Владимир Перемолотов - Вторая и последующие жизни [СИ]

В тот день, когда я впервые этот вертеп посетил, дружок мой как раз в круиз по санаториям органов движения поправлять здоровье отправился. Ну, вот две недели прошло, и вернулся мой приятель. Как тот приехал я тут же к нему. Радостью поделиться.

- Знаешь ли ты, Михалыч, что наука на месте не стоит? -спрашиваю. - Ведаешь ли, что есть место такое волшебное, в котором можно вторую жизнь прожить. Хочешь - миллионером, а хочешь комиссаром партизанского отряда или стахановцем.

- А женщиной можно? - ернически спрашивает товарищ, обновленными суставами похрустывая. - Стахановкой? Или медвежонком коала?

Михалыч человек недоверчивый. Жизнью ученый. Но вопрос действительно интересный.

- Не знаю,- отвечаю. -Но можно узнать, если захочешь. Сам спросишь.

- Ну, вот когда узнаешь - приходи... Обдумаю твое предложение...

Вижу таким способом его упрямство не своротить. Михалыч - он как очень крупная мышь. Чтоб его с места сдвинуть, большой кусок сыра показать надо. Вот тогда этот человек куда хочешь пойдет. И самое главное знаю я, какого сорта этот сыр должен быть.

Спрашиваю его: что ты о Первом и Последнем президенте думаешь?

Ответ-то я давно знаю, общий смысл, разумеется, и даже отдельные слова, что надеюсь услышать, себе представляю.

- Редиска он. Я хоть и полный обратный тезка этого гаденыша, -отвечает мой товарищ,- однако почтения к нему никакого не испытываю.

Угадал.

- А точнее?

Друг мой тогда зубами заскрипел, точнее остатками, ибо жернова жизни перетирают не только время, но и здоровье и несколько замечательных слов сказал, которые, к сожалению, я тут привести не могу в силу своего воспитания и их излишней экспрессии. Такими словами, я слышал, хорошие командиры в Войну батальоны в атаку поднимали.

- А про просто Первого?

Тут он повторил вышесказанное и еще кое-что сверх того добавил, включая два слова, о которых я когда-то знал, но теперь совсем позабыл, так как очень давно ими не пользовался. Сразу видно, что эта личность еще больший вал эмоций у него вызвала. Хотел я еще у него для сравнения про Гитлера спросить, но передумал - этот старый фашист личность известная, а повторяться пожилому человеку вряд ли захочется, да и новые слова я от него вряд ли услышу. Ненавидеть этого древнего гада так остро как первых двух уже нельзя. Гитлеровцы - они уже в далеком прошлом, в исторической памяти народа, а оба этих огородных сидельца в нашей личной памяти сидят. А так - все правильно. Верной дорогой идем, товарищи!

- А дорого бы ты дал, чтоб с ними один на один остаться, и у тебя в руках бита бейсбольная или садовые ножницы?

Михалыч только оскалился. Он-то как убежденный материалист в чудеса не верит, но на всякий случай говорит:

- Ножницы предпочтительнее... Уж я бы разгулялся. И мастерок строительный... Если его правильно наточить большая от мастерка польза может выйти!

Сказал и зажмурился и даже руки потер от недоступного удовольствия. А когда глазки-то открыл - огонек в глазках-то! Огонек! Словно четверть жизни с плеча сбросил!

Такой душевный подъем дорогого стоит. Что наша жизнь теперь? Так... Тьфу... Пенсионерское времяпрепровождение. На работу не берут, перед школьниками выступать не приглашают, значит остаётся сидеть и вспоминать, только на такие воспоминания никакого сердца не хватит... Одну великую страну наше поколение под мудрым руководством тех двоих просрало, а то, в чем нынче живем даже не страна, а так... Территория... Почти подмандатная. Во всех смыслах этого слова.

Так что все наши радости в прошлом.

Ну, было так совсем до недавнего времени.

Позавидовал я Михалычу по белому.

Скоро совсем, ну если малой копейки не пожалеет, получит товарищ свое удовольствие.

Сам-то я уже через это прошел. Получил радость... Не знаю, что и как они там это сделали, но наслаждение я получил огроменное. В том сне такой набор предметов оказался - куда там бейсбольной бите! Зерноуборочный комбайн, не хотите ли? И по полю на хорошей скорости! С ветерком за этим вертким пионером...

Чувствую, что порадую товарища, хотя сам такой острой радости ощутить уже не смогу (хорошая, добротная ненависть она ведь как первая любовь - не повторяется), а я три раза там уже по этому сюжету отметился.

- Ладно, говорю. Помогу я твоему горю, обращу его в радость, как воду в вино... Есть одно место... Покажу как родному... Будет там тебе и бита и садовые ножницы. Только пенсионное удостоверение не забудь...

А с тем Продавцом я не то чтоб подружился... Скорее общие точки соприкосновения нашел. Все-таки возраст близкий и образование советское. Он, между прочим, университет закончил. Тот самый. Не Марксизма-Ленинизма, разумеется...

Привел я к нему Михалыча, отдал из рук в руки и сел газетку полистать. Газету перелистываю, а в душе - тихая светлая радость за товарища. Через четверть часа выходит мой друг из-за занавески сияющий словно свежеснесенное яйцо Фаберже и руку ко мне тянет. Что он там в своей неизвестно какой по счету жизни с президентами делал, чем их на прочность испытывал, я спрашивать не стал, а просто пожал протянутую руку. Угодил, сразу видно...

Он, в еще не до конца пережитом восторге, мне прямо от двери заорал:

- Как я его гонял! Как эта тварь бегала! Как орала! А еще можно разочек?

Это, конечно уже не мне, а продавцу. Очень мой друг походил в этот момент мальчишку, только что спрыгнувшего с карусели.

- В принципе да, - ответил за меня Продавец. - Но я бы не советовал. Во всяком случае, не сегодня - слишком сильный эмоциональный накал вы испытали. Сердце поберегите. Вам сейчас что-то легкое через себя пропустить надо. Разгрузиться, так сказать.

С пониманием товарищ.

-Так вот за этим мы и пришли! - говорю я, складывая газету. - Хотелось бы на природе побывать... Есть у вас такое?

- Не вопрос! Надо только выбрать.

Он эдак ручкой махнул.

- По желанию трудящихся: есть отдых в Крыму, на байдарках по Сибирским рекам, Каракумы... С распеванием у костра песен советского периода.

- Это все у нас в прошлом и в натуре состоялось. Что-то более экзотическое предложить можете?

- Тайланд? Эмираты?

- Тьфу на них!

Продавец призадумался, что-то вспомнил и головой качнул удовлетворенно.

- Прошу за мной...

Мы прошли в служебные помещения. В коридоре за пластиковыми занавесями угадывалось биение чужих ненастоящих жизней. Слышался шепот, шуршание раздвигаемого пластика, сопение...

Я невольно заинтригованный сладострастным стоном отодвинул ближнюю занавеску. Ничего интересного. Мужик какой-то лежит почему-то к кровати привязанный и пустой экран у него в головах. Такого раньше не видел. Не успел я вопрос задать, как Продавец мне сам ответил:

- Это мы по договоренности с Институтом Сербского некоторых их психов сканируем.