Елена Бутенко - Зеркало души [СИ]

— Инкантар, — заметив мой недоуменный взгляд, Дан выдавил, словно ему свело судорогой челюсть. — Север, когда принёс тебя, сказал, что дух, который за вами гонялся — глава Дома, и он теперь заточён. Остальных они найдут и свяжут сами.

— Ты можешь объяснить, что это? — Вадим указал на запястье, много раз обмотанное тонкой цепью. Я сглотнула, чувствуя, как жжёт горло. — Прости, мы не можем прочитать твои мысли. — На моём лице отразилось удивление, я глянула на грудь, но тотема на ней не было. Я взглядом указала на стол, Дан оглянулся, понял, чего я хотела, и подал мне лист с карандашом.

Я попыталась написать, но проткнула тонкий лист, нетерпеливо выдохнула, сложила его несколько раз и едва заметно, потому что карандаш вываливался из ослабших пальцев, накарябала: «Атэр». Вадим с Даном переглянулись и разом подскочили.

— Откуда?! — в ответ я только пожала плечами, пытаясь сказать, что теперь он мой. — Н-да… — Потянул Дан, теребя медальончик на шее. Взглядом я потребовала дальнейших разъяснений. — Если начинать всё по порядку, тогда, когда аним вырвался из круга, его освободил человек, бывший вместилищем. А помогал ему инкантар. — Мои расширившиеся глаза метали молнии, и Дан всё правильно понял, поспешив меня успокоить. — Их орден всё отрицает, Майя сказала, что это не один из них, хотя если вспомнить их нападение… Ох, точно, ты же не знаешь. Орден инкантар до сих пор в переходном состоянии, как и наш. Один из их старого ордена жив, старик, высокий, запоминающийся, он руководил нападением с месяц назад. Он, видать, знатный какой-то, потому что власти у него много, и обычными инкантарами он на раз руководит. Новый орден ненавидит его, а он всё никак не дохнет и место не уступает. — Даниэль подавился концом фразы, получив чувствительный тычок от Вадима. — Ох, прости, — сморщился он, — я пытаюсь красочнее описать. Нонну, твою предшественницу, кстати, он убил, так что у тебя есть к нему своя вендетта. И у меня есть подозрение. — Дан зло глядел на медальон, — что и мою мать тоже… он…

— Когда аним освободился, на нас напали другие духи, видимо, попроще, — быстро продолжил Вадим, стараясь увести разговор от горькой темы. — Они разворотили всё тут, мы понесли серьёзные потери, ты знаешь, нас покинула Вера. Мы не были к этому готовы. Когда ты исчезла, мы пытались с тобой связаться, но ты словно в воду канула, некоторые из нас начали думать, что ты тоже… — Вадим задохнулся, стало понятно, что он был одним из тех некоторых. — А потом Алиса тебя почувствовала, ты была в другом мире, а через сутки тебя принесли инкантары.

«Сутки?! Что он делал со мной целые сутки?!» — взвилось в мозгу, но Вадим истолковал это неправильно.

— Ты была жива, но как сказал Север, растратила все силы, когда заточила анима. Между нами говоря, он выглядел ещё хуже тебя. Мы хотели взять у тебя Арий, чтобы найти и заточить других анимов, но из-за цепи. — Вадим кивнул на Атэр, — не могли это сделать. Поэтому мы теперь пытаемся тебя обезопасить. — Я кивнула, понимая, о чём речь.

— В целом, это всё, если ещё что-то не понятно… — Дан замолчал, увидев, что я качаю головой. — Тогда мы тебя накормим, а ты отдыхай.

Мне опять снился тот загадочный сон. Высокие, теряющиеся в темноте потолки, и кто-то за моей спиной. Я уже знала, что это кошмар, преследующий меня, знала, что с каждой секундой мне будет всё страшнее, пока я не проснусь, знал я и то, что это всего лишь сон. Я так устала бегать от собственных страхов, и теперь, зная, что это место моей гибели, не дожидаясь апогея ужаса, просто обернулась. Позади был знакомый трон, грубый, каменный, обычный трон, покрытый солярными знаками, и он пустовал. Я горько расплакалась.

Я воздохнула и проснулась. Глухие рыдания продолжали звучать в голове, сердце болело, как было, когда я потеряла отца. Я приподнялась на локтях, и в эту же секунду скрипнула дверь, пропуская узкую полоску света. В щель просунул голову Дан, встретившись со мной взглядом, он, уже не таясь, вошёл в комнату.

— Я думал, это ты, — он окинул взглядом комнату.

— Что? — взглядом спросила я.

— Что тебе плохо, — пояснил он и присел на кровать. Затем одновременно одна и та же мысль пришла нам в голову, Дан подскочил. — Кто-то из ордена в опасности! Я в школу! — Под мой одобрительный кивок, он исчез.

Я решила не спать, пока он не вернётся, тем более, что в комнату зашёл Вадим. Мы оба напряжённо молчали, когда в комнате появился растрёпанный Даниэль.

— У меня плохие новости, — с ходу начал он. — Кристиан покинул нас. — Дан задыхался, словно пробежал марафон, но выпалил на едином дыхании. — Лина, ты не знаешь, он был ранен анимом, рана оказалась серьёзной, он сражался с ней несколько месяцев, но… Но не это сейчас важно. Алиса, его подопечная, исчезла. Кажется, она собирается покончить с собой.

— Какого чёрта?! — он неожиданности у меня прорезался сиплый голос, и я выдала такой поток грязных ругательств, что Дан икнул и сел там, где стоял. — Где она?

— В том то и дело, — он долго справлялся с чувствами. — Никто не может её найти. — Вадим кивнул и исчез. Даниэль взял меня за руку. — Постарайся не перенапрягаться, мы не хотим тебя потерять. Ради всего святого, жди нас в постели. — Он тоже исчез.

«Засранцы, — разъярённо подумала я. — Постарайся не напрягаться… Да идите все… в фиговую рощу!»

Я с трудом встала, почти ползком добралась до тумбочки и нашла флакон с энергетиком, который дал мне Кис. Если в тот раз хватило глотка, то думаю сейчас нужно два. Надеюсь, это меня не убьёт.

Вернувшись в кровать, я сосредоточилась, пытаясь настроиться на Алису, стараясь проникнуть в её сознание и увидеть то, что видела она.

Боль. Так щемит сердце, когда всё уже потеряно. Холод. Ветер.

Не теряя связавшую нас нить, я подхватила одеяло с кровати и потянулась за ней.

Я стояла босиком на холодных камнях, поросших редкой, жёсткой травой. Совсем рядом, в ста метрах, начиналась песчаная отмель, и простиралось вдаль огромное, необъятное море. У самой кромки беснующихся волн я и заметила неподвижную фигуру.

Забросив одеяло на плечо, чтобы не замарать, я поковыляла к Алисе. Она смотрела в одну точку, на бескровных щёках остались солёные разводы, от слёз ли, от морских брызг, судорожно стиснутые руки выдавали душевную муку. Я набросила на её плечи одеяло, Алиса, с внезапно разгоревшейся в глазах яростью развернулась и сбросила его.

— Оставьте меня в… — её голос сорвался, когда она увидела меня. Наверняка, я была той, кого она ожидала увидеть в последнюю очередь. Я села рядом, и она укрыла одеялом нас обеих.

Мрачнея от сновавших в голове мыслей, я сжала её руку — и затихла. Я ещё не успела забыть, как это, терять близких людей, и помню, как сама хотела умереть, лишь бы отец был жив. Но тогда меня поддержали друзья. По крайней мере, большая их часть.