я почти дошел до машины, когда отражения на мокрой мостовой и в витринах магазинов внезапно исчезли. Резко обернувшись, я увидел, что светящаяся вывеска над кинотеатром тоже погасла. Здание оставалось в темноте добрых десять секунд — больше чем в любую другую среду, затем огни снова вспыхнули.

Напуганный происходящим, я бросился к машине и увидел опознавательные знаки полиции. Одно из окон открылось, и оттуда высунул голову патрульный.

— Сюда! — закричал я. — Скорее!

— Что случилось? — твердо потребовал полицейский.

— Я… Я объясню потом. — Тут я услышал быстрые шаги и, обернувшись, увидел, как ко мне во весь опор несется Портер Хастингс. Он выскочил на улицу, даже не надев пиджак. У меня появилось нехорошее предчувствие.

— Джим, — задыхаясь, произнес он. — Тебе нужно скорее туда. Там черт знает что творится…

— Что ты имеешь в виду? — Вопрос был чисто риторический, потому что внезапно я понял, что случилось. — Ты пустил тот кусок фильма, как я тебе говорил?

— Конечно! — Даже в такой ситуации он сумел всем своим видом передать возмущение по поводу того, что кто-то усомнился в его профессионализме.

— Те самые кадры, что были заряжены?

На его лице появилось виноватое выражение.

— Ты ничего про это не говорил. Я прокрутил чуть вперед, чтобы посмотреть, что это потому что в этот момент в конце улицы началось что-то невероятное. Полицейские в машине, Портер Хастингс и я увидели сцену, какой на Земле не видел никто уже больше полутора тысяч лет: из помещения кинотеатра на улицу вырывался римский легион в полном боевом облачении. С блеском шлемов, щитов и коротких мечей легионеры быстро построились под вывеской кинотеатра в плотное каре, готовые отразить нападение любого, кто к ним приблизится. И над самыми их головами (тогда я, видимо, был не в состоянии оценить иронию) горела моя неоновая реклама: КОЛИЗЕЙ.

— Этому должно быть какое-то объяснение, — произнес один из полицейских, протягивая руку к радиотелефону для связи с участком, — и для вашего же блага оно должно быть убедительным.