Андрей Миколайчук - Красное внутри

— Ну да, здесь печаль, — сказала девушка.

Она улыбнулась, как ребенок, вспомнивший про сладкое пирожное.

— Он, кстати видит тебя, здесь везде камеры, у пациентов есть мониторы. Фишка такая, чтобы не скучали.

— Вот как? Ладно, значит он меня уже ждет.

— Ну да, — ответила сестричка и посмотрела на свой маникюр. — Зайдешь на обратном пути?

Марк ухватился взглядом за широкие бедра девушки, мысленно повернул ее лицом к стене.

— Ну да, зайду.

Он дошел до конца коридора и увидел старика, похожего на сгорбленного стервятника. Марк, заглянул в лужицы серой слизи, собравшейся в желобах красных век. Заготовленные фразы мгновенно исчезли из его памяти.

— Ты проповедник? — спросил старик.

— Нет. Мы не церковь.

— Не церковь?

— Нет.

Марк не знал, видит ли его старик. Его кожа походила на корку засохшей плесени, под которой бродила сгнившая плоть.

— Хорошо, что не церковь. Не люблю святош.

— Вы говорили, что видели Ленина?

Марк поставил аппарат на подоконник.

— Да. В Москве, в восемнадцатом году. Он шел на съезд.

— Ух ты. Правда?

— Да. Мне было лет шестнадцать. Видел его, как сейчас тебя.

Марк сомневался, что старик его видит.

— Правда? Расскажите подробности.

Он провел рукой по экрану, включая «Absolution».

— Подробности… Он шел вдоль стены. Бодрым шагом. Приехал, кажется на «Форде». С ним была женщина. Некрасивая. Стена, заклеенная объявлениями, афишами. Шаляпин. Афишу Шаляпина помню.

— Отлично, — сказал Марк.

— Ленин был красивым?

— Нет. Но его имя. Имя было, что надо. Имя было, космического масштаба.

— Это как, — спросил аппарат голосом Марка.

— Как Марс. Например. Четыре буквы, заставили человечество бросить родную планету и пуститься в путешествие.

— Вы красиво говорите.

— Спасибо, — сказал старик и подошел к аппарату.

— Что дальше?

— Дальше можно посмотреть кино.

Аппарат выплюнул из себя Ленина и некрасивую женщину. Они шли вдоль стены, заклеенной афишами Шаляпина.

— Вот значит, как она работает.

Старик дотронулся рукой панели.

— А смысл?

— У нас аудитория. Полтора миллиона.

Марк делал длинные паузы между фразами.

— Если вы правильно сформулируете воспоминание, аппарат сделает из него кино, люди посмотрят и это воспоминание станет общим, а значит ничьим. Вам голос нравится?

— Голос?

— Мой голос, для коммуникации?

— Нормально, пусть будет твой.

— Ладно.

Марк немного постоял, наблюдая, как старик рассматривает «Absolution».

— Я тогда пойду.

Старик кивнул.

— Рад приветствовать вас в наших рядах.

— Угу, — ответил старик.

— Ждем воспоминаний. Вы старейший член организации. Пожалуйста, участвуйте в голосованиях, ваше мнение очень важно для нас.

Старик оторвался от аппарата и посмотрел на Марка.

— К Анжеле зайдешь?

— Что?

— К Анжеле?

— Я не знаю здесь никого, — ответил Марк.

— Ну, ты, почти пообещал ей. Она добрая. Не обижай.

Марк вдруг понял, что речь идет о медсестре.

— Я на службе, — сам не зная почему ответил он.

— На службе? Ладно.

— Ждем ваших воспоминаний. Помните, делитесь только теми воспоминаниями, которые хотите исключить.

— Я смотрел вашу рекламу, про отпущение грехов.

— Она вам понравилась?

— Ничего, толково, смысл понятен. Осталось поверить в то, что я нахожусь здесь лишь для того, чтобы получить отличное воспоминание.

— Так и есть, — сказал Марк.

— Ты сам аппаратом-то пользовался?.

— О моей жизни кино не снять.

— Вот как. Интересно. Вижу, что тебя это особенно не беспокоит.

— Ну да. Иметь такие воспоминания страшновато, как по мне. А так, природа у нас с вами одинаковая.

— А у вас есть ересиархи, отщепенцы? На подобии катаров.

— Катаров?

— Вам не преподают историю христианства? Крестовые походы? Антихрист на престоле в Риме?

Марк удивленно смотрел на старика.

— Рим красивый город, — ответил он.

— Окей. Значит вопрос-ответ? Так работает аппарат?

— Да. Но это сотрудничество. Как будто вы, наняли режиссера и съемочную команду. Актеров. И можете экранизировать свою историю с неограниченным бюджетом. Смысл в том, чтобы ваше раскаянье было искренним. Аппарат сделает из всего этого кино.

— Это будет одно кино?

— Нет. Аппарат ваш. Ну пока вы с нами.

— Пока я с вами… Ясно.

Старик повернулся к аппарату.

— Ну привет.

— Привет!

— Что ты думаешь о Марке?

— Отличный парень.

Старик посмотрел на Марка.

— Вы с ним не очень-то и отличаетесь.

Марк рассмеялся.

— Я человек. Только очень правильный человек. В этом мы похожи.

— Значит, это очень правильный аппарат?

— Точно.

— А отдавая ему свой голос, ты не сожалеешь?

— У меня универсальный голос, он настроен так, чтобы вы не чувствовали дискомфорта и правильно воспринимали информацию. Голос неотъемлемая часть ритуала взаимодействия.

— Во как? Ритуала взаимодействия значит?

— Ну да.

— А тебе интересно будет смотреть мои воспоминания?

— Интересно? А вам интересно знать будет ли у меня секс с Анжелой?

— Интересно, — утвердительно кивнул старик.

Его лицо покраснело, видно было, что эта информация вызвала прилив крови к его голове.

— Анжела хорошая девочка. Внимательная. Здесь она себе мужчину не найдет.

— Что ж, я буду вашим преданным зрителем. Суть процедуры размытия в том, чтобы сделать копии воспоминаний. Полтора миллиона копий и ваше воспоминание теряет авторство. Вы освобождаетесь от него.

— А тебя не будут мучать мои воспоминания?

— Мучают только собственные воспоминания. У меня с этим нет проблем.

— Тебе сколько лет?

— Шестьдесят.

— Сколько?! Выглядишь отлично! — сказал старик.

— Спасибо!

— Ладно. Еще придешь? Как у тебя вообще со временем?

Марк удивленно посмотрел на старика.

— Ты человек занятой? — перефразировал тот вопрос.

— Я на службе.

— А дома как?

— Дом у меня отличный. Обустроил крышу, сделал террасу. Теперь любуюсь закатом.

— Как-то ты, без настроения это говоришь. Тут есть чем похвастаться. Я вот в богадельне. Мой дом палата — 12 квадратных метров.

— Я не понял вопрос, — сказал Марк.

— Так возьми аппарат, заделай кино. Например, как овладеешь Анжелой.

Марк рассмеялся.

— Да, я могу овладеть Анжелой, но вряд ли это будет воспоминание.

Старик посмотрел на него с сожалением.

— Анжела, дом с террасой, хорошая работа, но все как-то грустно. Ты пьешь?

Марк впервые покраснел отвечая.

— Да.

— Хорошо. А напиваешься?

— Всегда.

— До беспамятства?

— Да, — ответил Марк.

— Иначе никак?

— Никак, — грустным голосом сказал Марк.

— Ладно. Спасибо за аппарат.

Старик протянул руку.

Проходя мимо, Анжелы Марк приветливо кивнул на прощание. Он хотел побыстрее добраться домой и выпить.