Лоис Буджолд - Танец отражений

«По-семейному. Ха.»

Ботари-Джезек оказывала графине воистину дочернюю поддержку со дня болезни графа – сопровождала ее в частых поездках в Имперский Госпиталь, бегала по личным поручениям, была ее наперсницей; Марк с необъяснимой завистью подозревал, что свои истинные мысли графиня поверяет Ботари-Джезек больше, чем кому-либо другому. Единственный ребенок самого любимого из их оруженосцев, Елена Ботари была практически приемной дочерью Форкосиганов; их особняк был тем домом, где она выросла. Если он действительно брат Майлза, не делает ли это Елену его молочной сестрой? Надо бы подкинуть ей эту мысль. И приготовиться смыться. Как-нибудь в другой раз.

– Капитан Ботари-Джезек, – начал Марк, проглотив кусок-другой, – что там с дендарийцами на Комарре? Или Иллиан вас тоже держит в неведении?

– Пусть только попробует, – ответила Ботари-Джезек. Еще бы, у Елены есть союзники рангом повыше, чем командующий СБ. – Мы совершили кое-какие перестановки. Куинн оставила за собой основных свидетелей твоего, гм, рейда, – очень мило с ее стороны: не воспользоваться каким-либо выражением попрямее, вроде «провала». – Зеленый отряд, часть Оранжевого и Синий. Всех прочих она отправила на «Сапсане» под командованием моего помощника обратно к остальному флоту. Запертые на орбите – без увольнительных на планету и без дежурств – люди начали терять терпение. – Эта временная потеря командования явно делала ее несчастной.

– Значит, «Ариэль» все еще у Комарра?

– Да.

– Разумеется, Куинн… Капитан Торн? Сержант Таура?

– Все пока ждут.

– Сейчас они должны уже здорово потерять терпение.

– Да, – ответила Ботари-Джезек и с такой силой ткнула вилкой в ломоть синтезированного протеина, что тот проехался по тарелке. Терпение. О, да.

– Так что ты выяснил за эту неделю, Марк? – спросила графиня.

– Боюсь, ничего сверх того, что вы уже знаете. Разве Иллиан не передает вам доклады?

– Да, но под давлением нынешних обстоятельств у меня хватает времени лишь бегло проглядывать сводки аналитиков. В любом случае, есть лишь одна новость, которую я желаю узнать.

Верно. Приободренный, Марк принялся подробно излагать ей свои изыскания, в том числе принцип сортировки данных и свою растущую убежденность.

– Похоже, ты весьма досконально разобрался, – заметила она.

Он пожал плечами. – Теперь я знаю примерно то же, что и СБ, если Иллиан был со мной честен. Но поскольку СБ явно не знает, где Майлз, все это бесполезно. Я готов поклясться…

– Да? – переспросила графиня.

– Я готов поклясться , что Майлз все еще на Единении Джексона. Но не могу заставить Иллиана сосредоточиться на этой идее. Его внимание рассеивается на черт знает чем и исчезает. У него цетагандийцы на уме.

– Для этого есть веские исторические основания, – заметила графиня. – И, боюсь, нынешние причины тоже, хотя я уверена, что Иллиан вел себя весьма уклончиво и не посвящал тебя в проблемы СБ, не имеющие прямого отношения к ситуации с Майлзом. Сказать, что месяц у него выдался плохой, было бы вопиющим преуменьшением. – Она тоже замолчала, колеблясь, причем довольно надолго. – Марк… ты, в конце концов, клон-близнец Майлза. Вы близки друг к другу так, как только могут быть два человеческих существа. Эта твоя убежденность – на грани страсти. Ты словно знаешь . А ты не допускаешь… что ты на самом деле знаешь? На каком-то уровне?

– Вы имеете в виду, так сказать, психическую связь? – «Что за жуткая идея».

Графиня, слегка покраснев, кивнула. Перепуганная Ботари-Джезек метнула на него странный, умоляющий взгляд, словно говоря: «Не смей пудрить ей мозги, ты!…»

Вот это была истинная мера ее отчаяния. – Извините. Я не экстрасенс. Просто экстрапсих. – Ботари-Джезек расслабилась. Марк поник, но потом чуть просветлел – его осенила идея. Хотя, возможно, было бы не вредно дать Иллиану понять, что вы так считаете.

– Он для этого слишком непреклонный рационалист. – Графиня печально улыбнулась.

– Эта страсть – лишь неудовлетворенная досада, мэм. Никто не позволяет мне ничего сделать.

– А что бы ты хотел сделать?

Я хотел бы сбежать прочь на Колонию Бета . Графиня, вероятно, могла бы ему помочь в… Нет. Больше я никогда не сбегу.

Он набрал воздуху, взамен той храбрости, которую не испытывал. – Я хочу вернуться на Единение Джексона и искать Майлза. Я могу справиться с этой работой не хуже других агентов Иллиана – знаю, что могу! Я попытался подать ему эту идею. Он ее не принял. Если бы мог, он предпочел бы запереть меня в камере под охраной.

– В такие дни, как этот, бедняга Саймон продал бы свою душу, только бы остановить время хоть ненадолго, – призналась графиня. – Его внимание сейчас не просто рассеяно, оно разбито на осколки. Я испытываю к нему определенное сочувствие.

– А я нет. Я бы не спросил у Саймона Иллиана, который час. А он бы мне и не сказал. – Марк печально задумался. – Грегор окольным путем намекнул бы, где поискать хроно. А вы… – непрошеная метафора ширилась, – дали бы мне часы.

– Я дала бы тебе часовую фабрику, сынок, будь она у меня, – вздохнула графиня.

Марк прожевал, проглотил, затем замер и поднял глаза. – Правда?

– Пра… – начала графиня категорично, но тут осторожность взяла верх. – Правда что?

– Лорд Марк – свободен? Я хочу сказать, я не совершил никаких преступлений на территории Барраярской Империи, так? Законов против глупости не существует. И я не арестован.

– Нет…

– Я могу отправиться на Единение Джексона сам. Да пошел Иллиан с его драгоценными ресурсами куда подальше! Если… – Вот и загвоздка. Он капельку сник, – … если бы у меня был билет. – Запал кончился. Все богатство Марка, по его подсчетам, составляли семнадцать имперских марок, скомканные в кармане брюк, – остаток от двадцатипятимарковой банкноты, данной ему графиней на расходы в начале недели.

Графиня резко отодвинула тарелку и откинулась на спинку стула; лицо у нее было опустошенным. – Эта мысль не производит на меня впечатление осмотрительной. Если уж мы заговорили о глупости.

– После всего. что ты сделал, Бхарапутра, наверное, уже подготовил контракт на твое убийство, – подсказала Ботари-Джезек.

– Нет… на убийство адмирала Нейсмита, – возразил Марк. – И я не собираюсь возвращаться к Бхарапутре. – В общем-то, он был согласен с графиней. Место на лбу, которого коснулся Бхарапутра, подводя счет, тайно горело. Он настойчиво воззрился на графиню. – Мэм…

– Ты хочешь рискнуть жизнью и всерьез просишь меня это профинансировать? – спросила она.

– Нет… я хочу спасти жизнь! Я не могу… – он беспомощно повел рукой, подразумевая сразу и особняк Форкосиганов, и ситуацию в целом, – жить так дальше. Здесь я сам не свой, я не могу успокоиться.