Виль Быков - На суше и на море, 1990 [антология]

Вот глупый старик, удивлялись соседи, нет чтоб оленя застрелить…

Седун был единственным членом экспедиции, кто хорошо знал зубра. Видел его «живьем» в Белой Веже, помнил следы. Поэтому Розанов и Гунали срочно вызвали его на время из Крымского заповедника. Была и вторая причина — крепко они привязались к нему еще там, на солнечной крымской яйле.

Самого зубра, учил Седун, видеть не обязательно. Очень осторожен. Достаточно найти характерные погрызы лыка на деревьях или свежие следы на солонцах. Но увы. Экспедиция возвратилась с пустыми руками. Кавказский зубр, как подвид легендарного животного, в 1927 г. уже не существовал на Земле. Был выбит человеком полностью.

Экспедиция за зубрами была последней экспедицией Седуна. Возвращаясь в Крым, он был убит браконьерами. Под рождество устроил засаду и взял на «горячем» троих. Не впервой приходилось. Но вскинуть ружье не успел. Картечь подло стукнула сзади, в спину.

Похоронили его заповедненские с почестями, под старой раскидистой елью.

Ненамного пережила мужа жена Седуна и его дочка Настя. В 1942 г. фашисты заподозрили их в связи с партизанами и живыми сожгли в избе.

Бывая в Москве, Розанов с головой окунался в создание структуры органов охраны природы. Он горячо поддерживает идею московского охотоведа Франца Шиллингера об организации общества охраны природы и вместе с пятью другими учеными и общественными деятелями 3 декабря 1924 г. становится одним из членов-учредителей Всероссийского общества охраны природы. С 1926 г. — он член президиума Комитета по охране природы при Нарком-просе РСФСР, участвует в работе Бюро Съезда по изучению производительных сил при Госплане СССР (ученый секретарь секции охраны природы). В январе 1933 г. соратник Ленина, член Президиума ВЦИК Петр Гермогенович Смидович открывает в Москве I Всесоюзный съезд по охране природы. В нем участвует и Розанов.

У каждой человеческой жизни есть характерные отметки. Розанов вехами своей жизни считал созданные им заповедники. Обоснований на их организацию хватало всегда. Нужны были люди, которые бы эти заповедники «пробивали». Выбор местности, подготовка документации, ее согласование и утверждение требовали высочайшего напряжения человеческой мысли, души и сердца. Не каждый мог выдержать эту чудовищную нагрузку. К сорока годам в «активе» Михаила Павловича уже была болезнь сердца и созданные Крымский и Кавказский заповедники. Позже он принимает участие в организации Черноморского, Дарвинского, Кроноцкого, исследует перспективные территории на Памире, в Каракумах, на Чукотке, Камчатке, Таймыре.

Бадхыз был последним у Розанова. Организован этот заповедник буквально перед войной, в 1941 г. В 1943 г. Розанова приглашают в Институт эволюционной морфологии АН СССР.

Иногда, когда выпадала свободная минутка, Михаил Павлович писал научные статьи. Многие из них потом были признаны фундаментальными. Как, например, «Материалы по млекопитающим Крыма». На нее до сих пор ссылаются авторитеты. В 1946 г. ВАК присваивает Розанову степень кандидата биологических наук без защиты диссертации. В 1947 г. Михаилу Павловичу удается вырваться в Крым. Его всегда тянуло сюда. И вот наконец вновь посчастливилось. Розанов исследует уникальные природные объекты полуострова. Подготавливает решение Крымского облисполкома по охране природы. С 1947 г. 33 интереснейших памятника природы, в том числе водопад Кизыл-Коба, пещеры Четыр-Дага, ледяная пещера «Бузлу-Коба», пещера «Киик-Коба» с остатками вымершей фауны стали охраняться законом.

Когда человек начинает стареть, в каком возрасте к нему подкрадывается старость? В тридцать лет, в пятьдесят, в восемьдесят? Каковы ее приметы — седина на висках, инсульт, первый инфаркт? А может, физиологическое старение не предполагает старения духовного? Или, наоборот, желание обойти острый угол, лишний раз перестраховаться, спрятаться от назревших проблем за отписками и циркулярами и есть характерные черты старика?

Старость как болезнь. Слабых духом она поражает и в тридцать, сильных не может побороть никогда.

Шел 1952 год. Постоянные боли в сердце вынудили Розанова выйти на пенсию, но не смогли заставить бросить любимое дело. В его знаниях, колоссальном опыте, бойцовском характере ох как нуждалась в то время поредевшая за войну дружина защитников природы.

В 1957 г. его постигает тяжелый удар. Детище Розанова — Крымский заповедник — реорганизовывается в заповедноохотничье хозяйство. Переживания дают о себе знать: Михаил Павлович попадает в больницу с инфарктом.

Начало шестидесятых годов ознаменовывается большим прогрессом в деле охраны природы. Во всех союзных республиках принимаются законы по охране природы, создаются природоохранные комиссии при Академии наук и общества охраны природы, организовываются новые заповедники.

Взоры Розанова обращены к Крыму. Не раз и не два за свой счет приезжает Михаил Павлович в Симферополь, подготавливает материалы об охране новых уникальных объектов природы, поднимает вопрос о возвращении Крымскому заповедно-охотничьему хозяйству статуса заповедника.

— Решение ошибочное, — убеждает во всех инстанциях Розанов. — Заповедник не может и не должен быть одновременно охотничьим хозяйством. Даже в самом названии уже скрыто противоречие.

Неутомимый природоохранник находит поддержку в Крымском облисполкоме, его доклад с сочувствием встречен на научной конференции по охране природы, проходившей в 1963 г. в Никитском ботаническом саду. В ялтинской газете в день открытия конференции публикуется статья Розанова «Это заставляет бить тревогу», посвященная этой же проблеме.

«Итак, сплошная рубка леса, лесопильный завод, охота с прожектором… Что же осталось от заповедности? По существу ничего, — писал в газете Розанов. — Ведь охотничье хозяйство переведено на хозрасчет, а это означает — чем больше будет вырублено, тем лучше…

Так происходит, но так дальше ни в коем случае не может продолжаться…

Ясно одно: мы должны не только сохранить все богатство чудесной крымской природы, но и приумножить их. А раз так, надо вести беспощадный бой с теми, кто посягает на эти богатства неразумно или злонамеренно».

Казалось, осталось совсем немного: проект решения о вторичном создании Крымского заповедника подготовлен, находится на согласовании, Московское общество испытателей выступило с ходатайством в Академии наук Украины о научной поддержке заповедника. Все бумаги проходили через Михаила Павловича. Любое непонимание, бюрократическую отписку, любую преграду на пути к созданию заповедника он воспринимал как личную неудачу, как личное горе. И сердце не выдержало вновь. На этот раз ничего сделать не удалось. Михаила Павловича не стало 4 ноября 1966 г.