Дэвид Бишоф - Миры Гарри Гаррисона. Том 17

Бар Дядюшки Нэнси оказался настоящим воплощением мечты рядового Билла. Стены, отделанные деревом и зеркалами и сплошь увешанные изображениями обнаженных красоток. Приглушенный свет. Камин. Мягкая мебель. Дивный красный ковер. Бесконечная стойка бара обольстительно выгибалась, сверкая полированным красным деревом. На полках теснились бутылки. Над стойкой нависала целая гроздь разноцветных краников: пиво и эль, пульке и сидр! Здесь царила приятная алкогольная атмосфера, реяли запахи только что выпитых коктейлей и опрокинутых стопок.

Короче говоря, Билл так и представлял себе жизнь на небесах.

Странно, конечно, что все мужчины в баре одеты в женские платья. Юбки-брюки, мини-юбки, длинные вечерние платья. Платья всевозможных цветов, размеров и фасонов, всех времен и народов. При этом мужчины, независимо от возраста, вели себя совсем обычно, как будто были одеты не в женские платья, а в обычные военные мундиры или костюмы. Они болтали и смеялись, хлопали друг друга по спине и, стараясь поддержать праздничную атмосферу, усердно поглощали напитки. Однако Биллу никак не удавалось справиться с ощущением нереальности. Особенно трудно оказалось свыкнуться с тем, что он сам был одет в женское платье.

Два пустых табурета призывно манили к стойке.

— Грррк. Мне надо выпить.

— Ага! Обязательно, Билл! — отозвался Эллиот. — Я угощаю.

Они остановились рядом с молчаливым парнем в ситцевом сарафане.

— Повтори еще раз, Билл, — попросил Эллиот. — Это и есть то самое место, где происходит нарушение цепи Времени?

— Точно, — подтвердил Билл. — Если хочешь, я запрошу К-капсулу еще раз, но попозже. Тогда и подумаем, что делать дальше. А сейчас, если не возражаешь, мы выпьем, поболтаем с местными ребятами и, образно выражаясь, разнюхаем обстановку.

— Ага, согласен, Билл. Думаю, мне тоже не повредит стаканчик-другой. Посадка была довольно жесткой, даже для человека, привыкшего к перегрузкам!

Они взгромоздились на табуреты и облокотились на стойку. Билл наслаждался атмосферой бара. Да, здесь можно забыться. И посуда соответствует. Все посетители пили из объемистых вробдиджнанских кружек. На их счастливых лицах висели клочья пены.

Не мешкая, Билл призывно поднял палец.

Тут же возник бармен, готовый принять заказ.

— Чем могу служить, джентльмены?

Билл открыл было рот, но от растерянности не мог выдавить ни звука. Он понял, что совершенно сбит с толку обилием напитков и не знает, с чего начать. Выбор был слишком богат.

— Ах… Аххх… Ахххх…

Бармен был круглолицый, бородатый, красноносый толстячок с косичками, в нарядном красном платье с воланами. Воплощение радушия.

— Понятно. Вы у нас впервые. Это бывает.

— Как вы догадались? — спросил Эллиот.

— Синдром новичка. Обычное дело. Как вы думаете, чего бы хотел ваш друг? Между прочим, у вас потрясные платья. — Бармен окинул взором ряды бутылок. — Хм-м. Что же мы имеем? Может, немного изысканного вина, выдержанного в подвалах у Дядюшки Нэнси?

— Фррр, — Билл одним движением головы изобразил твердое нет . — Фррррр!

— Ах! Тогда начнем с крепкого! У нас есть бурбон, цена умеренная, но на вкус — слезы счастья!

— Ага, — отозвался Эллиот, — нет. Я думаю, что для начала мы возьмем два очень больших пива… Однако, у вас выбор!

Билл, тяжело дыша, согласно закивал. Захлебываясь при этом обильной слюной.

— О Боже, да у вашего приятеля синдром слюноотделения. Обычное недомогание на планете Баров. Значит, пиво. Не эль, не сидр… — Бармен задумчиво перебирал варианты. — Желаете горького? Или лучше охлажденного светлого?

— Биллу хочется чего-нибудь вкусного. На службе у Императора не часто приходится отведать хорошего пивка.

— Ах! Все понял! Сегодня мы получили лучшее горькое номер два. Старое «Черное сердце»! — Бармен схватил две огромные кружки.

— Лучшее номер два? Почему не просто лучшее?

— Потому что, к сожалению, очень старое уже кончилось. Но вы знаете, все сорта одинаково хороши. Лучшее горькое — не больше чем название марки. — Он уже открыл кран, и темная пенистая жидкость потекла в трехлитровую кружку. Вскоре бармен подставил под кран вторую. — Думаю, вашему другу оно понравится. — Он водрузил кружку на стойку перед Биллом.

Билл припал к ней. Он пил, пил, пил, а когда наконец оторвался, чтобы перевести дух, заметил, что отпил лишь малую часть! Билл еще немного попил и отставил кружку, чтобы отдохнуть от наслаждения.

Гастрономический оргазм!

О сладостные злаки, соединенные с водой и в чудесном превращении ставшие усладой языка! Томительные волны наслаждения наполнили все существо Билла, теплые, как поцелуй возлюбленной. Высшее наслаждение. Это было само дыхание настоящей поэзии вкуса!

Билл отер рукавом губы и блаженно икнул.

— Уа-ах! Это бесподобно ! — выдохнул он.

— Наконец мы наблюдаем синдром удовлетворения, — прокомментировал бармен, поставив перед Эллиотом вторую кружку.

Эллиот попробовал напиток и нашел его восхитительным.

Билл хотел было глотнуть еще, но что-то его остановило. Благополучно отыкавшись, он впал в праздничное состояние, и ему захотелось пообщаться с радушным хозяином.

— Я Билл. С двумя «л». А это мой напарник, Эллиот! Мы туристы!

— Ага, правильно, туристы! — подтвердил Эллиот.

— Отлично, рад познакомиться, Билл и Эллиот! — ответил бармен. — А я Дядюшка Нэнси.

— Дядюшка Нэнси. Ага, хозяин?

— Правильно, — самодовольно подтвердил Дядюшка Нэнси. — Он самый.

— А скажи-ка, Дядюшка Нэнси. Объясни мне, дураку. — Билл, ухмыльнувшись, обвел глазами посетителей. — Почему у вас все мужчины носят женские платья?

— Поймешь — когда напьешься в платье, Билл, — усмехнулся в ответ Дядюшка Нэнси. — Однако мне пора заняться и другими клиентами.

— Ага, но извините, Дядюшка Нэнси, — вмешался Эллиот, — это что, книги там, на верхней полке?

Билл вслед за ним поднял глаза. Под самым потолком, в полумраке, виднелся длинный ряд книжных переплетов. Ниже был укреплен плакат с надписью на латыни: «Veni, bibi, transvestivi» .

— Да, это книги! — Улыбка Дядюшки Нэнси стала еще шире.

— А что означает эта латинская надпись? — продолжал интересоваться Эллиот.

— Пришел, напился, переоделся! — перевел Дядюшка Нэнси.

— Ага, ясно, Дядюшка Нэнси, — продолжал Эллиот. — А эти книги… вы не состоите в Колпартии?

Разговоры тут же стихли, в баре повисла тишина. Все головы повернулись в сторону Эллиота. В баре заметно напряглись мускулы. Заиграли желваки. Сжались крепкие кулаки.

— Нет, что вы! — ответил Дядюшка Нэнси. — Но ведь читать не запрещено, не правда ли?

— Ага, нет. Но это зависит… — начал было Эллиот, но Билл зажал ему рот.