Вадим Артамонов - На суше и на море, 1988 [антология]

Из Вадуца снова возвращаемся на берег Рейна. Река течет узкой лентой, с моста видно, какая она здесь мелкая. Но ложе ее на удивление широкое — это свидетельствует о том, что здесь бывают сильные разливы. Старики помнят наводнение 1927 года, когда бурно клокотавший от таяния альпийских ледников и снегов в верховьях Рейн, выйдя из берегов, принес большие бедствия и разрушения и лихтенштейнцам и их соседям швейцарцам. Те и другие — люди практичные и сделали все, чтобы не допустить повторения буйств водной стихии: отсюда и далее вдоль швейцарско-австрийской границы, вплоть до впадения Рейна в Боденское озеро, вытянулись высокие дамбы.

Сорок километров течения Рейна от северной границы Лихтенштейна до Боденского (иначе оно называется Констанцское) озера ничего примечательного не содержат. В самом устье река на короткое время становится полностью австрийской «собственностью». Справа, на небольшой полоске австрийского берега озера (всего двадцать километров, недаром австрийцы говорят, что они смотрят на Боденское озеро в «окошко»), стоит город Брегенц. На улицах много гуляющей публики в тирольских национальных костюмах: мужчины в коротких, до колен, штанах, гетрах, куртках и серых суконных шляпах с пером, женщины в длинных, почти до полу, темных юбках с передником и безрукавках — корсажах, зашнурованных спереди. Словно возрождая прошлый век, кто-то заливисто играет на губной гармошке. А у входа в ресторан старик скрипач выводит знакомую мелодию бетховенского «Сурка», в пустой футляр у его ног сыплются медяки.

На той стороне озера — это уже территория ФРГ — чернеет россыпь домов Фридрихсхаффена. Там в первой половине нашего века инженер граф Ф. Цеппелин строил и испытывал свои дирижабли (вспомним, что один из них летал на полюс и в его экипаже был прославленный советский радист Эрнст Кренкель). Впрочем, у Фридрихсхаффена была и дурная слава: там во времена гитлеровской Германии авиационные заводы выпускали бомбардировщики «дорнье», превращавшие в кирпичную пыль древние европейские города..

Пробравшись к западной оконечности Боденского озера, Рейн выходит из него между двумя городами: западногерманским Констанцем и Крейцлингеном, половина которого принадлежит ФРГ, а половина — Швейцарии. Констанц знаком нам тем, что в 1415 году католический собор, или, правильнее, церковное судилище, сжег там на костре национального героя чешского народа, выдающегося мыслителя Яна Гуса. Пепел его был брошен в Рейн.

Если ехать от Боденского озера вдоль Рейна на запад — заметим: именно ехать вдоль, а йе плыть, ведь река все еще абсолютно не судоходна, — то попадешь в город Шаффхаузен, городок, словно сошедший со страниц сказки. Дома в стиле барокко и рококо с пышно разукрашенными различными архитектурными деталями фасадами: эркеры с высокими окнами, балконы с витиеватой решеткой и шатровыми навесами, лепной орнамент — завитки, лепестки цветов, розетки, человеческие фигурки. И таких домов около полусотни, они образуют очень красивые улицы — ансамбли и площади. Дома желтые, красные, зеленые, голубые, коричневые, белые, что делает их еще более нарядными. Фасады многих домов превращены в картины, преобладают библейские сюжеты, сцены из рыцарской жизни, мифология. Шаффхаузен прилагает все усилия для сохранения этой сказки наяву, благодаря которой город буквально ломится от туристов. Фрески на фасадах, решетки, лепка тщательно реставрируются, подкрашиваются, и старый город выглядит буквально как игрушка. Впрочем, однажды жителям Шаффхаузена пришлось иметь дело с разрушительной силой не только времени, но и человека! В 1944 году англо-американская авиация сбросила бомбы на этот город, к счастью не причинившие больших бед. Инцидент был объяснен навигационной ошибкой, так как город лежит на самой границе, да еще в анклаве, вдающемся в территорию соседней страны (надо заметить, что государственная граница то идет строго посередине Рейна, то отходит от него на три — пять, а то и на двадцать километров). Шоссе почти все время «перешагивает» через реку то туда, то сюда.

«Тот не видел Рейна, кто не бывал у Шаффхаузенского водопада», — говорят швейцарцы. Действительно, водопад этот впечатляет. Река здесь сдавливается невысокими горами с обеих сторон. Прорвавшись сквозь эту горловину, она обрушивается со скалы на двадцать — тридцать метров красивым водопадом в полтораста метров шириной. Швейцарцы издавна научились извлекать пользу из особенностей своей природы. Рейнский водопад дает электроэнергию для находящихся рядом предприятий, а также немалые доходы от массы туристов, приезжающих полюбоваться на него днем и ночью. Да, ночью тоже, потому что с наступлением темноты водяная стена и взлетающие над ней тучи брызг окрашиваются в различные цвета прожекторами, установленными на высовывающихся из клубящегося потока камнях. Феерическая картина! Вот только не препятствовал бы водопад судоходству, говорят более «заземленные» на реальность швейцарские, западногерманские и австрийские транспортники.

Продолжим наше путешествие. Рейн течет по ровной местности, меж красивых перелесков, полей с колосящейся пшеницей или лугов с высокой сочной травой. Окрестные холмы сплошь одеты виноградниками. Там, где долина сужается, невысокие горы поросли елями. Река уже куда шире и полноводнее после Боденского озера, она явно набирает силу, но вода уже местами загрязненная (куда ей до прозрачного Рейна в Альпах). Сказывается то, что с западно-германского берега, более индустриального и заселенного, стекают в Рейн разные отходы. И все же загрязненность воды терпимая — на отмелях то и дело встречаются пляжи с купающимися.

И наконец, последний швейцарский город на нашем пути — Базель. Это второй по величине город страны (около двухсот двадцати тысяч жителей). В летописях он упоминается еще в IV веке н. э., но остатки римских построек показывают, что он имел еще более древнюю историю. Базель расположен в узкой долине у подножия Юры и Шварцвальда, на самом стыке границ Швейцарии, ФРГ и Франции. Через него проходят железные дороги и автострады, связывающие эти страны. Город раскинулся по обе стороны Рейна, который в этом месте уже настолько широк и глубок, что Базельский порт принимает даже небольшие морские суда. Значение этого порта для внешней торговли страны очень велико: через него идет треть всего импорта, почти пятая часть экспорта. У его причалов ежегодно швартуется около пятнадцати тысяч судов. Но территория, на которой разместились портовые сооружения, значительно меньше, чем у портов соседних стран с таким же грузооборотом. Объяснение простое: земли мало и стоимость квадратного метра крайне высокая. Вот и приходится предельно сжимать все сооружения и одновременно крайне точно выдерживать график погрузки, чтобы ни одно судно, ни один железнодорожный состав не находились в порту без нужды. И еще одна любопытная черта: Швейцария, не имеющая прямого выхода к морю (только через Рейн), имеет, однако, свой морской флот, около тридцати судов. Они приписаны либо к Базельскому порту, либо к морским портам других стран.