Владислав Покровский - Курьер. Книга вторая

— С трудом, — признался я, чувствуя, что от его ответов у меня со скрипом и ворчанием колёса мышления понемногу съезжают с накатанной колеи в неизвестные тёмные дебри.

— Поймёшь, — убеждённо заметил Страга, поднимаясь вместе со мной на последнюю ступень и подходя к двери.

— Надеюсь, не заперто, — пробормотал я.

— Заперто? — удивился атлант. — Почему заперто? Я же говорил, что у нас нет секретов, кроме тех, что опасны для жизни любопытствующего. Есть золотое правило тайны и истины — они сами себя хранят. Человек не посвящённый в них просто не поймёт открывшегося перед ним, человек, посвящённый в это, поймёт и примет. Вот и всё.

— А как насчёт личных тайн?

— Личные тайны есть не совсем тайны, — Страга посмотрел мне в глаза. — В обществе просвещённом, цивилизованном, с соответствующей культурной прослойкой в личную жизнь попросту не станут лезть. А что касается компрометирующих личных тайн… Согласись, Носитель, что полная огласка всего, полный контроль секретов и мыслей — это состояние хуже рабства. Поэтому нам выгоднее не совершать плохих поступков и оставаться честными, чем иметь за душой секреты, требовать от других раскрытия их личных секретов и быть по сути дела рабовладельцем.

— Но ведь природа человека?..

— А в том, что касается природы человеческой, здесь всё защищает то самое золотое правило и ещё одна маленькая хитрость, основанная на психологии: когда всё открыто, любой любопытствующий, как правило, пройдёт мимо этого, либо посчитав это не тайной, либо посчитав это уже известным и скучным для себя. Вот так. Возможно, из-за этих наших представлений и философии жизни нас так и не смогли понять подчинённые народы. В их представлении чем ужаснее и таинственнее правитель, тем более он близок к богам.

Дверь, подчиняясь его лёгкому толчку, послушно отворилась, и мы заглянули в тёмный зал, что было странно: столько окон, а темно…

— Здесь Мрак, — пояснил атлант, в очередной раз прочитавший мои мысли. — Мы так и не смогли достойно похоронить свои ошибки и провалы, Тьма сделала за нас эту работу.

Мы вошли внутрь, и я окинул взглядом пустую громадную залу, украшенную по бокам колоннами с ажурными плетениями и украшениями, с полом из розового мрамора, со стенами, украшенными многочисленными фресками и картинами… Я посмотрел вверх, и у меня перехватило дух — потолок, терявшийся где-то в необозримой высоте, был украшен столь замечательной лепниной, что у меня слёзы на глаза едва не наворачивались, когда я видел её.

— Дальше я не пойду, Носитель, — тихо произнёс Страга, поднимая руку над головой — свет, неожиданно засиявший на кончиках его пальцев, озарил залу, вернул ей краски, которые размыл и стёр беспощадный Мрак, отодвинул тени и принес собой тепло. — Авега прав: мы не должны задерживаться надолго.

— Из-за меня вы потеряли целый час, — виновато произнёс я, глядя мимо атланта и стараясь не встречаться с ним взглядом.

— Мы ничего не потеряли, Носитель, — мягко произнёс Страга. — Время подвластно нам, потому что мы знаем его код… Без нашей помощи ты бы никогда не отыскал нужную тебе комнату вовремя. Без твоей помощи мы не узнали бы, чем завершатся наши усилия для Будущего. Каждый из нас оказал друг другу неоценимую услугу. А теперь иди, Носитель. Твой путь лежит вниз, в катакомбы, в помещения покинутых лабораторий. Почему-то прихоть судьбы забросила твой маяк именно туда.

— Там нет ничего, чему я мог бы навредить? — осторожно спросил я.

— Нет, — покачал головой Страга. — Там нет ничего кроме Мрака и воспоминаний. Не бойся, Носитель, здесь никто не сможет причинить тебе вред.

— Будем надеяться, — буркнул я, проходя вглубь залы, осмотрелся, приметив двери, ведущие, наверняка, вниз, в коридоры, в катакомбы, а там темно… Там нет света… Нет даже огонька малейшего, там только ночь и этот… как его… Мрак. О, Триединый, ну почему ты не избавил меня до сих пор от детской боязни темноты?!

Я обернулся и посмотрел на стоящего в проёме дверей Страгу, он помахал мне рукой, прощаясь.

— Svasti Asta, Носитель, — произнёс он негромко, но его голос я услышал так же хорошо, как если бы стоял рядом с ним. — Да светит Солнце тебе и всем твоим родичам и любимым!

— Спасибо вам всем и низкий поклон, — искренне произнёс я, кланяясь ему в ответ. — Пусть ваше путешествие будет успешным.

— Серьёзное пожелание, Носитель, — Страга сложил ладони в традиционном жесте прощания. — И да хранит тебя пресветлый Ра.

Я поклонился в ответ ещё раз.

И вдруг услышал тихий всхлип, прошелестевший по залу так неожиданно, что я даже легонько вздрогнул.

Я выпрямился и посмотрел на Страгу, желая уточнить, не остался ли кто-то в заброшенной части Дворца. В том, что здоровенный атлант мог всхлипнуть, я сильно сомневался.

Я поднял взгляд. И увидел мертвенно-белое лицо Страги.

А ниже него торчащее на пять сантиметров из груди лезвие ножа, обагрённое алой кровью.

Сердце моё чуть не остановилось от увиденного, меня бросило в холодный пот, язык моментально стал сухим, а ладони увлажнились.

Потому что рука, державшая Страгу за горло, была прикрыта чёрным рукавом чёрного костюма.

— СВОЛОЧЬ!!! — раненым медведем заревел я и одним гигантским невероятным прыжком рванулся к убийце атланта.

Мгновенно уже мёртвое тело улетело в сторону, отброшенное могучим толчком, "чёрный" вытянул навстречу мне руку с заряженным парализатором, блеснула короткая молния, раздался негромкий треск, и я, оглушённый, рухнул на пол, ошалело мотая головой. Шаги "чёрного" раздались совсем рядом, он чуть ли не бегом преодолел разделявшие нас ступени, и могучим пинком, от которого у меня затрещали жалобно рёбра, швырнул меня назад. Я перекатился, сжимая зубы и давя в себе боль и крик, вскочил на ноги, бок скрутило резкой судорогой, и я едва устоял на ногах, но уже следующий молниеносный удар принял на блок скрещённых запястий, перехватил его руку и, сделав обманный удар, рванул на себя, изгибаясь в сложном приёме. "Чёрный" охнул, перелетая через меня и рухнул на пол, катясь, а я следом упал на него, вбивая локти и колени ему в грудь и выворачивая всё ещё зажатую руку. Как вдруг…

Тело "чёрного" безвольной тряпкой лежавшее на полу и не двигавшееся, внезапно истаяло подо мной, словно бы его и не было никогда, а я уселся на пол и удивлённо поднял бровь. Внезапно лёгкое дуновение воздуха над самым ухом слева заставило меня насторожиться, я чисто инстинктивно пригнулся, и это меня спасло — нож, свистнувший миллиметром выше головы, лишь сбрил несколько волосков, а "чёрный", потеряв равновесие, посунулся вперёд.

Гад! Во мне всё вскипело, я резко метнулся через голову назад, прогибом вставая на ноги, и в тот же миг атаковал. Руки выстрелили со скоростью молний, нанося два жестоких удара в шею и в переносицу, "чёрный" отшатнулся, закрывая рукой лицо, и я резко ударил ногой, метя ему в грудь.