Лоис Буджолд - Танец отражений

– Самое уродливое здание в городе, – охотно согласился тот. – Относится к творениям лорда Доно Форратьера, имперского архитектора Юрия Безумного. Дяди покойного вице-адмирала. До убийства Юрия, пока его не остановили, он успел выстроить пять крупных сооружений. Городской стадион по уродству отстает лишь ненамного – за ним полноценное второе место, – но снести его нам не по карману. Так он и стоит, уже шестьдесят лет.

– Судя по виду, местечко из тех, в которых имеются подвальные казематы. Со стенами, выкрашенными в стандартный зеленый цвет. И где заправляют лишенные моральных устоев врачи.

– А они и были, – ответил Пим. Оруженосец провел машину мимо охранников на воротах и затормозил перед огромным лестничным пролетом.

– Пим… а эта лестница не высоковата?

– Ага, – ухмыльнулся оруженосец. – Попытайся преодолеть ее одним махом, и на верху у тебя непременно сведет ногу. – Пим аккуратно подал лимузин вперед и остановился, высаживая Марка. – А если завернуть за угол налево, вон туда, там будет небольшая дверь на цокольный этаж и вестибюль с лифтовой шахтой. Туда все на самом деле и входят. – Пим поднял передний колпак кабины, и Марк выбрался наружу.

– А что сталось с лордом Доно после правления Безумного Юрия? Надеюсь, его прикончила Лига Защиты Архитектуры?

– Нет, он удалился от дел в провинцию, жил на иждивении дочери с зятем и умер, полностью спятив. У них в поместье он понастроил таких ч у дных башен, что за право посмотреть они берут теперь входную плату. – Помахав рукой, Пим опустил колпак и резко тронулся.

Марк побрел за угол, как и было указано. Итак, вот он здесь, рано утром, как штык… или, как минимум, просто рано утром. Он долго стоял под душем, облачился в удобную гражданскую одежду темных тонов и накачался таким количеством болеутоляющего, витаминов, средств от похмелья и стимуляторов, что чувствовал себя неестественным образом свежим. Даже более чем неестественным, но он был полон решимости отстоять свой шанс у Иллиана.

В вестибюле он представился охранникам СБ: – Я лорд Марк Форкосиган. Меня ждут.

– Это вряд ли, – проворчал голос из лифтовой шахты. Оттуда шагнул Иллиан собственной персоной. Охранники вытянулись; Иллиан совсем не по-военному махнул им рукой – «Вольно». Как и Марк, он принял душ и переоделся – в повседневный зеленый мундир. Марк подозревал, что и завтракал Иллиан, как он: пилюлями. – Спасибо, сержант. Я заберу его наверх.

– Должно быть, работать в таком здании тоскливо, – заметил Марк, поднимаясь по лифтовой шахте вслед за шефом СБ.

– Да, – вздохнул Иллиан. – Я был как-то в здании Инвестигейтив Федераль на Эскобаре. Сорок пять этажей, и все из стекла… Никогда я не был так близок к мысли эмигрировать. Доно Форратьера следовало придушить при рождении. Но… теперь оно мое. – Он огляделся вокруг с сомнительным видом собственника.

Иллиан повел Марка глубоко в недра СБ – да, решил Марк, у этого здания определенно были недра. Их шаги отзывались эхом в голом коридоре, вдоль стен которого протянулись крошечные, похожие на кабинки, комнаты. Марк заглянул в некоторые из полуоткрытых дверей, где за супер-защищенными комм-пультами сидели мужчины в зеленых мундирах. По крайней мере у одного из них горел неуставного образца ряд ламп полного спектра. В конце коридора стоял большой кофейный автомат. Иллиан отвел его в комнатушку под номером тринадцать, и Марк подумал, что это не случайно.

– В комм-пульт были загружены все до единого отчеты, полученные мною по делу о розыске лейтенанта Форкосигана, – холодно сообщил Иллиан. – Раз вы считаете, что справитесь лучше моих профессиональных аналитиков, – пробуйте, прошу.

– Спасибо, сэр. – Марк уселся во вращающееся кресло и включил видео-пластину. – Это более чем щедро.

– У вас не должно быть жалоб, милорд, – настоятельным тоном заключил Иллиан.

Видно, сегодня утром Грегор изрядно его допек, сообразил Марк, когда с явно различимой иронией Иллиан откланялся. Нет. Так нечестно. Иллиан далеко не столь враждебен, как может себе позволить. «Это не просто повиновение императору», с дрожью сообразил Марк. В вопросе безопасности вроде этого Иллиан мог бы и схлестнуться с Грегором, если бы действительно захотел. Он начинает отчаиваться.

Сделав глубокий вдох, Марк погрузился в файлы, читая, слушая и просматривая. Иллиан не шутил, когда сказал все . Здесь были буквально сотни отчетов от пяти или шести десятков разных агентов, рассыпанных по всей ближайшей сети П-В туннелей. Некоторые были краткими и безрезультатными. Другие длинными – и тоже безрезультатными. Но, похоже, в каждом крио-центре на самом Единении Джексона, его орбитальных и скачковых станциях или соседствующих с ним космических системах хоть раз побывали люди Иллиана. Здесь были даже свежеполученные рапорты аж с самого Эскобара.

Через какое-то время Марк понял: чего там не хватает, так это сводки или завершенного анализа. Он получил лишь сырые данные, во всей их полноте. В конечном счете, решил он, оно и лучше.

Марк читал, пока у него не начало резать в пересохших глазах, а желудок не забурчал от плохо переваренного кофе. «Пора прерваться на обед», подумал он, когда в дверь постучал охранник.

– Лорд Марк, приехал ваш водитель, – вежливо сообщил тот.

Черт, если и пора прерваться, то на ужин . Охранник провел Марка обратно через все здание и сдал на руки Пиму. Снаружи было темно. У меня голова болит.

Наутро Марк упрямо вернулся и начал заново. И на следующее утро. И на следующее. Прибыли новые доклады. На самом деле они прибывали быстрее, чем он успевал их читать. Чем упорнее он работал, тем сильнее отставал. В разгар пятого дня он откинулся на спинку кресла с мыслью: «Это безумие». Иллиан похоронил его под фактами. Паралич неведения с удивительной скоростью перетек в паралич избытка информации. «Я должен разгрести это дерьмо, а то мне никогда не выбраться из этого мерзкого здания.»

– Лгут, лгут, все лгут, – в раздражении пробормотал он своему комм-пульту. Тот в ответ словно подмигнул и хмыкнул, незаметно и скромно.

Решительным движением отключив комм-пульт с его бесконечным лепетом голосов и фонтаном данных, он какое-то время сидел в темноте и тишине, пока в ушах у него не перестало звенеть.

«СБ не смогла. Не смогла найти Майлза.» Ему не нужны все эти данные. И никому не нужны. Ему нужен один-единственный кусочек мозаики. Давай-ка подгоним его на место .

Начнем с нескольких неприкрытых допущений. Первое. Майлза можно вернуть.

Пусть СБ ищет гниющий труп, безымянную могилу или записи о дезинтеграции – все, что хочет. Такие поиски ему не нужны, даже если они увенчаются успехом. Особенно если увенчаются . Интерес представляют лишь криокамеры – в банках постоянного хранения или переносные. Либо – это и менее вероятно, и их куда меньше, – центры криооживления. Но на пути его его оптимизма встала логика. Если бы Майлз был успешно оживлен руками друзей, то первое, что он сделал – доложился бы. Он этого не сделал, следовательно, он все еще заморожен. Или, если и ожил, в слишком плохой форме, чтобы действовать. Или он не в дружеских руках. Итак. Где?