Елена Бутенко - Зеркало души [СИ]

Всё это было проделано очень быстро, поэтому ничего ощутить особого не удалось, секунда — и я на свободе. Позади стянулась краями дверь, я счастливо улыбнулась, хотя от напряжения тряслись руки.

Следующим этапом был компас и выяснение пути. Как-то Дан обмолвился, что мой город находится примерно на две сотни километров южнее, а скорость моего полёта была аномально быстрой для моего роста, около ста километров в час, это было неудобно, но тело и в особенности глаза, были приспособлены к такому перемещению. На всякий случай я густо намазала жиром открытые участки кожи, натянула горнолыжные очки, накануне материализованные прямо из дома, и, сделав разгон, полетела в сторону цивилизации.

Полет пришлось запоминать в мельчайших подробностях, не обращая внимания на холод, разглядывать пустоши вырубок, маленькие болотца, видные лишь по черным остовам мёртвых деревьев, вьющиеся дороги и ползущие по ним маленькие букашки — автомобили. Нужно было знать дорогу назад.

Дан не обманул, две сотни километров позади — и внизу запылали огни города. Сделав поправку на ветер, я опустилась в Центральном парке: оставалось теперь только убрать крылья, переодеться и ехать домой. Через пять минут я ловила такси, хорошо хоть, что взяла кошелёк с собой, по времени было уже почти пять утра.

Через пятнадцать минут я была возле своего дома, ещё в машине достала связку ключей, где их было больше десяти. По старой примете я их никогда не выбрасывала. Теперь ещё чуть-чуть — и я дома.

Но квартира встретила тишиной, не было даже кошки. Вещи были как и прежде, на своих местах, было понятно, что мама опять в командировке.

— Чёртова работа! — выругалась я, пнув ни в чём не повинную стену. Уже в который раз я убедилась в собственной невезучести, но опускать руки не престало. Друзей, наверное, не стоит навещать, значит, надо оставить записку, сообщить, что со мной всё в порядке, чем я и занялась. Ещё, нашла наручные часы на столе, застегнула их на руке и сунула в карман запасные батарейки. Хотя бы время теперь буду знать. Затем порылась в документах, ища все свои рекомендации по поводу болезни, рецепты на лекарства, но вместо этого наткнулась на потрёпанную больничную карту.

— Странно, — пробормотала я, поднимаясь с колен и отходя от документов, разбросанных по полу. — Она же должна храниться в регистратуре? — Я заглянула на последние страницы, карта была моя, но заканчивалась пятилетнем возрасте. Зато в самом начале были пометки о беременности мамы. Оказалось, роды были тяжёлыми, я об этом знала, мама рассказывала, что я родилась без признаков жизни и долго лежала в детской реанимации, чем сильно испугала родителей. А из следующих страниц вывалились сложенные документы об удочерении. Меня. Моим папой.

Руки задрожали, карта вывалилась из рук. Схватившись за голову, я осела на пол, хватая ртом воздух, на глаза наворачивались слезы, невыносимо хотелось закричать и что-нибудь сломать.

— Хватит, — шёпотом приказала я сама себе. — То, что папа мне не родной, не означает, что он не папа. — Я глубоко-глубоко вздохнула, и долго не выдыхала, пока голова не очистилась от лишних мыслей. Затем убрала все документы, оставив лишь пару рецептов.

На маминой кровати я оставила листок бумаги, сложенный вдвое, где рассказала, что со мной всё в порядке, обрисовала свою учёбу и попросила передать приветы друзьям.

В шесть я вышла из квартиры. За спиной, в рюкзаке, были упакованы некоторые нужные вещи. Оставалось только два пути — походить по городу и магазинам или лететь домой.

Выбрав первый вариант, я пешком отправилась в круглосуточные магазины, где приобрела большей частью аллергены — шоколад и мандарины, и отправилась обратно.

Взлетела я из Центрального парка в седьмом часу утра, к девяти я должна была быть у замка.

Единственное, что меня стало напрягать к концу полёта, это отсутствие каких-либо признаков замка в округе. Было уже девять утра, уже рассвело, но ни купола защиты, ни замка, не было видно, хотя место было то, потому как я очень хорошо запомнила небольшое замёрзшее озеро рядом.

Поднявшись выше, чтобы захватить как можно больше местности взглядом, я провела в воздухе ещё около получаса, пока наконец окончательно не уверилась, что потерялась. Скорее всего, купол защиты делает невидимым замок, и нужно точно знать, куда идти, чтобы туда попасть.

Я спустилась вниз, побродила по снегу среди деревьев. Волнами накатывала паника, но движение впереди заставило спрятаться за дерево.

Дан. Он меня не замечал, зато я отлично его видела, спрятавшись за деревьями и сложив крылья. Даниэль только что телепортировал, и, сам того не ведая, спас меня от глупой и ужасной ситуации. Он как раз занимался тем, что вскрывал защиту замка, оказывается, я не добралась до него всего несколько сотен метров.

Когда он прошёл, я выждала ещё десять минут, вслушиваясь в тишину леса, затем добежала до места, где заканчивались следы Дана, и совершила ритуал. До замка я долетела в рекордные сроки, отсчитав нужное окно, я зацепилась за карниз и толкнула незапертое окно. В комнате было студёно, я убрала крылья и залезла в тёплую ванну, чтобы напряжённое полётом и трансформациями тело отдохнуло. Там я и уснула.

Разбудила меня вода, ставшая холодной. Тряся мокрой рукой, чтобы стряхнуть капли, я потянулась к часам. Обед. А значит, чтобы не вызывать подозрений, мне надо спуститься к завтраку, а потом уже можно возвращаться в комнату и досыпать.

Я убрала рюкзак в потайную комнату и спустилась вниз. В коридорах, да и в самом замке было подозрительно тихо. Сначала мне показалось, что на кухне никого было, но потом я едва не ударилась об шкаф. Дан, хмурый, как осеннее солнце, стоял в цветастом фартуке и что-то готовил. Я хотела было рассмеяться, но внезапно поняла, что за весь тот сервис и меню, что, казалось, предоставляли домовые, отвечал Дан. Увидев меня, он сморщился, как от зубной боли.

— Чего стоишь? Ничего не готово ещё, — он отвернулся, помешивая что-то булькающее. По его напряжённым плечам было видно, что он очень не рад, что я застала его за подобным занятием.

— Ничего-ничего, — быстро пробормотала я, хватая кружку. — Я только чайку попью и уйду. — Намешав крепкий зелёный чай, я ссыпала в него сахар из сахарницы, практически затылком чувствуя, как меня осуждают за подобное кощунство. Залпом выпив содержимое кружки, я её быстро помыла и, схватив зелёное яблоко и пару бананов, умчалась в свою комнату.

— Вот эльф-трудяга, — пробормотала я, жуя попеременно то яблоко, то банан, то шоколад, прихваченный из города. Вид работающего Дана поверг меня в шок, я даже подумала, что надо ему помогать, всё-таки вместе живём.

Он видимо думал так же. Потому что с понедельника я стала посудомойкой, а спустя ещё пару дней — стала готовить. По очереди с Даном и Вадимом. Так что жалеть его больше не приходилось. Было некогда. На меня стали грузить разную работу, вроде сортировки книг в библиотеке или уборки нежилых помещений, магия по этой специализации была не в ходу, особенно у меня, поэтому приходилось работать вручную. Для меня это даже было лучше, я находила интересные вещи порой — я молчу про сушёные куриные лапки, спрятанные под одним ковром и носящие следы кошачьих зубов.