Грег Иган - Вечное Пламя

Карла изучила его лицо. Он был настроен серьезно.

– А что, если я разбужу тебя?

Он вернул нож в тайник и достал второй, спрятанный с его стороны постели.

Карло пришел на несколько курантов раньше, чтобы сменить Макарию. Отдежурив целую череду ночных смен с древесниками, он знал, насколько это утомительно: чем меньшую активность проявляли животные, тем труднее было следить за ними с должным вниманием, не теряя концентрации. Только неустанно напоминая самому себе, во что ему могут обойтись несколько махов невнимательности, Карло удавалось бодрствовать до конца каждой смены.

– Было что-нибудь необычное? – спросил он

– Зосимо не спит уже примерно склянку – прыгает по клетке, – сообщила Макария. – В какой-то момент он разбудил свою ко; я была уверена, что за этим что-нибудь последует. Но в итоге они просто обменялись несколькими криками. Бенигна и Бенигно всю эту драму проспали.

– Хмм. – Карло читал старые отчеты, составленные на родной планете: по словам очевидцев, древесники, обитающие в лесах, просыпались ночью для совершения репродуктивного акта. Однако достоверность этой информации, не говоря уже о ее применимости к этим пленникам, дважды отчужденным от первоначального местообитания их предков, вызывала у него сомнения.

– Должен же быть способ их как-то мотивировать, – устало сказала Макария. – Обе пары находятся в репродуктивном возрасте, так чего они ждут? Наверняка решающую роль должно сыграть какое-то изменение во внешней среде. Может быть, пищевой сигнал –

– Если мы еще больше увеличим их кормовую базу, возникнет риск квадратомического деления, – сказал в ответ Карло.

– А так ли это плохо? Если ты действительно хочешь разобраться в сигналах, сопровождающих процесс деления, то разве тебе не потребуется в какой-то момент сопоставить дихотомические и квадратомические варианты?

Такой подход мог быть обоснованным, если бы они располагали неограниченным запасом подопытных и могли прожить столько, сколько потребуется для достижения цели проекта.

– Если мы не добьемся от них записи дихотомического деления, можешь вызваться добровольцем, чтобы поймать еще четверых.

Макария не стала вмешиваться.

***

Карло устроился на опорной веревке между двумя клетками, выбрав место таким образом, чтобы задними глазами видеть Бенигну и Бенигно, а передними – Зосиму и Зосимо. Цветы, украшавшие обрезанные ветви, которые искрещивали каждую клетку, образуя своеобразные строительные леса, все еще излучали свет, более или менее следуя своим собственным чередующимся циклам, хотя за последние несколько дней он начал замечать, что их светимость идет на спад. По мере того, как угасала имитация леса, свет мха начинал преобладать, и все это место становилось похожим на тюрьму, построенную из голого камня, отделанного несколькими захирелыми веточками.

Смены наблюдателей были синхронизированы с активностью древесников, и он появился как раз вовремя, чтобы увидеть пробуждение всех четырех особей. Самки, прижатые к тяжелым постаментам, уже давно прекратили энергичные попытки вырваться на свободу, однако их осанка и движения полностью менялись, когда они возвращались в сознание – нестройные подергивания и взмахи конечностями во сне уступали место на вид до жути дисциплинированным сериям растяжений мышц и перегруппировок собственной плоти. Находясь в отдельных клетках, Бенигна и Зосима выполняли практически идентичный набор упражнений; это указывало на то, что подобная реакция была инстинктивным ответом на недостаток движения – вероятно, в качестве метода поддержания здоровья при восстановлении после травмы. Но, вполне возможно, здесь присутствовала и определенная доля мимикрии; со своих постаментов они могли отчетливо видеть друг друга. Мимикрия? Поощрение? Солидарность? Зосима с неослабевающим энтузиазмом несла на себе обмякшее тело Бенигны, пока ее преследовал Карло. Тяжело было не воспринимать их как товарищей по заключению, которые осознавали, в какую беду попала каждая из них, и старались поддерживать друг друга морально.

Что же касается самцов, то они тоже подолгу не сидели без дела: каждые несколько махов либо Зосимо, либо Бенигно неожиданно перепрыгивал с одной ветки на другую. Несмотря на то, что сейчас в клетках не было ящериц, Карло эти движения напомнили поведение древесников во время преследования добычи. Он не мог с уверенностью сказать, то ли они не сумели освоить незнакомые правила, от которых зависело присутствие ящериц, и стали прыгать на тени в надежде, что они могут оказаться пищей, то ли, как и самки, просто хотели поддерживать себя в активном состоянии.

В свете отчета Макарии Карло уделил Зосимо особое внимание. Этот самец был определенно возбужден больше обычного, неугомонно раскачиваясь на каждой из ветвей, прежде чем перемахнуть на следующую. Ширина клетки составляла всего пару долговязей, поэтому Зосимо приходилось возвращаться на старые места; но его движения вовсе не были похожи на короткий, повторяющийся цикл – он колесил по миниатюрному лесу, следуя продуманной серии перестановок между отправными и конечными точками, будто пытаясь выжать из своего обедненного окружения максимум новизны.

Когда подошло время кормления, Карло достал из кладовой двух ящериц; сначала они извивались в знак протеста, но затем обмякли у него в руках, как если бы могли спастись, притворившись мертвыми. Древесники уже, скорее всего, усвоили распорядок дня, но когда Карло приблизился к ним, не стали околачиваться рядом, выпрашивая у него еду. Когда Карло бросил ящерицу сквозь прутья его клетки, Бенигно отчужденно забрался на отдаленную ветку. Зосимо вел себя с нескрываемым презрением и угрожающе ощерялся на Карло, но тоже держался на расстоянии.

Карло вернулся на свой наблюдательный пост. К этому моменту он слишком часто был свидетелем подобной охоты, чтобы зачарованно наблюдать за ней от начала до конца, однако полностью их игнорировать он тоже не мог. Хотя клетки были небольшими, на каждой ветке имелось по дюжине укрытий, а ящерицы всегда исчезали из виду задолго до того, как древесники проявляли к ним хоть какой-то интерес. Сегодняшняя погоня поначалу казалась неспешной, практически лишенной всякого энтузиазма: несколько раз Зосимо целенаправленно перескакивал с ветки на ветку, затем как будто терял интерес, в то время как прыжки Бенигно, скорее игривые, чем скрытые, поднимали в воздух облака светящихся лепестков.

Мысли Карло где-то витали, но от него не ускользнул тот факт, что двое древесников постепенно сужали поиск: перепрыгивая на новую ветку, быстро оглядываясь по сторонам, а затем изображая безразличие и делая вид, что им интереснее давить зудней. Только спустя почти курант, события быстро стали набирать обороты; Карло услышал напуганные коготки ящерицы, убегавшей по одной из веток, прежде чем Зосимо схватил ее вытянутой рукой. Но ящерица, по-видимому, перепрыгнула на другую ветку, потому что рука оказалась пустой; после этого Зосимо прыгнул следом за ней, и мгновение спустя он уже держал ящерицу во рту, перекусывая ее пополам.