Ларри Нивен - Птичка в клетке

— Это какой-то цыпленок-переросток, а не птица Рух! — заявил Ра-Шен, глядя сквозь толстое стекло. Словно услышав его, нелепое существо, заключенное в прозрачную клетку, обернулось и посмотрело на них. Вот уж действительно странное создание природы: цыпленок весом в три сотни фунтов, восьми футов высотой, с маленькими недоразвитыми крыльями и длинными мощными ногами.

— Когда я загонял его в хронокапсулу, этот цыпленочек клюнул меня. Четыре сломанных ребра — для птенца это, пожалуй, многовато! — возмутился Светс .

Он только что вышел из больницы, где врачи Института Темпоральных Исследований изрядно потрудились, залечивая его раны. Бок еще побаливал, и Светс все время держался за него рукой.

— Я очень сожалею, но это совсем не птица Рух, — настаивал на своем Ра-Шен. — Пока ты был в больнице, мы тут кое-что проверили в Отделе Истории. Оказалось, что Рух всего лишь сказочное создание, миф.

— Но посмотрите же на нее! — Светс чуть не плакал от обиды. — Вылитая птица Рух, ну, может, только чуть поменьше…

— Я тебе еще раз повторяю — это не Рух, а всего лишь страус! Путешественники из Европы встречали этих птиц в Австралии. Согласись, она очень похожа на огромного цыпленка. У древних было богатое воображение и, приняв страуса за птенца, они наверняка подумали: если он такой большой, то каковы же его родители — взрослые птицы? Вот и родилась сказка. Возвращаясь домой, они всюду рассказывали об этих огромных, но, увы, несуществующих в природе птицах. Вовсю расписывая трудности и опасности путешествий, горе-орнитологи в конечном счете пели хвалу собственной храбрости.

Светс страшно расстроился.

— Это ж надо! Четыре сломанных ребра, масса сложностей и неприятностей — и все впустую.

— Утешься, малыш, все не так уж плохо: страус — вымершая птица, а значит прекрасный экспонат для Зоопарка нашего Генерального Секретаря.

— Это понятно, но ведь он требовал птицу Рух, а не страуса. Как вы ему объясните подмену?

— Как раз это волнует меня меньше всего, как-нибудь выкручусь. — Ра-Шен нахмурился. — Есть новости и похуже. Знаешь, что ему на этот раз взбрело в голову?

Люди, не знавшие Ра-Шена близко, считали, что он постоянно не в духе, но только до тех пор, пока не видели, как он хмурится по-настоящему. После этого его обычно мрачное выражение лица казалось почти ласковым. Светс , глянув на начальника, понял, что тот действительно сильно обеспокоен.

Генеральный Секретарь был всеобщей головной болью и постоянным источником проблем. Обладая интеллектом ребенка, он по праву рождения стал всемогущим повелителем Земли и ее внешних колоний. Любая из его причуд и прихотей являлась законом для всей обитаемой части Вселенной.

— Какие-то идиоты устроили ему путешествие в Лос-Анджелес прошлого: Генеральному приспичило посмотреть, каким был этот город до затопления, — объяснил Ра-Шен причину своего беспокойства.

— Ну и что? — не понял Светс . — Не вижу ничего страшного в таком путешествии.

— Ровным счетом ничего, если бы на этом все и закончилось. Но какой-то умник из его окружения в дополнение к экскурсии подсунул ему описание истории города. И теперь Генеральному Секретарю приспичило поучаствовать в беспорядках и бунтах двадцатого года Послеатомной Эры.

— Но ведь это безумие! Кто сможет гарантировать безопасность и личную неприкосновенность Генерального? — Светс даже задохнулся от удивления.

— Вот видишь, и до тебя дошло. Учти, что ко всему прочему Генеральный вспыльчив и несдержан, как кавказец.

Страус в стеклянной клетке склонил голову на бок, словно прислушиваясь к разговору людей. Светс все еще не мог избавиться от мысли, что перед ним пусть огромный, но все-таки птенец. И глядя на птицу, он почему-то совершенно некстати представил, как этот птенчик пробивается наружу из яйца размером с небольшое бунгало.

— К чему мне вникать в эти интриги? — в конце концов не выдержал Светс . — Вы же знаете, я далек от политики: у меня от нее болит голова.

— Голова у тебя болит?! — вдруг заорал Ра-Шен, и голос его загрохотал меж клеток, в проходах и коридорах Зоопарка. — А ты подумал, что будет с твоей головой, если Генеральный совершит самоубийство с помощью Института Темпоральных Исследований? А?! Мы многим стоим поперек горла. Хотя бы этим сволочам из Института Проблем Космоса! Они же спят и видят, как бы свернуть нам шею!

— А что мы можем сделать? Легче между двух стульев усидеть, чем устроить безопасную экскурсию в гущу бунта. Это невозможно!

Лицо Ра-Шена вдруг просветлело.

— Мы должны отвлечь его! — заговорщицки прошептал он, приблизившись к Светсу вплотную. — Ну-ка, отойдем!

— И как же мы будем его отвлекать? — спросил Светс тоже шепотом, когда они спускались к зданию институтского Центра мимо клеток с животными.

— Я еще не придумал. Если бы удалось добраться до его няньки, уж я бы тогда постарался. Хотя это тоже не гарантия, потому что космические могли подкупить и ее. Впрочем, в няньках она уже больше тридцати лет и, по-моему, очень привязана к своему придурку.

Ра-Шен опасливо покосился на Светса и, словно и не произносил вслух крамольных мыслей, обратился к нему:

— Ну так что будем делать?

— Откуда я знаю! — взорвался Светс . — Я и Генерального-то видел всего четыре раза, да и то в официальной обстановке. Вы правы, если его заинтересовать чем-то другим, то он и думать забудет о Лос-Анджелесе. Но чем?

На клетке, мимо которой они проходили, висела табличка:

Огромное животное провожало людей сонным, безразличным взглядом.

Светса всегда удивлял этот серый гигант. Сообразительность и отличная память снискали слону своего рода уважение персонала Зоопарка, и Светс никак не мог понять, почему животное так спокойно относится к человеку, поймавшему его, ведь слон прекрасно различал людей и наверняка узнал проходящего мимо Светса.

Больше половины пленников Зоопарка доставил из Прошлого именно Светс , и, по понятным причинам, он не пользовался у них любовью. Вот и тридцатифутовая ящерица Гила Монстр тоже, наверно, узнала проходящих мимо людей, и в тот же миг на стеклянной стене клетки заплясало оранжево-белое пламя. Когда Гила увидела, что огонь не причинил Светсу никакого вреда, она яростно забила маленькими крылышками и бросилась на стенку клетки. Всем телом она пыталась проломить стекло и добраться до ненавистного ей человека. Но преграда была очень прочной, ведь она не только защищала людей от животных, но и предохраняла самих животных от влияния окружающей среды.