Андрей Егоров - Заповедник

Антон захлопнул белую дверцу, выдохнул и огляделся кругом. У противоположной стены находилось еще несколько холодильников.

– Полагаете, нам стоит и их осмотреть? – спросил Химель, перехватив его взгляд.

– Да, – коротко ответил Антон.

– А ну, – Кияшов, наблюдавший за исследованиями товарищей со стороны, отошел от пленного инопланетянина и приказал Сумарокову: – Открывай следующий, Николай!

– Почему я?!

– Открывай! – заорал старпом. – Не зли меня, Сумароков! Я терпеливый-то терпеливый, но всему есть предел! Вот запихну тебя самого в холодильник, чтобы не вонял тут. А то мне что-то подсказывает, что ты обмочился! Причем неоднократно!

Коля всхлипнул от обиды и распахнул дверцу холодильника. Тот оказался заполнен телами ретлианцев только наполовину.

– Сюда и положим Байрама, – объявил Кияшов.

– С пауками… Как-то нехорошо, – прошептала Инна.

– Ему теперь все равно, девочка, – тихо сказал Михаил Соломонович. – А у нас должен быть чистый воздух. Скоро начнется процесс разложения…

– Вот именно, – выдавил Яловега, – нам лишняя вонь не нужна.

– Заткнись! – потребовал Антон.

– А что, – осклабился механик, – не нравится? После смерти все воняют. Не так, что ли?

– Вот сдохнешь скоро и завоняешь! – Кияшов ударил Яловегу кулаком по спине, отчего тот закашлялся.

– Я не могу на это смотреть! Не могу! – закричал Сумароков и, всхлипывая, отвернулся к иллюминатору. Его плечи вздрагивали в такт рыданиям.

– Слюнтяй! – презрительно обронил Кияшов. – Пошли, Делакорнов, возьмем Байрама, сунем его в холод.

После того как разведчика принесли из смежного помещения и погрузили в холодильник, всем стало намного спокойнее. Его смерть словно отошла на второй план. В последнее время произошло столько ужасных событий, что чувства людей порядком притупились. Если бесконечно испытывать ужас, то рано или поздно он перестает быть ужасом и начинает казаться обыкновенным состоянием души.

– Что теперь? – Кияшов положил тяжелую ладонь на плечо Джаката.

Инопланетянин затравленно обернулся.

– Теперь, – сказал он, – я попробую посадить модуль на поверхность. Вообще-то обычно этого не делают, но функция перемещения между планетами в одной звездной системе и возможность экстренной посадки в него заложена…

– Кто это?! – вскрикнул Химель, из профессионального любопытства решивший заглянуть в последний холодильник.

Антон подошел поближе и увидел, что, помимо двух ретлианцев, там лежит два трупа весьма странных существ. Один мертвец большеглазый, с продолговатым туловищем, другой – маленький, приземистый, с вывернутой шеей и огромным ртом от уха до уха. Оба тела имели на себе следы вскрытия.

– Что это такое? – сдерживая позывы рвоты, спросила Инна.

– Полагаю, это представители еще двух цивилизаций, неизвестных землянам, – заметил Химель.

– Но как попали они в холодильник?

– Вот это он нам сейчас и расскажет! – прорычал Кияшов, хватая Джаката за предплечье. – И заодно сообщит, какую участь они приготовили нам. Что, хотели узнать, как наши мозги устроены, а потом покопаться в наших внутренностях? Для того сюда и перевезли нас? А ну отвечай! – Он тряхнул аурелианина с такой силой, что голова у того мотнулась из стороны в сторону.

– Вовсе нет, – скороговоркой заговорил Джакат, – все не так, как вы думаете. Как только мы приземлимся, вам все объяснят. Все-все расскажут без утайки. Эти трупы попали к нам случайно. Мы действительно исследовали их – но уже после того, как несчастные были убиты злобными ретлианцами!

– Чего-о? – протянул Яловега. – Я смотрю, ты что-то темнишь, хвостатый. Тебе же сказали! Сесть там, где ваших нет. Или тебе объяснить по-другому?

– Я просто пытаюсь спасти ваши жизни. Поверьте, на этой планете, если только мы приземлимся вдалеке от наших баз, вам не выжить. Никак нельзя так поступать. Никак нельзя!

– Я лучше знаю, можно или нельзя, – сказал Кияшов, – а ну-ка меняй траекторию снижения. Или я ее сейчас сам поменяю. – Старпом занес руки над клавиатурой и нахмурился, став в одно мгновение похожим на пианиста, который собирается сыграть трагический реквием.

– Хорошо, хорошо! Как скажете! – в ужасе закричал Джакат и быстро заколотил по клавишам. – Вы что-то говорили о психологии… – пробормотал он. – Теперь мне известна ваша психология. Вы – сумасшедшие. Вашей расе не место в цивилизованном космосе.

– Это потому что мы – русские, – похлопал инопланетянина по спине Кияшов. – Мы еще и не на такие подвиги способны…

– Но ты не боись, – засмеялся Яловега, – с нами хорошо!

– Почему… почему с вами хорошо? – скосил на него темный глаз Джакат. В его взгляде явственно читался ужас.

– С нами весело, – пояснил механик и захохотал.

– Безумцы, – заявил напоследок аурелианин, нажал кнопку с изображением растопыренной пятерни и опустил голову, пребывая, судя по скорбной позе, в абсолютном отчаянии. – Нам конец! – промычал он.

– Возможно, нам следовало прислушаться к… – начал Химель, но Кияшов перебил его:

– Молчите, Михаил Соломонович, здесь командую я! Если я решил садиться подальше от базы хвостатых, то от своего замысла уже не отступлю.

– Ты уверен, что ничего не напутал? – с подозрением спросил аурелианина Яловега, поглядывая в иллюминатор. – Как-то слишком круто мы в атмосферу входим…

– Все в порядке, – ответил Джакат.

– Ну-ну. – Яловега приложил инопланетянина кулаком по спине. – Это тебе, чтобы знал, как с нами шутки шутить!

– Вы – просто глупые дикари! – заверещал Джакат. – Не понимаю, как на такой стадии психологического развития вы умудрились выбраться в цивилизованный космос. Вы даже хуже ретлианцев! Те, по крайней мере, разумны.

– Вот я тебе сейчас пару зубов выбью, – погрозил кулаком Яловега, – тогда посмотрим, кто тут разумный. Понял?

– Данное утверждение лишено логики…

– Ну все, он меня достал! – Механик занес над аурелианином кулак, но Кияшов остановил его жестом:

– Погоди, Кирилл Янушевич, он нам пока нужен.

– Уберите его от пульта! – неожиданно закричал Сумароков. – Уберите сейчас же! – Он рванулся к модульной панели управления…

– Охолони, Коля! – Кияшов схватил пилота за руку. – Вы как с ума все посходили! Я один тут нормальный остался.

– Он специально аппарат забурил! – продолжал верещать Сумароков. – Вы что, не видите, он хочет, чтобы мы все сгорели! Мы входим в атмосферу практически вертикально!

Кияшов обернулся к иллюминатору. С посадкой и вправду что-то было неладно. Планета выросла в размерах и теперь закрывала половину обзора. Аппарат стремительно падал.

Не то чтобы Антон был специалистом пилотирования космических кораблей, но садились они сейчас как-то совсем странно. В этой ситуации он скорее доверился бы мнению Сумарокова, второго пилота корабля «Семаргл», а не хирургу со станции аурелиан.